Вадим Панов - Самый главный приз [litres]

– Ярга готовится к последней битве?

– Только вот школа Китано не на его стороне.

– Откуда вы знаете?

– Я уверен.

Франц кивнул, показав, что не особенно согласен, но доверяет мнению собеседника, и вернулся к теме:

– Что будет, если Ярга активирует аркан?

– Трудно сказать, – честно признал Сантьяга. – «Бессердечность» – очень старое заклинание, его точная формула утеряна, но «ласвегасы» уверены, что смогут засечь церемонию.

– Не сомневался. – Франц вздохнул. – К сожалению, мы по-прежнему не владеем инициативой и лишь отвечаем на удары Ярги.

– Нападать всегда легче.

– Впервые вижу, что вы не уверены в победе.

Отрицать очевидное нав не стал и скупо уточнил:

– Я знаю, что нужно делать. Но Ярга – тоже.

И не стал добавлять, что едва ли не впервые за многие тысячи лет встретил достойного противника.

– Он все-таки сумел уйти из тела Винсента Шарге? – угрюмо спросил де Гир.

– Увы, – вздохнул Сантьяга. – Мы считаем, что Ярга свободен. А точнее, что он где-то в Тайном Городе. – Нав выдержал паузу и уточнил: – В ком-то в Тайном Городе.

– В ком?

– Ярга совершенно точно находился в теле Шарге, когда явился на ваш суд, – продолжил темный. – И он совершенно точно не смог бы вырваться из Цитадели, в которую мы переместили тело Шарге из Замка.

Нав не сказал прямо, но Франц прекрасно понял, на что намекает Сантьяга: Ярга прячется в ком-то из чудов. Из тех чудов, что были в тронном зале во время суда. А там было очень много высших иерархов Ордена…

– Как много времени ему требуется, чтобы прыгнуть в другое тело? – хрипло спросил великий магистр.

– Мгновения.

– И никто ничего не заметит?

– Скорее всего, жертва на несколько секунд потеряет ориентацию, – рассказал нав. – Но ведь вы помните, что в тронном зале возникла суматоха, и…

– Я все помню, и я все понимаю, – отрезал де Гир. – Вы хотите сказать, что Ярга пробрался в Замок.

– И только после этого он отправил в Тайный Город Дагни, – мягко произнес темный. – На вас идет атака, Франц, но она координируется изнутри.

– Кем?

– Вы должны это выяснить.

– Но… – до великого магистра только сейчас дошло, к какому выводу его подталкивает Сантьяга. И вывод ему категорически не понравился. – Ярга не ограничится простым пребыванием в Замке.

– Я полагаю, что он обращает ваших подданных «Словом князя».

– Мы постоянно проводим проверки ауры.

– Значит, расследование необходимо начать с тех, кто проводит проверки.

Именно так…

Комиссар Темного Двора говорил абсолютно правильные вещи, но каждое его слово раскаленным металлом падало на душу де Гира, потому что за каждым словом стояла жизнь чуда. Хорошего чуда, вся вина которого состояла в том, что он – не по своей воле! – выслушал чудовищное «Слово князя». И чем дольше Ярга будет оставаться на свободе, тем больше рыцарей окажется на его стороне.

– Нужно торопиться, – произнес Франц.

– Согласен, – кивнул Сантьяга. – Все признаки говорят о том, что время главной битвы приближается.

– Вы ее приближаете.

– Каким образом? – заинтересовался темный.

– Выводите из себя зеленых.

– Всеведа бросается в атаку, в то время как я предлагаю компромисс.

– Не очень хороший, – обронил де Гир.

– Франц, я понимаю…

И тут великий магистр не выдержал.

– Нет, Сантьяга, вы не понимаете, – резко бросил чуд, сжимая кулаки. – И я не понимал… С самого начала я ни черта не понимал и лишь посмеялся над глупостью Ярги, решившего поймать меня в такую ненадежную ловушку, как чувства. Я вообще не верил, что еще способен испытывать какие-то чувства, тем более отцовские. Мне показали совершенно чужую девушку, о существовании которой я ничего не знал. Мне показалось, что я с легкостью ее осужу, но потом…

Де Гир резко выдохнул и отвернулся.

– Вы почувствовали родную кровь, – тихо сказал нав.

– Увы, именно так, вы правы: почувствовал родную кровь, – признался Франц. – Растерялся и до сих пор не знаю, как поступить.

– Дагни точно ваша дочь? – очень мягко поинтересовался темный.

– Да.

Короткий ответ оказался очень тяжелым, поскольку означал, что великий магистр Ордена будет до последнего вздоха биться за девушку, обвиняемую в убийстве нава.

– Вы ведь понимаете, что если насчет Всеведы мы еще можем сомневаться и спорить, действительно ли Берегиня продалась Ярге или ведет свою игру, в надежде переиграть первого князя, то с вашей дочерью все понятно: Дагни ему служит.

– Она не слышала «Слово князя», – ответил Франц. – Я лично проверил ее ауру.

– С одной стороны, это хорошая новость, – признал Сантьяга. – С другой – это означает, что Ярга не сомневается в ее преданности.

– Или «Слово князя» несовместимо с техникой Заклинателя.

– Или так, – помолчав, признал комиссар. А затем, после короткой паузы, произнес то, что де Гир боялся услышать: – Но Дагни убила Баррагу.

И этот вопрос им следовало обсудить здесь и сейчас, в заброшенной ветке московского метро.

тренировочный лагерь Zahra

граница Алжира и Мавритании,

15 июля, пятница, 09:53 (время местное)

В отличие от Терезы и большинства остальных помощников Ярги, Гранни ди Атура с детства знала, что она не такая, как все, и обладает силой, ставящей ее много выше большинства челов. И знала, что силу эту необходимо скрывать, чтобы не стать объектом преследования ни со стороны заурядных челов, ни со стороны враждебных «коллег». И еще знала, что где-то далеко-далеко есть удивительный Тайный Город, таинственное прибежище магов и чародеев, колдовской рай, переполненный настоящим волшебством.

Город, дорога в который для нее была закрыта – так ее убедили.

Гранни была ведьмой и дочерью ведьмы, взятой в оборот одним из шустрых шасов, зарабатывающим свои 300–600 % чистой прибыли на контрабанде магической энергии за пределы Тайного Города. Звали шаса Касат Кумар, и сначала его отношения с новым контрагентом были исключительно деловыми, а затем – так уж получилось – полный сил шас не смог устоять перед чарами красивой итальянки, наплевал на режим секретности, и через положенное время у неаполитанской ведьмы родилась красивая, улыбчивая девочка, которую назвали Гранни. Касат, надо отдать должное, подругу не бросил, помогал советами, деньгами, магическую энергию отдавал почти по себестоимости, часто появлялся в Неаполе, баловал дочку, но четко дал понять, что это максимум, на который может рассчитывать любовница, потому что из семьи шасов он не уйдет и полукровку не признает.

И за это Гранни отца возненавидела.

Не сразу, конечно, а когда подросла, превратившись из красивой куколки-девочки в очаровательную девушку-подростка, прекрасную, как роза, и колючую, как ее шипы. Когда поняла, что отец никогда не выведет ее в свет и не скажет с гордостью: «Моя наследница!», когда побывала в Тайном Городе из своих детских сказок – под видом обычной челы – и посмотрела, как живут нелюди. Когда окончательно осознала, что даруемое магией могущество не предназначено для полукровок и, каких бы высот она ни достигла, она все равно останется «наполовину челой» и будет стоять ниже чистокровных представителей древних рас.