Антон Демченко - Боярич: Боярич. Учитель. Гранд [сборник litres]

А еще через несколько минут заработала система сигнализации, не так давно доработанная Ольгой и Жориком. И лишь после всех этих трепыханий, успокоив свою паранойю, я смог заняться собой. Обыскав кухню и возблагодарив погоду и царивший в доме дубак, я выудил из холодильника основательный кусок замороженного мяса и, бросив на него согревающую технику, принялся за приготовление позднего ужина, благо картошка и морковь тоже не заинтересовали обыскивавших мое жилище гостей, а значит, скоро я смогу порадовать свой желудок великолепным жарким!

А что? Готовка – хороший способ снять стресс и успокоиться. А мне как раз это и нужно. Все-таки, хоть я и предполагал, что дома могут быть проблемы вплоть до отсутствия самого дома, и даже заранее с ними смирился, но оптимизма прошедший здесь обыск мне явно не добавил… Учитывая, что я и без того пребывал в не самом лучшем настроении… Хм… Ладно, я знаю, чьи это будут проблемы.

– Думаете, это была хорошая идея? – спросил молодой человек в темном, почти черном мундире у стоящего в углу пожилого, но подтянутого седого мужчины, с легким интересом наблюдавшего за метаниями своего собеседника, нервно расхаживающего вокруг трех массивных каменных саркофагов, установленных в довольно просторном, украшенном богатой резьбой помещении.

– Хм… – седой в раздумьях качнул головой. – Не уверен… слишком мало информации.

– Не виляйте, – поморщился молодой. – Хоть сейчас скажите открыто, что вас беспокоит!

– Ваше высочество, я довольно неплохо успел узнать нашего будущего гостя и могу с большой вероятностью предсказать его реакцию на то или иное действие… Пусть вас не вводит в заблуждение его юный возраст. С логическим мышлением у него все в полном порядке, и он крайне неохотно идет на поводу у своих эмоций…

– Его действия после визита в Преображенский приказ говорят об обратном.

– Двадцать часов в изолирующем Эфир помещении его оправдывают, – пожал плечами седой. – В общем, я бы не стал рассчитывать на то, что поимка нашего гостя дворцовыми рындами сможет вывести его из равновесия, точнее… даст нужный эффект растерянности. А вот злость и агрессию в ответ на конфискацию ЛТК вызовет стопроцентно. Учитывая, что этот юноша не испытывает никакого пиетета перед старшими, по возрасту ли, по положению… – Седой непроизвольно коснулся своей нижней челюсти и усмехнулся. – Да, вообще никакого уважения, боюсь, вызволение его из допросной, даже самим венценосцем, не будет воспринято им в нужном вам ключе.

– Нам, – поправил старика цесаревич, но тот только головой покачал.

– Нет, на этот раз именно вам. Я не знаю, кто подал такую идею, ваше высочество, но на мой взгляд, этот человек оказал вам медвежью услугу.

– Тем не менее вы согласились написать этому юноше письмо с просьбой о встрече, именно в том ключе, что я и просил, – поджав на мгновение губы, произнес цесаревич.

– Как верноподданный его величества и вашего высочества, я обязан был исполнить ваш приказ, – с легкой усмешкой ответил тот.

– Господин Скуратов, вы совершенно невозможный человек, – вздохнул наследник. – Неужто вы даже на секунду не можете оставить эту вашу глупую вражду с Бельскими и действовать сообща на благо государства?

– Эту идею вам подал Бельский? – с явно читаемым удивлением произнес Скуратов.

– Только не говорите, что вы… – цесаревич на миг замер и тихо договорил совсем другим, утвердительным тоном: – …не знали.

– Совершенно верно, ваше высочество, – хмуро кивнул тот и вздохнул. – Оч-чень интересно.

– Не тебе одному… деда .

Голос, раздавшийся из темноты коридора, заставил вздрогнуть обоих грандов.

Остановившийся в этот момент возле саркофага с выбитым на нем именем Скуратова цесаревич на миг замер, но обернуться на звук моего голоса не соизволил. А вот дед довольно ухмыльнулся, но… когда я вышел из темного коридора на свет, нахмурился. Окинул меня с ног до головы изучающим взглядом – и улыбка с его лица исчезла окончательно. Цесаревич же за эти мгновения успел взять себя в руки и, так и не повернувшись ко мне лицом, покачав головой, обратился к Скуратову-Бельскому. Позер!

– Теперь я понимаю, почему вы, Никита Силыч, так настаивали на том, чтобы мы дожидались вашего внука именно здесь. Всерьез рассчитывали, что наш гость сможет обойти охрану, да? Что ж, в очередной раз отдаю должное вашему уму и проницательности, – проговорил он и, поймав напряженный взгляд деда, наконец повернулся ко мне лицом. Я поклонился.

– Кирилл, почему ты в таком виде?

Пока цесаревич сверлил меня недоуменным взглядом, дед взял дело в свои руки и тут же ощутимо придавил меня своей силой. Ну-ну…

– А что не так? – выпрямившись, я демонстративно окинул взглядом свой черный, наглухо застегнутый китель, черные же брюки и ботинки. – По-моему, очень подходящий наряд для визита на кладбище… разве нет?

– ТэКа! Почему ты… – Скуратов оборвал сам себя и, втянув носом воздух, с явным усилием попытался успокоиться.

– Вы имеете в виду тактический комплекс? – поинтересовался я у деда. А цесаревич тут же ушел на задний план. Ну да, сообразил, что не по чину ему до таких вот бесед опускаться, вот и отдал бразды бывшему боярину Скуратову-Бельскому. Ну и ладно. Я деланно качнул головой и договорил: – Вот не знал о такой традиции… Хм. С другой стороны, насколько мне известно, владение ТК частным лицам запрещено. Даже боярам, разве нет?

– Кирилл, не беси меня… – тихим бесцветным тоном произнес Скуратов. О как! – Где твой ЛТК?

– Не понимаю, – вздохнул я, переводя взгляд со взбешенного деда на тихо охреневающего от происходящего цесаревича. Даже не прикрывается, гад! – Откуда у меня может быть ЛТК?! Я законопослушный подданный его величества, государя российского, а не польский наемник.

– Не понимаешь, значит… – Дед сделал пару шагов по усыпальнице и, ничтоже сумняшеся, уселся на собственное надгробие. Смерил меня долгим сожалеющим взглядом и покачал головой. – Правду говорят, природа отдыхает на детях гениев.

– И мстит их родителям, – оскалился я, и Скуратов дернулся.

Дошло, значит. Правда, старик быстро оправился. Ну да мне и того достаточно. А вот цесаревич, кажется, решил вмешаться. Что-то почуял?

– Так, господа. Раз уж обстоятельства сложились подобным образом, предлагаю переместиться в мой кабинет и продолжить беседу там. Кирилл Николаевич, прошу соблюдать правила приличия. Никита Силыч, будьте снисходительны к молодому человеку. В конце концов, никто впрямую не говорил ему, что он обязательно должен явиться на встречу в ЛТК. Это наша вина, мы слишком заигрались в конспирацию. А теперь будьте любезны, скройте свое лицо – и идем.