Матвей Курилкин - Королевская кровь [litres]

Медитативное состояние слетело в один миг. Крик, раздавшийся откуда-то из болота, был по-настоящему жутким. Никогда не слышал такого ужаса. Самое скверное – непонятно было даже, кто именно кричит – человек или животное. Я замер, спрыгнул с коня. Крик повторился. Теперь он не казался страшным, однако я отчетливо различил в нем отчаяние. Проигнорировать такое было выше моих сил. Сведя коня с дороги, я примотал поводья к березе возле дороги на относительно сухом месте и прямо через трясину пошел в сторону кричавшего.

Под ногами хлюпало, пружинило и колыхалось. Поначалу было страшновато, казалось, я вот-вот провалюсь. Однако на деле поверхность оказалась достаточно прочной, и если бы не обстоятельства, мне бы даже понравился этот аттракцион. Будто на батуте прыгаешь. Идти пришлось долго – удивительно, как далеко разносится звук по болоту. Наконец, впереди я увидел какое-то шевеление. Определившись с точным направлением, ускорил шаг.

Сначала я увидел только мужчину, который тащил из болота какую-то веревку, упираясь изо всех сил. Успел заметить, что мужик одет как обычный местный, разве что сапоги у него были высокие, выше колена – должно быть, для того, чтобы вода не набиралась, если провалишься. В этот момент страшный крик повторился, и я, наконец, увидел его источник. Корова. Обычная рогатая скотина черно-белой расцветки. Бедная животина провалилась в топь по шею и продолжала тонуть, несмотря на все усилия хозяина. Видимо, корова прекрасно понимала, что ее ждет – оттого-то ее крик и не похож на обычное мычание.

Знакомиться и предлагать свою помощь я не стал. Просто схватился за веревку и потащил, надеясь, что двойных усилий хватит, чтобы вытащить глупое животное. Напрасно надеялся – тонуть корова перестала, но ни на сантиметр не приблизилась к твердому.

– Бесполезно, – прохрипел мужик. – Не вытянем. Попробуй какую жердину под нее завести, может, так получится.

Я послушно бросился к ближайшей березе, несколькими ударами меча срубил деревце, потащил к бочагу, в котором оказалось животное. Пропихнуть ствол под брюхо корове оказалось непросто, но это помогло – глупая тварь, по крайней мере, перестала погружаться дальше. Я сбегал за еще одной березкой, и уже вместе с хозяином мы просунули его под грудь. К концу этой процедуры мы оба представляли собой довольно убогое зрелище – будто два столетних упыря, которым ни с того ни с сего вздумалось покинуть место упокоения и прогуляться на свежем воздухе. Еще пара часов адской работы, и мерзкая тварь, которую я успел возненавидеть, наконец, оказалась на относительно твердой земле. Идти куда-то она, правда, отказалась – так обессилела, что свалилась прямо там, где стояла. Впрочем, ее никто и не гнал. Оба спасителя лежали тут же и пытались перевести дух.

– Юстус, – представился мой напарник по тяжелому труду, как только смог говорить. – Спасибо. У-у-у, тупая скотина, – это уже кивок в сторону спасенной. – Травки ей посочнее захотелось! Гоняешь их, гоняешь, а все равно не уследил. Так бы и двинул!

И хотел бы ответить, да дыхания не хватало. Я хрипел как загнанная лошадь и даже имени своего выдавить не мог.

– Э, друг, да тебя совсем сморило! – заметил мое состояние Юстус. – Лицо все пятнами красными! – Тут он бесцеремонно шлепнул мокрую грязную ладонь мне на лоб. – Ба! Да ты горишь весь! И кровь через повязку проступает! Вот что, сейчас ко мне пойдем, тут недалече. Тебе обсохнуть да отлежаться, а то не ровён час помрешь совсем. Навидался я таких…

– Коня у дороги оставил, – просипел я. – Схожу забрать сначала.

– Ни в коем разе! – возмутился Юстус. – Не дойдешь, свалишься. Сам схожу, как тебя устроим. У нас тут и не ходят, никуда твой конь не денется.

