Михаил Игнатов (Ф) - Пустошь. Нулевой круг

— Ел? — я неподдельно удивился, мама неоднократно предупреждала меня о недопустимости употребления в непеработанном виде любой травы обладающей силой, а тут опытный Воин.

— Да. Эта трава была из исключений. Обычно такие травы и называют просто и прямо по его действию. В его случае это были Цветы роста духовной силы. Он утаивал часть и однажды ему крупно не повезло. То, что он съел, оказалось в десятки раз более редкий Цветок духовного водопада, который вырастает на этом растении раз в десятки лет.

— Водопада? — я задрал брови, показывая свое недоумение.

— О, — отмахнулась мама, — как только не изгалялись с названиями всех этих растений алхимики. Потом почитаешь, если захочешь, сборник трав нулевого. Главное, что его можно было только преобразовывать в котлах алхимиков. Энергия, заключенная в цветке была столь груба и сильна, что обожгла ему меридианы и выжгла начисто срединное средоточие. Оно?

— И делает практика Воином.

— Верно. Это, конечно же, обнаружилось. Возможно, простой цветок ему бы и простили, но Водопад был слишком ценен. Обычных штрафников полно в нулевом. Каждый поселок, получивший вторую звезду, получает и подобного учителя, как символ, что они превысили порог населения. Но Орикола выкинули в нулевой с приказом загнать в самую глубокую дыру.

— Я удивлен, что его не казнили, — пробормотал я себе под нос, но мама услышала и ответила.

— Разве его каждодневные мучения не стократ хуже смерти? Он просыпается с мыслью о том, что ему больше никогда не стать Воином и не может уснуть из-за нее же. Думаешь, почему он хлещет пойло?

— А как же его слова о надежде? — скривил я губы в усмешке. Я возможно несправедлив и жесток, но я тоже был беспомощен, но выход нашел, пусть и не сразу. А он уже годы хлещет пойло и плачется ученикам, что они тупые и все делают неправильно.

— Тут дело в такой тонкости. Если ученик подобного штрафника проходит экзамен, то учитель получает право переехать в поселок выше на одну звезду, — подтвердила мои догадки мама. — Но почему учителя появляются впервые в двухзвездных поселках?

— Эээ, их мало? — предположил я.

— Нет, не настолько, первый пояс может загнать сюда любое количество штрафников, было бы желание, — опровергла мама мой ответ. — Просто сравни шанс воспитать десять звезд из сотни детей или из пяти?

— Выходит Орикол действительно попал в самую глубокую дыру, — покачал я головой, изображая сочувствие.

— Ты забыл, что Зариус был умным человеком, — заулыбалась мама.

— Точно, — я даже хлопнул в ладоши от догадки. — Ведь он планировал быстро получить две звезды поселку. Получается, он изрядно обманул того, кто назначил сюда Орикола.

— Верно, — с довольной улыбкой ткнула в мою сторону пальцем мама. — Не знаю, как Зариус узнал об Ориколе, не знаю, что он там врал в Арройо и кому заплатил. Но куш Зариус сорвал огромный.

— Куш? — вот тут я опять не понял. Какой куш был в этом алкаше?

— Сын, я видела сотни штрафников, сосланных из самых разных городов и сект. Я слышала сотни их историй. По большей части они простые неудачники, не способные к Возвышению, совершившие преступления за которые им назначили наказание в нулевом. Редко, очень редко их Возвышение было выше двух звезд. Всем кто выше и в первом поясе находят применение.

— А что значит, было? — уточнил я, это она об их росте уже здесь, после наказания?

— Штрафникам уничтожают средоточие, так как и Ориколу, или блокируют, если вина не столь велика и наказание предусматривает возвращение обратно в первый. И стирают из памяти техники, которым их обучили, — удивила меня мама жестокостью наказания, но тут же объяснила его причины. — Чтобы они никогда не могли сравниться в силах с проверяющими Воинами из первого.

