Синда Чайма - Король демонов [litres]

– Здоро€во, – сказала она.

Хан не стал терять времени на приветственные шутки.

– Где Кэт? – спросил он.

– А кто ж ее знает? – пожала плечами Сари. – Я не видала нашу Кэт несколько денечков. И Велвит пропал. Думала, может, она с тобой, – в ее голосе прозвучали нотки надежды.

Хан покачал головой.

– Я болел. Во всяком случае, когда Кэт вернется, передай ей, что она может забрать местечко в Воровском переулке.

Сари изумленно вытаращила глаза, после взяла его за руку и повела в угол – подальше от остальных.

– Ты че? Уходишь, Кандальник?

– Да, на некоторое время.

Сари внимательно посмотрела на парня в упор.

– Но местечко… оно ж понадобится тебе позже? Да?

Алистер покачал головой:

– Нет, Сари.

Девушка сжала его руку сильнее.

– Ты не собираешься натворить бед, а, Хан?

– Не-а.

Сари кашлянула и уставилась на кирпичную стену.

– Мы-то думали, что снова заделаешься нашим главарем. Раз твоя семья… Ну… погибла… – она глянула на парня и тотчас отвернулась. – Мы б поклялись тебе в верности, ага.

– У вас есть Кэт. И она вернется, – возразил он, хотя предчувствия у него были нехорошие.

Главари банды на Тряпичном мосту долго не жили. Могли ли «южане» найти Кэт, разгуливавшую в одиночку? Правда, если еще остался кто-то из «южан»…

Чувство вины вновь переполнило юношу, будто нож, вонзившийся в живот. Складывалось впечатление, что он оказался единственным выжившим после страшной чумы. Заслуживал ли он жизни, когда все вокруг умирали?

Он поднял взгляд на Сари, которая вроде бы ждала услышать другой ответ.

– Кэт не вернется. Может, ты станешь главарем? – произнес Алистер. – Вам лучше держаться подальше от меня. На меня охотятся чародеи. Не хочу, чтобы пострадал кто-то еще.

Сари закусила нижнюю губу. Хан понял, что девушка хотела что-то сказать, но она не отличалась красноречием.

– Слышь, Кандальник, мне и впрямь жаль, что так вышло с твоей мамой и сестричкой, – проговорила Сари. Она сняла свой шейный платок и завязала его вокруг шеи Хана. – Короче… Кто был «тряпичником»… ну, сам знаешь, да?

Добавить было нечего, и юноша покинул убежище.

Позже Ива увидела, как Хан стоял под дождем на Южном мосту, глядел на замок Феллсмарча и нависающую над городом и окутанную туманом Серую Даму.

Старейшина помогла Алистеру сесть на лошадь и поскакала вместе с ним в Марисские Сосны.

Там парень улегся на скамью в доме Старейшины и проспал трое суток.

Танцующий с Огнем не покидал Хана практически ни на минуту. Он мало говорил – просто находился рядом. Они стали братьями по несчастью. Каждый переживал свою потерю, и каждый ощущал себя изгоем. Но у горца, по крайней мере, имелись перспективы, хоть из-за них парень и чувствовал себя несчастным. Зато Танцующий не винил себя в гибели семьи и в разрушении собственной жизни.

Сперва Алистер едва не набросился на Птаху. Он мог сказать ей, что она отговорила его пойти вместе с ней в Демонаи: пожалуй, если бы подруга позволила юноше присоединиться к ней, он бы не впал в отчаяние и не пытался бы продать амулет. Он хотел упрекать Птаху, но данная идея не находила отклика в сердце юноши. А объятия девушки приносили ему желанное успокоение.

Воины Демонаи должны были оставаться в поселении до тех пор, пока Танцующий с Огнем его не покинул. И это время быстро приближалось.

Тогда и Птаха уйдет в Демонаи. А что делать Хану? На что надеяться?

Всегда умиротворенная Ива казалась раздраженной и взвинченной.

Алистер объяснял это поведением Танцующего и тем фактом, что парень будет вынужден отправиться на юг. Вдобавок Старейшина переживала из-за Хана, поскольку вела себя с ним не так, как раньше, а словно он был хрупким сосудом и мог расколоться на куски из-за косого взгляда.

А ведь в иные дни такое и впрямь могло произойти. Юноша буквально разрывался от боли, ярости, чувства вины и разочарования. Мать и Мари не представляли никакой угрозы для Гавана и Мики Байяров или королевы Фелла.

Он мог представить себя могущественным главарем банды, но, по правде говоря, те гроши, которые он бы отобрал у богачей, являлись для них жалкими крохами – столь незначительными, что их пропажу они вряд ли бы даже заметили. И за такой улов Хана избивали на улицах, бросали в темницу и сызмальства преследовали.

Алистер думал, что Шив был ему врагом. Но тот оказался лишь очередной жертвой Марианны, Совета чародеев и знати.

Главари банд тратили время на сражения друг с другом, когда им следовало бороться с теми, в чьих руках находилась настоящая власть.

Было бы справедливым взять колчан и лук, забраться на Серую Даму к Байярам и показать им, каково это, когда на тебя ведут охоту.

Но, вероятно, Хан потерпел бы поражение. У него не было шанса подобраться вплотную к своим истинным врагам – к тем, кто дергал за ниточки. При самом удачном раскладе погибло бы несколько охранников и слуг.

Ива засиживалась со старцами в гостевом доме до глубокой ночи, что было удивительным, ведь подобные встречи обычно проходили в ее жилище. Похоже, они не желали, чтобы Алистер и Танцующий с Огнем были посвящены в их тайные беседы.

Юноша мог остаться с Ивой и обучиться целительству, заработать денег, будучи учеником, и даже видеться с Птахой, когда та будет наведываться в Марисские Сосны. Если через год Хан надумает уйти, у него скопится достаточная сумма, чтобы поступить в военную школу Оденского брода. Хотя он мог снова начать промышлять на городских улицах. И в том, и в другом случае ему навряд ли пришлось бы беспокоиться о будущей старости.

Однажды знойной ночью, когда до ухода Танцующего с Огнем оставалась неделя, Ива устроила собрание в доме Старейшины.

Хан и Птаха покинули тайное укрытия у реки, где прятались от летней жары. Алистер был в штанах, которые сшила Старейшина, и в легкой хлопковой рубахе. Девушка на сей раз щеголяла не в одеянии воина Демонаи: она облачилась в безрукавку из оленьей кожи с вышивкой и в пышную юбку, какие обычно носили торговки.

Птаха повязала браслет из бисера, который ей подарил Хан, вокруг правой лодыжки. Парень невольно залюбовался ее смуглыми и мускулистыми ногами, вокруг которых колыхался подол цветастой юбки, и задался вопросом, интересовалась ли девушка им так же, как интересовался ею он.

Когда они оба переступили порог дом Старейшины, то с удивлением обнаружили, что он полон людей. Многие были им знакомы.

Племена любили проводить собрания. Алистер и Птаха уселись на скамью у входа, сложив руки и прижавшись бедрами друг к другу. Юноше стало приятно, что подруга предпочла сесть с ним, а не присоединиться к воинам Демонаи, которые собрались у очага.