Джордж Мартин - Пламя и кровь

Вдова лорда Борроса леди Эленда, оставшаяся в Штормовом Пределе с маленьким сыном, прислала от дома Баратеонов дочерей Кассандру, Эллин и Флорис. Четвертая дочь Марис, как пишет Евстахий, вступила в орден Молчаливых Сестер; Гриб добавляет к этому, что леди-мать прежде вырвала ей язык, но этому вряд ли следует верить. Миф об отсутствии языков у Молчаливых Сестер далек от истины: молчание они хранят благодаря своей вере, а не раскаленным щипцам. Девиц сопровождал отец леди Эленды Ройс Карон, лорд Ночной Песни и маршал Марок.

В гавани причалил Алин Веларион, из Белой Гавани вновь прибыли братья Мандерли с сотней рыцарей в сине-зеленых плащах. Гости приезжали даже из-за Узкого моря: из Браавоса, Пентоса, Волантиса и бывшей Триархии. С Летних островов приплыли три темнокожих принца в пернатых плащах, ослепившие всех своей роскошью. Все гостиницы и конюшни Королевской Гавани наполнились до отказа, за стенами города ставили шатры и палатки для тех, кому не хватило места. Гриб рассказывает о распутстве и пьянстве, Евстахий – о молитвах, посте и делах милосердия. Содержатели гостиниц, шлюхи с Блошиного Конца и их более дорогие сестры с Шелковой улицы наживались вовсю, бедняки жаловались на шум и зловоние.

Прежние враги братались помимо воли: те, кто сталкивался нос к носу в харчевнях и кабаках, еще год назад сражались на поле брани. «Если кровь можно смыть только кровью, в Королевскую Гавань набились одни немытые», – говорит Гриб. Но драки на улицах происходили реже, чем ожидалось, и убили в них всего трех человек. Даже лордам, как видно, надоела война.

Свадьбу принца Эйегона и принцессы Джейегеры праздновали не в Драконьем Логове, большей частью разрушенном, а рядом, на вершине холма Висеньи, где построили ряды сидений для благородных гостей. Седьмой день седьмого месяца 131 года выдался холодным, но солнечным, сообщает Евстахий. Когда верховный септон объявил принца и принцессу мужем и женой, горожане откликнулись громовым ревом. Новобрачных при огромном стечении народа доставили на открытых носилках в Красный Замок; там Эйегон был увенчан простым обручем желтого золота и провозглашен Эйегоном из дома Таргариенов, Третьим этого имени, королем андалов, ройнаров и Первых Людей, лордом Семи Королевств. Корону на голову принцессы возложил сам Эйегон.

Юный король, хоть и неулыбчивый, был, бесспорно, красив, хороша была и его маленькая невеста. Со времен коронации Эйегона II в Драконьем Логове Семь Королевств еще не видели столь пышного зрелища; недоставало только драконов. Этот король не облетал город трижды, не опускался торжественно на двор замка. Заметили наблюдатели и то, что невестиной бабушки королевы Алисент на празднике не было.

Новый король первым делом назначил тех, кто долженствовал его защищать. Сир Вилис Фелл – единственный, кто остался в живых из гвардии короля Визериса – стал лордом-командующим, сир Марстон Уотерс – его заместителем. Поскольку оба они считались «зелеными», остальные пять мест заполнили «черные». Затем настал черед временных правителей. Десницей был назначен сир Тайленд Ланнистер («зеленый»), вернувшийся недавно из Мира, Хранителем Государства лорд Леовин Корбрей («черный»). Оба подчинялись совету регентов, куда вошли леди Джейна Аррен из Долины, лорд Корлис Веларион с Дрифтмарка, лорд Роланд Вестерлинг из Крэга, лорд Ройс Карон из Ночной Песни, лорд Манфрид Моутон из Девичьего Пруда, сир Торрхен Мандерли из Белой Гавани и великий мейстер Манкен, избранный Цитаделью вместо осужденного Орвила.

Достоверно известно, что Кригану Старку тоже предлагали место в совете, но он отказался. Не стали регентами и столь значительные фигуры, как Кермит Талли, Анвин Пек, Сабита Фрей, Таддеуш Рован, Лионель Хайтауэр, Джоанна Ланнистер и Бенжикот Блэквуд, но разгневало это, как уверяет Евстахий, одного лорда Пека.

Избранный совет Евстахий от всей души одобрял. «Шесть сильных мужей и одна мудрая жена будут править на земле так, как всевышние Семеро правят нами с небес». Гриб высказался скептически: «Из семерых регентов шестеро лишние. Жаль мне нашего короля». Большинство, однако, сходится на том, что начало правления Эйегона вселяло большие надежды.

До конца 131 года все великие лорды разъехались восвояси. Первыми, в слезах простившись с родичами, остающимися в заложниках у нового короля, отбыли Ланнистеры и Хайтауэры. Через две недели после коронации Криган Старк увел свое поубавившееся войско на Север по Королевскому тракту; три дня спустя уехали в Древорон лорд Блэквуд и леди Алисанна со свитой из тысячи северян. Отправились на юг лорды Редвин, Тарли, Костейн, Бисбери и Рован, сопровождавшие верховного септона. Лорд Кермит Талли вернулся в Риверран со своими рыцарями, его брат сир Оскар отплыл с Победителями Бурь в Тирош и на Спорные Земли.

Узников, предназначенных для Ночного Дозора, сир Медрик Мандерли вызвался отвезти на своей галее «Северная звезда» до Белой Гавани, откуда им предстояло ехать в Черный Замок по суше. Перед отплытием одного из приговоренных недосчитались. Великий мейстер Орвил, передумав ехать на Стену, подкупил стражника, который его расковал, переоделся нищим и скрылся в столичных трущобах. Сир Медрик, не желая задерживаться, взял вместо Орвила того самого стражника и отчалил.

К концу года столицу и королевские земли окутала, по словам Евстахия, унылая тишина. Эйегон восседал на Железном Троне, лишь когда требовалось, в остальное время его видели редко. Обороной государства ведал лорд-протектор Леовин Корбрей, повседневными делами занимался слепой десница Тайленд Ланнистер. Раньше он не уступал красотой своему близнецу, покойному лорду Ясону, но палачи королевы так его изувечили, что новым придворным дамам случалось при виде него падать в обморок. Чтобы пощадить их чувства, сир Тайленд стал надевать на голову шелковый колпак, но это оказалось неверным шагом: по городу поползли слухи, что в Красном Замке завелся злой колдун в маске.

Ум его, однако, не притупился ничуть. После пыток он, вопреки ожиданиям многих, не ожесточился и не воспылал жаждой мести. Ссылаясь на причуды памяти, он уверял, будто не помнит, кто был «черным», а кто «зеленым», и выказывал собачью преданность сыну той самой королевы, которая подвергла его истязаниям. Очень скоро сир Тайленд достиг негласного превосходства над Леовином Корбреем, о коем Гриб говорит: «Шея толстая, голова тупая, зато пердел громче всех известных мне лордов». По закону и десница, и лорд-протектор подчинялись совету регентов, но с течением времени совет собирался все реже, а неутомимый слепой десница в шелковой маске приобретал все бо́льшую власть.

Задачи перед ним стояли немалые. Невиданно холодная зима утвердилась в Вестеросе на долгих четыре года, торговля была подорвана междоусобной войной, несчетное число деревень, городков и замков лежало в руинах, по лесам и дорогам бродили отряды недобитков и разбойничьи шайки.