Антон Демченко - Боярич: Боярич. Учитель. Гранд [сборник litres]

– Что ж, осталось дело за малым. ЛТК, – откинувшись на спинку кресла и убрав бумагу договора в стол, проговорил цесаревич.

– У деда дома, – я мотнул головой в сторону опешившего от такой подставы Скуратова, а наследник престола резко посмурнел.

– Кирилл Николаевич, вы шутите? – холодно спросил он.

– Хм… скорее, неправильно выразился, – улыбнулся я в ответ. – Извините.

– Тогда… – Михаил выжидающе замолчал.

– В склеп загляните, – проговорил я под отчетливый скрип зубов Скуратова. Повернувшись к деду, развел руками. – Извини, я решил, что тебе пока этот саркофаг без надобности, а искать в нем ЛТК точно никто не станет. Очень удобная камера хранения получилась.

– Там же одна крышка под полтонны весом, – заметил цесаревич, на что я только пожал плечами:

– А Эфир на что?

Вызванный Михаилом полковник Ремизов, так и не сменившийся за все время наших ночных бдений, получив приказ, даже взглядом не выдал своего удивления и, отвесив короткий «кавалергардский» поклон, исчез за дверью. А там не прошло и четверти часа, как дюжий рында в сопровождении пары своих коллег втащил в кабинет цесаревича огромный кофр со сложенным в нем ЛТК.

Повинуясь жесту наследника престола, рынды, хлопнув себя кулаком в грудь, вывалились за дверь, а Михаил, поднявшись из-за стола, обошел стоящий в центре комнаты кофр по кругу и приглашающе махнул мне рукой.

– Ну что, Кирилл Николаевич, продемонстрируйте нам это чудо германского гения.

Замечательно… а я-то все раздумывал, как поаккуратнее деактивировать мастер-ключ…

– Ну, что скажете, Никита Силыч? – поинтересовался цесаревич, когда молодого гранда проводили к выходу из Кремля и он исчез за воротами древней крепости. – Как вам мой новый опричник?

– Скажу, что это была самая идиотская ночь в моей жизни за последние лет десять, – вздохнул тот, устало опускаясь на недавно оставленное Кириллом кресло. – Этот мелкий паршивец мне все нервы вымотал.

– О, да вы, господин Скуратов, кажется, готовы сделать ту же самую ошибку, которой не далее как вчера вечером попрекали меня самого, – сытым котом улыбнулся цесаревич, отворачиваясь от окна, у которого остановился, чтобы увидеть, как недавний посетитель покидает Кремль.

– Это от усталости, ваше высочество, – слабо улыбнулся Скуратов в ответ.

– Хм… Никита Силыч, скажите, а что вас так взбудоражило в заключенном нами с юным Николаевым договоре? – вдруг спросил Михаил. – Точнее, почему вы так забеспокоились, когда о нем вообще зашла речь?

– Не столько о нем самом, сколько об его «эффективности», как выразился мой внук, – нехотя ответил Скуратов и, помолчав, медленно и тихо договорил: – Покойный Громов нарушил условия того договора…

– О… – цесаревич замер, осознав смысл фразы. – О! Однако. Какой… резкий молодой человек.

– Не то слово, ваше высочество. Не то слово… – вздохнул Скуратов.

– Полагаю, он узнал о причинах травли со стороны старого Громова? – после недолгой паузы спросил Михаил.

В ответ Скуратов неопределенно качнул головой.

– Только о сумасшествии Георгия. Вторая ему неизвестна. Пока… Но это лишь вопрос времени, полагаю.

– Ясно… Ладно, и оставим до времени. – Цесаревич встрепенулся: – Никита Силыч, придется вам еще раз побыть моим секретарем. Берите ручку и бумагу. Пишите… «Боярину Бельскому от корня Гедиминова. Сим я, Михаил Романович, Великий князь Тверской, наследник Престола отца моего, Волей Божьей Царя и Государя Российского Романа Третьего повелеваю оставить всякие действия и умыслы в отношении мещанина Кирилла Николаева…»

– Не стоит, ваше высочество. Я ценю вашу заботу обо мне, как о гаранте договора, но это лишнее. В случае с Бельским мне ничто не угрожает, – отложив ручку, покачал головой Скуратов и усмехнулся. – Он же затеял эту возню не по вашему приказу… И Кирилл это понимает. Так что дайте им самим разобраться… Благо руки у Кирилла теперь развязаны.

– Теперь я понимаю, за что внук вас так не любит, – смерив старика долгим взглядом, протянул Михаил.

– У него есть на то все основания, – невозмутимо кивнул в ответ Скуратов, закрывая свои эмоции непробиваемыми щитами.

Выходит, не так уж и равнодушен к внуку старый вассал, как хочет казаться…

Вот интересно… а в городе-то стало куда спокойней! Ни тебе канонады, ни грохота взрывов, даже возмущений в Эфире от применения стихийных техник, и тех нет… про перестрелки и вовсе молчу. Хотя… нет. В южной части неба над городом хватает отблесков от вспышек взрывов и пожаров. Но далеко.

По пути в Кремль я как-то не задумывался об этом факте, просто мимоходом порадовавшись спокойствию на маршруте. А вот сейчас до меня дошло. Похоже, лоялисты все же зачистили «серую зону». И судя по всему, оттеснили противника в южную часть города… Ну да и черт с ними. Могли бы и раньше это сделать. Я взглянул на мерцающее зарево, поднимающееся над городом, и, покачав головой, прибавил ходу. Спать хочется, сил нет. А мне еще до дома бежать и бежать. Эх, надо было «Лисенка» оставить, а не отправлять его вместе с караваном… С другой стороны, попытку оседлать его в ЛТК иначе как издевательством над техникой не назвать, так что… М-да, а жаль машинку, все-таки я только начал к ней привыкать. Хм…

Бег под разгоном и отводом глаз по пустому притихшему городу, заметаемому снежной пылью, оказывается, весьма хороший способ, чтобы успокоиться. По крайней мере, навалившийся на меня сразу по выходе из кремлевских ворот отходняк как-то незаметно прошел, сердце перестало выстукивать бешеную дробь, а голова вновь начала нормально соображать. Только спать хочется все сильнее. Все-таки последние сутки изрядно меня вымотали. Да и переговоры вышли не самыми простыми. Я глубоко вдохнул морозный воздух и прибавил ходу…

Правда, оказавшись у рынка напротив Алексеевских рядов, пришлось притормозить. Я вовремя вспомнил об опустевшем холодильнике и решил пополнить запасы провизии.

Рынок оставил неприятное впечатление. Холодно, темно… и зло. Люди нервные, дерганые, кажется, в глотку готовы вцепиться за один косой взгляд. Да и цены… м-да. Несколько дней прошло, а за деньги, оставленные мною в автомастерской, теперь разве что холодильник набьешь. О том, что до начала всей этой свистопляски, за сотню рублей можно было купить высококлассный браслет-коммуникатор, я и вовсе молчу. Впрочем, если я правильно понимаю ситуацию, виновата в этом не столько инфляция, сколько банальный дефицит продуктов питания. Но от этого не легче…

Затарившись едой и на ходу сломав руку слишком наглому вору, попытавшемуся вытащить у меня из кармана последнюю наличность, я поспешил покинуть это унылое место и, вновь скрывшись за отводом глаз, побежал домой.