— Подожди, — я нахмурился, вспоминая ее старые слова, — А зачем вы тогда платили золото Ориколу за знания о техниках?

— Ах, — с досадой махнула рукой мама. — До каких глупостей только не договорятся за третьим кувшином мужики без присмотра. К тому же он клялся, что печати запрета касаются только техник ордена. И у него есть одна ими не стертая, потому что им не принадлежала.

— И? — я догадывался из прошлого разговора, что Орикол соврал, но все же интересно.

— Техника была, — неожиданно признала мама, изрядно удивив меня. — Но она была не начального, а среднего уровня и Римило просто не смог даже начать ее понимать за оставшееся ему время.

Мы долго сидели, обнявшись после этих слов, снова утешая друг друга своим теплом и молчанием, которое было пропитано воспоминаниями. Не знаю, о чем думала мама, а я вспоминал, как отец учил меня плавать и как хохотал с берега озера над тем, как смешно у меня выходит следовать его советам. А я помню, возмущался и кричал ему, что скоро утону. Но жизнь продолжается и, услышав звонкий голосок играющей Лейлы с улицы, которая что-то втолковывала своей кукле, мама отстранилась, долила нам свежий отвар душицы и продолжила рассказ.

— Я скажу больше, У Орикола и без этого был шанс уехать отсюда. Если бы уж ему не понравилось здесь в будущем.

— Не понимаю. Какой шанс? — наморщил я лоб. — Ты же сама говорила о пяти и сотне?

— Мы с него и начали разговор, — намекнула мама.

— Рикто? — недоверчиво спросил я.

— Верно. Сын Зариуса, — наконец-то я узнал, что он сын бывшего главы деревни. Тот, чье место занял Виргл. Неудивительно, что я редко вижу его в шайке, его падение можно считать даже ниже моего. Как неудивительна становится и его правильная речь. Если уж Зариус был умен, то и сына наверняка учил, как мама нас с Лейлой. — Говорят, у него был неплохой талант, как и у Виргла.

— А сейчас он просит прощения у Орикола за свой застой, — мрачно уточнил я. Ужасная судьба, заставляющая меня вздрогнуть. Остановиться на полпути к своей мести? Надеюсь, небо не готовит мне такого испытания. Иначе можно вспомнить об Ориколе и бездонном кувшине с вином.

— Да. Это все случилось почти в один момент. Сначала погиб Зариус. Если судить по рассказу Ди, то очень странная смерть, — мама покачала головой, а ее серые глаза затуманились в раздумьях. Она медленно продолжила. — Очень похоже на случившееся с твоим отцом.

— Монстр? — удивился я и стиснул кулак.

— Очень похоже, — мама снова принялась качать головой, словно сомневаясь в своих словах. — Но я познакомилась с темной стороной Кардо. Услышала что-то там, узнала что-то здесь. И у меня все больше сомнений в его рассказе. На охоту отправились Зариус, Кардо, Ракот и Закир. Вернулись только двое.

— Подожди, — я вспомнил слова Кардо. — Закир отдал жизнь за меня. Он ведь так сказал сыну.

— Верно. Казалось бы, это отлично подтверждает историю про Монстра. Но я не верю. Я думала над этим, но все меньше в это верю. Гораздо больше меня настораживают те его слова: «Я на многое пошел ради твоей десятой звезды». После смерти Зариуса, все в свои руки взял Кардо, который раньше был его правой рукой. Он был равен ему по силе и авторитету и никто не стал этому противиться, даже не дожидаясь решения проверяющего Воина. А когда тот приехал, то наверняка просто спросил про звезды и оставил сильнейшего здесь на месте главы, раз уж все в деревне хорошо. Но с того момента все дела начатые Зариусом заглохли. Кардо не стал продолжать развивать поселение. А его сын внезапно застыл в Возвышении. В отличие от Виргла.