Михаил Игнатов (Ф) - Пустошь. Нулевой круг

- Разногласия с Виргло по вопросу моего внешнего вида, - неожиданно лишившись ежевечернего ритуала помощи маме, я не знал, куда деть руки, как-то даже разговор начался не так, как я себе представлял. - Твой сын слишком хорош для этой дыры.

- И это правда! – мама осторожно коснулась моего лица прохладными пальцами. - Завтра я отправлюсь к Черной горе. Найду тебе свежую траву Восстановления тела.

- Не нужно, мама, - замахал я руками. - Оно и так слишком быстро заживает, мне придется прятаться пару дней от глаз его шайки.

- Быстро заживает? – удивилась мама и, зайдя со мной в дом, принялась внимательно разглядывать моё лицо при свете лампы. - То есть вот это? Это уже зажило? – ее голос задрожал.

- Хорошо, все хорошо, - я, крепко обняв маму, принялся ее утешать, рядом примостилась снова шмыгающая носом Лейла, которая тоже была напугана, когда я вернулся домой. - Я немного поиграл на нервах у крутого босса, вот и одно к одному. Я теперь буду вести себя так, как он хочет. И этого не повторится. Твой сын будет терпеливее, мама.

-И что он от тебя требует?

- Ничего нового, - я усмехнулся. - Быть деревенским мусором. Не поднимать глаз, быть грязным и оборванным. Радовать его своим видом каждый день.

- Прости сын, прости!- мама сжала меня так, что я охнул и она, опомнившись, ослабила объятья. - Моя вина перед тобой все копится и копится. Я даже не беспокоюсь как вы живете без меня, бросив дом и дочь на твои плечи!

- Мама, прекрати, - мне больно видеть ее такой, в этом нет ее вины.

- Сын, прости свою мать. Но этот торгаш, - мама прошипела, - отлично видит мою нужду, и дает мне даже не четверть цены. Еще два года! – она схватила меня за плечи и отстранила от себя, вглядываясь глазами полными боли. - Два долгих года я прошу тебя вытерпеть все испытания, что обрушит на тебя небо. Только тогда я смогу спасти вас и вернуть в Арройо!

- Мама, хватит!

- Мама, ты так говоришь, как будто на нас напали разбойники, - буркнула Лейла, недовольная, что лишилась объятий.

- Ах, родная, ты почти угадала, - покачала головой мама и принялась ее тискать. - Ничего, мама соберет молодые травы и посадит свой личный маленький огородик на южном крае Черной горы, там, где всегда солнышко. Через год, я соберу отличный урожай, не меньше чем у Кардо. Может хоть его хватит заткнуть жадную глотку торгаша.

- Мама, - в волнении я почти кричал, схватив ее за руки, - но ведь скопление трав может привлечь Зверя! Одно дело просто обыскивать эти проклятые развалины, хотя и это опасно. А другое дело самой сделать все, чтобы позвать тварей на обед!

- Все будет хорошо, мама опытная бродяга пустошей! Ты хоть раз слышал, чтобы охранники у Кардо бились со Зверем? – попыталась меня успокоить мама, своей навязшей уже у меня на зубах присказкой, и обычной улыбкой.

- Хватит, - я был настроен решительно и решил применить подлый прием. - Ты рассказывала про свою юность и, там никогда не было и слова про охотников. Тебе хочется сгинуть в Черной горе и оставить нас одних с Кардо?

- Это подло, сын! – охнула мама, а в ее глаза засверкали искорки, превращая серое в сталь.

- Как иначе победить твоё упрямство с травами, наследством и деньгами? – я упрямо глядел ей в глаза, не поддаваясь на жалость и не страшась ее гнева.

- Ты не понимаешь, как тяжело нам придется на новом месте! – снова начала мама тот же рассказ, что я уже слышал.

- Я понимаю, как тяжело нам придется без тебя! – Лейла только переводила глаза с мамы на меня и обратно, не смея вмешиваться в нашу почти ссору и не смея плакать. - Прекрати ходить на гору!