Сил возражать не было, как и желания. Чуть отдышавшись, я взгромоздился на ноги, даже помог Юстусу заставить измученную корову повторить мой подвиг. Впрочем, корове-то что. Животное, судя по всему, не страдало никакими недугами, так что от всех неприятностей оправилось уже минут через десять. Я к тому времени, наоборот, стал шататься ощутимо сильнее. В результате бедной корове пришлось платить добром за добро – остаток пути до жилища Юстуса я провел верхом.

По прибытии в дом Юстус сдал меня на руки высокой, чуть полноватой жене, которая статью напомнила мне оставшихся в Кеймуре орчанок, а сам отправился за конем. Паулина – так звали супругу Юстуса – удивительно спокойно восприняла появление незваного гостя. Меня раздели, не слушая возражений, после чего уложили на мягкий, пахнущий сеном топчан. Шрамы, и свежие и старые, явно произвели на госпожу Паулину впечатление, но расспрашивать о том, где я их получил, женщина не стала. Промыла мне лицо ромашковым отваром, укоризненно поцокала языком, разглядывая наверняка отвратительно выглядевшую рану на физиономии, после чего принялась ее зашивать. Причем вполне профессионально, не забыла даже прокипятить нитки и иглу, из чего я заключил, что делать такие операции ей приходится далеко не в первый раз.

– Ну, вот и ладненько! – заключила женщина, глядя на результаты своего труда. – Пока перевязывать не стану, пусть дышит рана. Не то воспалиться может. Красоту тебе, конечно, попортили, но и совсем уж уродом не будешь. Если правильно лечить, то хорошо заживет, разрез-то ровный. Глядишь, и вовсе девки сильнее любить станут, с таким-то украшением. Видать, благоволят тебе боги, парень, – уж больно удачно стрела прошла. Чутка бы правее, и лежать тебе в канаве с проломленной головой. – И глянула на меня этак остро, с интересом. Станет, мол, возражать, что не стрела это вовсе, или промолчит?

Я бы, может, и попытался, если бы не сообразил, что это бесполезно. Очень уж спокойно себя вели что Юстус, что Паулина, при виде увешанного оружием незнакомца, побывавшего недавно в драке. Обычные крестьяне так себя не ведут, они к вооруженному человеку всегда относятся с известной долей опаски. Мне эта пара сильно напоминала старых легионеров из моей первой тысячи. Оба, и муж и жена. Такие же уверенные, спокойные и молчаливые. Впервые за время путешествия я почувствовал себя дома. И потому отнекиваться не стал.

– Да, случилась вот оказия, – кивнул я виновато. – Случайно так вышло.

– Так оно и бывает, – не стала меня пытать Паулина. – Случайно. Теперь отдыхай, только не засыпай пока. Дождись, когда отвар приготовлю лечебный, а уж потом можешь почивать.

Отвара я дождался и даже смог определить некоторые ингредиенты, которые входили в его состав. Ничего вроде бы особенного, но, уже засыпая, я почувствовал, как уходит жар.

Возвращение Юстуса я проспал. Да и вообще сон мой скорее напоминал беспамятство, по крайней мере, проснулся я, совершенно не понимая, где нахожусь и как здесь оказался. С минуту я разглядывал незнакомую обстановку, гадая, куда меня занесло и чем это грозит. Успокаивало только то, что вид у помещения, в котором я оказался, был очень мирный. Некрашеные потолочные балки блестели от копившейся годами копоти, в углу уютно потрескивала печь, распространяя легкий запах горящего торфа. Сквозь небольшое оконце с вышитыми занавесками пробивался свет пасмурного дня. Я все-таки вспомнил эпопею со спасением коровы и о том, как попал в гостеприимное жилище странных крестьян, но теперь гадал, сколько я проспал? Правда, долго мучиться размышлениями не пришлось. Дверь отворилась, впуская холодок из неотапливаемых сеней, и в комнату вошла Паулина.