Синда Чайма - Король демонов [litres]

– Где их держат?

– В сторожке Южного моста, – ответила Кэт.

Принцесса слышала, как тяжело вздохнул Кандальник.

– Кровавые кости! МакГиллен постарался, да?

Кэт кивнула.

– А тебе разве не все равно? – с вызовом произнесла она и тряхнула головой. – Ты ж в курсе, что я не плачу «мундирам». Но я бы выдала тебя, чтобы вернуть моих ребят!

Хансон некоторое время буравил взглядом стену.

– Сперва мне нужно решить вопрос с девчонкой. Ты нас отпустишь?

Раиса все поняла. Спрашивая разрешения, Кандальник хотел показать, что признает статус Кэт в качестве главаря банды.

– Ладно, – согласилась татуированная. Ее лицо было бесстрастным, а голос ровным. – Иди. И не вздумай…

– Встретимся сегодня вечером на дальнем конце Южного моста, – перебил ее Хансон. – Я помогу тебе освободить Сари и остальных.

Кэт сузила глаза.

– Откуда ж мне знать, что ты не притащишь «мундиров» с собой? – осведомилась она. – Может, ты замыслил сдать нас, а, Кандальник?

Он схватил ее за локоть, посмотрел на девушку в упор и твердо отчеканил:

– Потому что на этот раз я даю тебе слово.

Хан и Ребекка шагали по улицам города, наблюдая, как просыпается Тряпичный рынок.

Юноше хотелось разобраться с девицей до того момента, как они наткнутся на «синих мундиров» или на кого-нибудь еще.

Только сейчас у Хана появилась уверенность, что она не сдаст его.

Когда он поглядывал на Ребекку, то обнаруживал, что девушка пристально смотрит на него сощуренными зелеными глазами, словно он был шарадой, которую она пыталась разгадать. Парень начал думать, что ему больше по нраву широко распахнутые испуганные глазища. Как много она услышала из разговора с Кэт?

– А, кстати, Кэт была твоей возлюбленной? – спросила Ребекка, будто прочитав его мысли.

– Не совсем так, – ответил он.

Она закатила глаза, как обычно делают девчонки.

– Что? – раздраженно бросил он, обходя гору картофельных очистков, вываленную на мостовую.

Могло быть и хуже – ведь это был Тряпичный рынок.

– Но, очевидно, она так считала.

– Она сейчас с Велвитом.

И почему он с ней разоткровенничался? Хан решил сменить тему.

– Ты хорошо смотришься в штанах, – нашелся он, сделав Ребекке комплимент. – Они такие… хм‑м… облегающие, – добавил юноша, расплываясь в улыбке и жестикулируя.

И ведь сработало. Щеки Ребекки стали малиновыми, и разговоры о бывших возлюбленных прекратились.

А она и вправду отлично выглядела в штанах. И не то чтобы для Хана это было в диковину. Девчонки племени тоже носили штаны.

В племени рассказывали легенды о крошечных лесных нимфах, которые заманивали смертных в силки и забрасывали загадками. Ребекка, пожалуй, могла бы стать героиней любой такой легенды. Ее талия оказалась настолько тонкой, что, обхватив ее, Хан мог соединить большие и указательные пальцы. Но у девушки был твердый характер, что импонировало парню.

Он украдкой поглядывал на Ребекку и думал: «Интересно, как она целуется?» Но сразу говорил себе: «Оставь дурацкие мысли, Алистер. У тебя и без того полно проблем. Кем бы она ни была – у нее влиятельные приятели».

– Я провожу тебя до Тракта. – Он взял девушку за руку, проталкиваясь между телегами с товарами, группками рабочих и лавочников, наводнивших узкую улочку. – Сейчас там людно и наверняка безопасно. Ты с легкостью доберешься до замка.

– Знаешь, я и в одиночестве чувствую себя прекрасно, – вымолвила Ребекка и гордо вздернула подбородок.

Юноша фыркнул.

– Ага. Когда я нашел тебя в переулке, ты была в полном порядке. Кэт и остальные съели бы тебя живьем!

– Почему ты вступился за меня? – спросила она. – В смысле, я ведь сбежала из погреба.

В какие-то моменты Ребекка казалась довольно остроумной, но иногда говорила глупейшие вещи.

– Я тот, кто утащил тебя из храма Южного моста, – заявил Хан. – Если бы тебя нашли с перерезанной глоткой, обвинили бы меня. Мне и так хватает проблем.

– Ты собираешься попытаться спасти «тряпичников», не так ли? – осведомилась она. – Тех, кого забрала стража?

«Зубы Ханалеи!» – пронеслось у Хана в голове. Ему нужно поскорее отделаться от девчонки, пока у него остались какие-то секреты!

– Откуда у тебя такие мысли? – спросил Алистер.

– Ты сам сказал. Разве нет? – настаивала Ребекка.

– Ладно! Но это чертовски глупо! – возмущался Хан. – Думаешь, я настолько глуп?

– Нет. Ты винишь себя в том, что их забрали. Но… если ты невиновен, то тебе не следует себя ругать.

Ребекка споткнулась, но Хан не дал ей упасть.

– Значит, теперь ты веришь, что я невиновен. Да?

– По крайней мере, в убийстве «южан», – она сердито посмотрела на юношу, давая понять, что он все же запятнал себя во многих грехах. – И тебя поймают, если ты попытаешься освободить тех «тряпичников». Полагаю, стража ждет, что произойдет нечто подобное. Вероятно, они взяли «тряпичников» лишь для того, чтобы использовать их в качестве приманки.

Будто Хан не понимал этого сам!

– Слушай, не лезь в мои дела, – пробурчал он.

Еще пара кварталов, и он свободен…

Внезапно Ребекка резко остановилась. Ее зеленые глаза загорелись.

– Отведи меня обратно в храм Южного моста, – приказала она, словно была герцогиней Тряпичного рынка – не меньше. – Я кое-что забыла.

– Ты в своем уме? – воскликнул Хан. Это вышло громче, чем он намеревался. Прохожие с изумлением взглянули на него. – Мы сбежали оттуда, – он понизил голос: – Если я убегаю, я не возвращаюсь.

– Тебе в любом случае придется вернуться туда, чтобы спасти «тряпичников», – ответила Ребекка. – Караульное помещение Южного моста находится рядом с храмом, – добавила она.

Ах, какая новость!

– Нет. Ты отправишься домой. Если действительно хочешь помочь мне, то будешь держать рот на замке.

Девушка сжала губы и выпрямилась во весь свой небольшой рост.

– Отлично. Тогда я пойду в храм одна!

Это смахивало на ночной кошмар, который становится все ужаснее и ужаснее, пока ты чувствуешь, что скоро умрешь или закричишь, но не можешь проснуться. Увы, Хану снова не повезло. Зачем он взял в заложники сумасшедшую?

Парень огляделся. Тащить куда-то девчонку попросту невозможно – на улицах было людно. Алистера посетила мимолетная идея. Скинуть свою спутницу в реку и посмотреть, утонет ли она. Но вместо этого юноша поднял воротник и, ворча, поплелся за Ребеккой к Южному мосту.

Несмотря на все неприятности, которые пережила Раиса за последние два дня – похищение, угрозы, грабежи, дождь, грязь, – она была одурманена, околдована и ошеломлена свободой. Принцесса шла по улицам в штанах и рубахе. Никто не узнавал ее. А девушка с интересом разглядывала пестрый район, известный как Тряпичный рынок.