- Нет! – мама разрубила воздух перед собой рукой, - Я могу пообещать быть осторожнее, но пойми, без денег для нас ничего не изменится!

- Никакого огорода в этой проклятой башне! – ставлю я условие.

- Хорошо, договорились, сын мой, - с облегчением вздохнула мама и поскорее сменила тему, тоже ее любимый прием в спорах. - Вы вообще собираетесь кормить вашу маму?

- Встаем! Поднимаемся! Все на площадь. Быстрее, быстрее! – разбудил нас оглушительный крик над ухом.

- Пшел вон из дома! – закричала мама и, похоже, швырнула что-то, а вернее кого-то, в сторону двери, потому что раздался грохот, и циновка с входа слетела, сорванная темной фигурой. Лейла в испуге начала плакать, и я кинулся к ней.

- Дарсова баба! – заорали с улицы. - Приказ вождя! Все на площадь! Быстрее! Или я опять войду и выволоку тебя!

- Это ты, Паурит? Твою гнилую отрыжку трудно не узнать. Воспользовался шансом пощупать? - насмешливо крикнула мама в темноту, заставив меня заскрипеть зубами.

- Не умничай! – с обидой ответил тот же голос. - Я сказал, щас выволоку! И сделаю!

- Иди Миргло для начала выволоки, слабак! – продолжила насмехаться мама, пока я торопливо одевал впотьмах Лейлу.

- Не, мне она не по вкусу, - начал бахвалиться Паурит. - Я бабу люблю повернуть, а там скорее обходить нужно. Выходи и караван свой тащи. Или я вытащу.

- Если войдешь в дом, я тебе ноги сломаю, - пообещала мама.

- Вождю тоже? – насмешливо спросил новый голос с улицы. Ракот?

- Ждите, сейчас оденусь, и выйдем, - помолчав, ответила мама и прошипела под нос. - Уже в открытую называют Вождем, вонючий дарс!

- Да можешь и так выходить, а то я плохо в темноте рассмотрел! – радостно посоветовал, Паурит. Я запомню твоё имя, поклялся я себе.

Похоже, здесь собирают всю деревню. Нас подняли одними из первых и стоя на площадке, той самой с пробежки через которую начался мой путь Возвышения, в центре деревни, в лучах встающего алого солнца, мы слышали крики со всех сторон, а между домов мелькали фигуры, идущие к нам. Что же происходит?

- Дарсов выкормыш! Ди, я ведь столько раз говорила тебе быть осторожнее! – вдруг сердито прошептала мама.

Я оглянулся и действительно увидел выходящего на площадь дядю Ди. Даже в сероватом свете последних минут ночи было заметно, что он бледен, как побелка, а его загар выглядит как небрежно намазанная сверху на лицо грязь. В чем он был неосторожен? Неужели мама понимает что происходит?

- Ди, что у тебя? – негромко спросила мама, не глядя в его сторону.

- Мясо засолил, шесть тушек квыргала, - растеряно ответил дядя Ди, весь поникший, с опущенными плечами. - Удачно разрыл большой выводок.

-Удачно? – почти по слогам уточнила мама и припечатала. - Жадный дурак!

- Что делать, Эри? Что мне делать? – на дядю Ди было больно смотреть, он кажется, даже трусился мелкой дрожью.

- Молиться какому-нибудь богу, что ты был не один такой, идиот, в деревне, - припечатала шепотом мама. - Тогда наказание будет меньше.

- Что же делать, что делать? – дядя Ди все больше был похож на какую-нибудь молодуху, сжегшую ужин и теперь причитающую над угольками в ожидании мужа с тумаками.

- Ди, хватит труситься! Ты мужчина или нет? – возмутилась мама, наконец, подняв взгляд на него. - Ралио, дай ему пощечину, чтобы был не такой бледный, я боюсь не сдержать руку и сломать твоему мужу что-нибудь.