Ирина Лазаренко - Невыносимые. До порога чужих миров

– Плохо там, в городе, нечисто, неспокойно, – повторил полевик и обхватил ручонками свои волосатые плечи. – Не ехайте!

Тахар, почтительно прижав ладонь к груди, протянул призорцу гроздь винограда. Тот, облизнувшись, принял подарок и утопотал в свои поля, что-то приговаривая.

Друзья начали собираться.

– И отчего у вас такие непроницаемые лица? – вкрадчиво спросила Алера. – Вы что, хотите сказать, что нам все равно позарез нужно в этот город?

– Ненадолго, – быстро ответил Тахар. – Имэль, конечно, отличная всехняя мама и очень нас выручила, но как-то не улыбается питаться одними яблоками. Нужно нормальной еды купить, вот и все.

Алера оглянулась на поле, куда умчался призорец.

– А давайте купим нормальной еды в какой-нибудь деревне. Тут же есть деревни?

– Да. – Элай указал на другую дорогу, по которой плыло что-то длинное и неспешное. – Вон, как раз из деревни обоз едет к городу. Видно, потому едет, что там тут же жрут каждого, кто через ворота проезжает.

Алера, против ожиданий, спорить не стала, лишь поджала губы, как бы говоря: «Я беспрекословно признаю за вами право принимать решения и нести ответственность за их последствия, пусть в этом городе нас сожрут, и пусть вам будет стыдно». Это ее сегодняшнее пришибленное состояние настораживало Тахара и Элая: небось, когда придет в себя— станет еще вредней обычного и все друзьям припомнит.

В пути Алера неумолчно ворчала про страшных троллей, растыканных по всему этому лесу, кто в пещерах, кто в гнездах, которые только и ждут, пока путник зазевается, чтобы выскочить из леса и с хрустом сломать этого звенувшего путника пополам. Друзья сначала посмеивались, но вскоре бубнеж Алеры их откровенно утомил.

Когда до Мошука оставалось еще не меньше перехода, на дороге им встретился стражничий дозор, и это удивило путников: от единственного хорошо знакомого им города, Килара, разъезды так сильно не удалялись. То ли оттого, что там слишком уж много деревень и людей в округе, то ли оттого, что подле Килара никакой опасности не водилось, а подле Мошука – очень даже да: вот он, лес пизлыкский, в переходе от тракта маячит, высоченный, огроменный и как будто дышащий! Ну разве не жуть?

Трое стражников, обтрепанных мужичков в корявых кожаных доспехах, на усталых лошадях, вцепились в друзей не хуже пиявок и принялись дотошно выспрашивать: кто, откуда и по какой надобности, и чего дома не сидится. Долго расспрашивали, мурыжили, переглядывались, а потом огорошили:

– Дорога-то эта платная будет.

– Чего-о? – в один голос протянули оторопевшие Тахар и Элай.

Алера вытаращилась молча.

– Платная, – без большой уверенности повторил старший стражник, пузатый и плешивый, – потому как избита копытами чужих лошадей – дальше некуда, и надо ее починять, а на починку нужны деньги. Ясненько вам?

Что можно «починять» на обыкновеннейшей дороге, ничем не мощеной, и какая трудность в том, чтобы просто засыпать землей самые большие ямы и колеи, если уж пришла такая охота – было решительно непонятно.

– Неясненько, – решил за всех Элай.

Глаза у стражников блестели нехорошо, и все трое очень внимательно рассматривали мечи на поясе Алеры и лук за спиной Элая, и взгляды эти были колючие. Хотя что такого в луке со снятой тетивой, и неужто эти стражники не видят эльфов с луками все время, если город их стоит в двадцати переходах от Эллора, а исконцы то и дело ездят торговать по ортайским землям? В этой подозрительной настороженности Тахара отчего-то разобрало дурное желание погреметь склянками в травной сумке, и он едва сдерживался.

Платить неведомо за что – не хотелось, спорить было тоже страшновато, потому как стражники – это стражники, скрутят еще и поволокут в городскую вязницу. Может, у них тут правда так принято: платить не только за въезд в город, но и за дороги, по которым шатаются эти плешивые разъезды.

Пока путники препирались со стражниками, пока каждая сторона пыталась для себя решить, на чем и насколько решительно ей нужно настаивать, на дороге показался еще один всадник – орк верхом на тягловом коне. Стражники сначала просто поглядывали на нового путника, маячившего далеко за спинами троих друзей, потом, видно, узнали его. Плешивый толкнул локтем другого стражника, указал глазами на орка, тот толкнул третьего, потом все трое неловко замолчали. Постояли-постояли, махнули руками, да и повернули лошадей обратно к городу.

Друзья обернулись на путника, который так смутил вредных стражников. Им оказался орк, молодой или поживший – можно было и так подумать, и сяк. Румяный и чернобровый, добродушный и пузатенький, с небольшой бородкой, в зеленых штанах и серой рубахе, расшитой синими птицами и красными ягодами. В Ортае, наверное, был только один орк, способный носить зеленые штаны и рубаху в ягодных птицах.

– Багул, – удивился Элай.

Давний знакомец, из тех, кто выучился в Школе, но не стал ни гласным, ни вольным магом, которые оседали в городах и поселках Ортая, Меравии или Гижука. Удивительным он был, этот орк, сумевший обучиться магии и сделавший ее делом своей жизни, хотя каждый знает, что орки и гномы в магии малосильны, – говорили даже, что в Школе их учат отдельно от людей и эльфов, а полученные в результате умения оказываются весьма незначительными. После учебы они живут почти обыкновенной жизнью или же остаются при Школе, и тогда им подбирают такие занятия, где нужна не столько магия, сколько другие таланты – к примеру, орки возглавляют ловческие группы, которые охотятся на магов-преступников. Очень хорошо подходят для этого орки, спокойные и выносливые, рассудительные, не теряющие головы и не позволяющие другим ее терять.

А Багул стал переезжим магом – и все тут. У него хорошо получалось всего несколько бытовых заклинаний, зато это были редкие и нужные заклинания, которым мог научиться только маг водного начала: Багул умел чинить всякие вещи, прохудившиеся, разбитые, треснутые, расколотые.

Переезжие маги нечасто доезжали до северных ортайских деревень и городов, но Багул появлялся в Лирме исправно, два раза в год.

– О, птахи-неразлучники! – тоже удивился друзьям орк. – Вы чего тут делаете, заблукали?

И, закинув голову, гулко расхохотался над своей шуткой.

– Заблукали, – без улыбки подтвердил Тахар.

Они с Багулом друг друга недолюбливали, как обычно и бывает между обученными магами и самоучками.

– С утра кругами ходим и никак до города не доберемся, не знаешь, где он? – быстро перебила друга Алера и очаровательно улыбнулась.

Багул снова расхохотался, пнул коня пятками и бесцеремонно втиснулся между тремя друзьями. Вчетвером они медленно поехали по дороге.

– Город во-от он, недалечко, прям впереди, тока это не город, а наказание сплошное, ниче там не заработаешь, у них даже целители мрут, агась. На кой вам в Мошук?