Михаил Игнатов (Ф) - Пустошь. Нулевой круг

— Это отсюда, он кажется тупым, но отчего то же Рикто заболел? — я не сдавался, но и прямо говорить не хотел.

— Бред! — отмахнулся с раздражением Орикол. — История с Зариу... — он замолчал, повел шеей и уставился мне глаза в глаза — Есть куча болезней, о которых ты и не знаешь. Говори ясней. Хватит плести паутину.

— Как скажете. Пусть бред. Тогда я ударился головой. В этом причина. У меня нет для вас другого объяснения, — я пожал плечами, не опуская глаз. Не этому тупому алкашу, пропившему все мозги, победить меня. Я и так сказал достаточно.

— Хорошо, — первым сдался Орикол, отворачиваясь. — У меня слишком болит голова, чтобы продолжать дальше этот разговор и вылавливать в твоих словах ложь среди правды. Да и не важно это. Третья ступень. Ты меня разочаровал. Даже Рикто был слаб, а уж ты...

— Значит даже Рикто не стоил вашей защиты, а уж я вообще мусор?

— Закрой рот! — Орикол исчез за тускло освещенным кругом.

— Наставление, — напомнил я в пустоту.

— Держи, — как и в прошлый раз, мне в грудь прилетела из темноты книга.

— Спасибо, учитель, — я даже поклонился, как младший старшему.

— О да! Ты копил эту злобу весь разговор? Вали!

И я с радостью свалил из этого дома, кипя от возмущения. Конечно, в моем именовании было целое озеро яда. От былого уважения в начале разговора не осталось и следа. Этот, когда-то великий воин, сидит и целыми днями пьет. Не даёт себе даже малейшего труда подумать о происходящем вокруг него. Спрашивал он: «Что ты задумал, Кардо?». Тупой алкаш! Лучше бы спросил: «Почему, мой лучший ученик, так странно заболел?».

Дарсов Орикол! Он и пальцем не пошевелил, чтобы хоть чему-то научить меня. Но при этом смел надеяться на мой талант и очередной шанс уехать из деревни. Просто хотел ткнуть в меня пальцем и сказать: «Я учитель этой десятки!». Урод алкашный! Ни слова в мою защиту, ни слова в помощи Возвышения, ни слова с заботой о моем здоровье. Но еще смел меня проверять, не обманываю ли я его! Да я специально скажу Тортусу, что ты ни минуты меня не учил! "Будешь еще годы сидеть здесь и даже Кардо, чтобы снабжать тебя вином, не будет в этой деревне. Будешь сам гнать и пить вонючую бражку!"

Я заставил себя успокоиться. Лучше вспомнить о том, что я тоже самозваный учитель и мои ученики уже два месяца сами по себе болтаются. Не знаю как Тукто, а вот Дира должна бы уже взять третью звезду, при таланте отличном от мусорного. Нужно их проверить и утешить, если что. Заодно заставить уменьшить свои желания. Я, конечно, говорил, чтобы они считали свой талант обычным и рассчитывали возвышаться не быстрее звезды за семь-десять месяцев. Но они всего лишь подростки. По себе знаю, как скачут мысли и желания. Нужно проверить и снова прочистить им мозги. И вообще, если они молчат и усердно работают, то нужно заняться ими, а не бросать всё на самотёк, как Орикол. Буду, пожалуй, раз в неделю капать им на мозги и заставлять описывать свои ощущения. Упражнения какие-нибудь придумаю.

С Дирой удалось пообщаться этим же вечером. Просто пришел к ним домой, воспользовавшись тем, что она одна дома. Рат две недели назад, наконец, исполнил свою мечту и достиг пятой звезды. У него как раз, так и выходит со скоростью возвышения. Он на два года старше меня. Ему уже почти тринадцать и звезду он брал раз в полтора года. Ну, так он считай и не занимался возвышением. А теперь, когда сбылась его мечта и его приняли в новики, он просто не отходит от отца. Дядя Ди тоже счастлив. Его сын стал охотником! Можно передать ему все секреты ремесла! Так что теперь они в пустоши с раннего утра и до поздней ночи. Не знаю, сколько они выдержат такой марафон, но пока с их лиц не сходят улыбки. Мама Диры тоже еще не вернулась домой с работ и потому нам никто не мешал.

Мое предположение оказалось верным. Дира достигла третьей звезды и даже, оказывается, прибегала ко мне похвастаться этим. Но я в тот день ее намеков не понял, потому что был целиком сосредоточен на своей беде с ядом. А она жутко обиделась на меня за это и с того дня больше к нам не приходила. Она и сегодня поначалу ужасно дулась и отказывалась со мной даже говорить. К счастью, за последнее время я изрядно натренировался на сестре, которая тоже, не сразу меня простила. А потому, мне хватило терпения успокоить Диру. Хотя и пришлось себе дважды напомнить, что я ее учитель и ученика нужно принимать со всеми его недостатками. И даже повернутые набок девичьи мозги не могут служить мне оправданием в желании снова ее выпороть. Своего я добился.

Дира четко описала мне свои ощущения в день прорыва. Легкость движений, облегчение, словно за спиной появились крылья, которые помогают тебе бежать, легкая эйфория. Затем я проверил ее в борьбе на руках, меняя на себе печати. У меня, кстати, было достижение с печатями. Прорыв. Я не хотел доверять их тайну никому. А потому, не использовал на своих учениках, хотя и очень хотелось, тогда бы они точно не нарушили моих указаний. На Лейлу использовать я боялся. Она слишком маленькая. Оставалась мама. Но на нее печать не ложилась. Исчезала в момент касания ее тела. Даже, наверное, на некотором от него расстоянии.

Сначала я решил, что мое воображение просто не могло нарисовать ее на другом человеке. Но затем обнаружил, что так же не могу наложить на себя печать с ограничениями ниже третьей звезды. Вернее, сначала не мог. Она тоже исчезала в момент наложения. В первые дни, когда я только придумал эти печати, видимо небо присматривало за мной. Иначе, почему я не замахнулся сразу на печать двойку? Но теперь, не прошло и месяца тренировки, как я смог ограничить свое возвышение второй звездой. Так что, можно надеяться, что и на маму, вернее равного ей противника, после достаточной тренировки, смогу наложить ограничение, которое позволит мне легко его победить. Да, Кардо, да. Я всегда думаю о тебе. Так вот. Дира легко побеждала меня на второй ступени, была ничья на третьей и на четвертой уже я легко ложил ее руку.

— Слушай, конечно, не мое дело, — Дира помялась, но продолжила. — Давай я тебе рубаху заштопаю, твоя мама и так поздно возвращается. Без обид!

— Р.... — я хотел было пошутить насчет подготовки невесты, но сумел задушить в себе этот порыв и сказал совсем другое. — Рад, что ты обо мне заботишься. Но если я стану выглядеть лучше, — для наглядности поднял руки и обернулся вокруг себя, демонстрируя все свои дыры на грубой рубахе и штанах. — То по приказу босса меня обольют помоями.

— Ясно, — Дира поджала губы, помолчала и неожиданно сказала. — Надеюсь, тебе недолго осталось до мести.

Я лишь покачал головой, но промолчал на этот почти вопрос. Эту тему я не хочу ни с кем обсуждать. Особенно с тем, у кого мозги включаются лишь по редкому желанию пятой точки. Вместо этого, я потребовал проверки ее навыков возвышения.