Маргарита Блинова - Гарпия в Академии

Своим, или тем, кого считаешь таковыми, сложно отказывать.

Секунду шторм вглядывался в меня, кружил волосы, трепал одежду и гудел в перьях, а потом ласково коснулся и принял правила игры.

Я еще приходила в себя, когда тишину взорвали радостные крики и аплодисменты учеников. Эрг Гай Кьяри остался холодно-бесстрастным, а вот его спутник не стал скрывать своего удивления.

– Я впечатлен, госпожа Браун. Правда. Такого мастерства, такого точного расчета я не ожидал. Как вы все удачно сдела…

С едва уловимым свистом прямо на голову Олафа с неба упала огромная рыбина. Парень покачнулся, потерял равновесие и рухнул на пятую точку.

– Гляньте-ка! – радостно воскликнул он. – Еще живая!

Воздушник-недоучка сграбастал улов, за что и схлопотал смачную пощечину хвостом от рухнувшей с небес недотроги. Свист – и на крышу приземлилось еще несколько рыбин. Смачный шлепок – и на широком плече Кьяри распластался осьминог.

Декан смерил «эполет» взглядом, но обрушить на меня всю силу своего сарказма не успел – на стоящего рядом главу агентства безопасности спикировала велосипедная покрышка.

Да уж, первое впечатление обо мне будет сильным.

– Беру свои слова обратно, – выдал Григорович, стягивая и отбрасывая покрышку, поднял голову и ткнул пальцем в небо, привлекая наше внимание. Стремительно рассекая воздух, к нам мчалось нечто, похожее на огромный, заросший мхом якорь.

– Бежим?

Дважды никого уговаривать не пришлось.

Я трусила последней, изображая «оконфузившегося педагога», и старалась не выдать обуревавшего веселья.

Интересно, хоть кто-то из приставленных ко мне мужчин догадался, какой козырь госпожа гарпия сегодня заполучила?

– Госпожа Браун, – с видом заговорщика прошептал Галактион Белозерский, присаживаясь рядом, – возьмете полставочки секса?

Я подавилась компотом.

Да так конкретно, что ректору пришлось встать и участливо постучать между крыльев. На секунду в дверях кухни показалось радостное лицо повара, но убедившись, что противная гарпия не собирается укладываться в ящик раньше отмеренного срока, он сплюнул и вернулся к своим обязанностям, то есть порче хороших продуктов.

– А? – с трудом выдавила я, глядя на подозрительно довольное лицо ректора.

– Сексуальное воспитание, говорю, возьмете?

И столько там надежды было, что я сразу поняла – мне хана!

– Я не могу… – поспешила откреститься от незавидной участи и ляпнула первое, что пришло в голову: – Я – девственница. Мне нечего рассказывать про секс.

– Вот и превосходно! – воскликнул ректор с видом «оно и понятно, кто ж на такую позарится». – Будете пропагандировать невинность в массы!

У меня дернулось… лицо! Да-да, не что-то конкретное, а все лицо разом.

И словно было мало наказания в виде «полставочки секса», за столик сели Григорович с драконом, и последний уточнил:

– О чем разговор?

– Эрг, помнишь, мы говорили о том, кому сплавить… – Белозерский покосился на меня и поспешно исправился: – То есть, я хотел сказать… доверить такое важное дело, как сексуальное воспитание студентов нашей Академии?

– И что же, нашлись желающие?

Кьяри облизал губы и с усмешкой посмотрел в мою сторону.

– Я не сказала «Да»!

Кто бы меня еще послушал.

– Профессор Хельмерг и госпожа Браун с радостью согласились вести этот предмет, – соловьем заливался ректор, чтоб у него обострение всех старческих болячек началось. – Хельмерг уже отправился в библиотеку за справочником по венерическим заболеваниям и иллюстрированными плакатами, а госпожа Браун поделилась мыслью рассказать ученикам о своей невинности и стать примером для подражания. Смелый, очень смелый поступок!

Меня похлопали по плечу, после чего руководство Академии проворно сбежало с места событий, я даже остановить его не успела. Застонав, закрыла лицо руками и пару минут всерьез раздумывала над тем, чтобы дать деру прямо сейчас. К счастью, мысли о долге перед своим народом не дали смалодушничать.

Успокоившись, я убрала руки, выпрямила спину и наткнулась взглядом на двух пораженных мужчин. И если Кьяри просто окаменел, словно никак не мог переварить сообщение о моей мнимой девственности, то Григорович смотрел оценивающе, с намеком и готовностью дать парочку частных уроков по теме.

– Да идите вы… лесом! – окончательно взбесилась я, вскакивая и роняя стул.

Сволочи, устроили тут коллективную мстю. Ну ничего-ничего, если предательский… тьфу ты!.. преподавательский состав решился на мелкие гадости, то я найду способ вернуть всем сторицей.

И займусь этим прямо сейчас.

Главное преимущество полетов заключается в том, что практически никто не смотрит вверх. Затаившись над выходом из главного зала, я слушала и конспектировала разговоры проходящих внизу студентов. Вычислить главного заводилу попойки оказалось проще простого: я догадывалась, что это будет четверокурсник (хорошо помнящий прошлогодний отрыв и не такой занятой, как дипломники), и методом бесхитростного подслушивания узнала прозвище – Король, а также место встречи заговорщиков… В смысле, организаторов попойки.

Пока искала нужную каморку, где временно расположился штаб, воображение рисовало образ Короля: весельчака-балагура с широкой улыбкой, обаятельного мерзавца, заводилы, живущего на полную катушку. Такому известны все выходы-входы, тайные лазы и маленькие слабости обслуживающего персонала Академии, готового прикрыть в случае надобности.

О-о, как же меня обломала реальность.

– Кир-р-ра?

Будь я старше и имей вставную челюсть, та непременно вывалилась бы из приоткрытого от удивления рта. Кира… Да-да, та самая воздушница, что подбила имперцу глаз за пожелание доброго утра.

А я такая: «Перспективная. Надо взять на карандаш…»

Поздно, Марсия, здесь уже все украдено до нас!

Девушка чуть поморщилась, узрев гарпию на пороге, и скрестила руки на груди, незаметно пряча какой-то листок в рукав. Ее сообщники – трое высоченных парней – подобрались и встали за спиной хрупкой с виду девушки.

– Чем обязаны? – сухо уточнила Кира, в очередной раз доказывая, что сила идет не от физических способностей тела, а из внутреннего источника.

Я улыбнулась, зашла внутрь и прикрыла дверь.

– Да тут небольшая неувязочка вышла. Меня назначили ответственной за разгон вечеринки в честь учебного экватора…

– Госпожа Браун, – перебила собеседница, – я уважаю вас как личность и преподавателя, но давайте сразу перейдем к делу. Отметить середину учебной жизни – святой долг каждого студента. У вас не получится помешать многолетней традиции гулять и дебоширить.