Кристен Сиккарелли - Плененная королева [litres]

– Мне кажется, это принадлежит тебе.

Ей уже было все равно, увидит ли он кровь на ее запястье.

Пусть видит. Если приказ убить ее отдал Дакс, пусть он знает, что случилось с тем стражем, что пытался его выполнить.

Глаза короля потемнели.

– Где ты?…

Он взял печать, и Роя тут же быстро отступила.

– В следующий раз будь осторожнее, – сказала она, поворачиваясь спиной. – Спокойной ночи.

Он не ответил. Когда она дошла до середины коридора, он окликнул ее.

– Роя, твои покои в другой стороне.

Но она не собиралась возвращаться в свои покои. Возле них остались три других стража, и кто знает, сколько еще будут пытаться сделать то, что не удалось Сирину?

– Сегодня я не хочу ночевать одна, – бросила она через плечо и погладила Эсси по крыльям.

Роя дошла до арочной двери, ведущей в крыло, противоположное королевскому. По обеим сторонам от нее стояли двое стражников.

Она распахнула створки и тихо прошла внутрь.

Комната Лирабель была наполовину меньше спальни Рои, и кровать тоже.

Ее подруга крепко спала, свернувшись калачиком на краю, и лунный свет, льющийся через окно, освещал мягкие черты ее лица.

Роя стояла в дверях и рассматривала ее, задавая себе только один вопрос: когда и где они с ней ошиблись?

Она забралась в кровать.

Лирабель пошевелилась, когда Роя потянула на себя одеяло.

Эсси устроилась между ними на подушках.

– Роя? – пробормотала Лирабель. – Что случилось?

«Случилось то, что сначала исчезла Эсси, – подумала Роя, – а потом я ввязалась в заговор против короля вместе с Тео. А еще я нашла печать Дакса у стражника, который пытался меня убить».

Но вместо этого, обняв Лирабель, она ответила:

– Я скучаю по тебе.

И лишь произнеся это вслух, она поняла, насколько сильно соскучилась по подруге.

– Ах, Роя, – прошептала Лирабель, крепче прижимая ее к себе и целуя в волосы. – Я здесь, с тобой.

Но все предыдущие месяцы их дружба слабела, и Роя не знала, как это остановить. Лирабель по-прежнему отдалялась от нее.

– Скучаешь по дому? – спросила Лирабель. – В этом все дело?

Тоска по дому была наименьшей проблемой Рои.

– Это нормально, – Лирабель погладила Рою по спине. – Я тоскую по дому каждый день.

Прижавшись к ней, Роя очень захотела задать ей вопрос, но ответ пугал ее.

Она думала о том разговоре, который услышала, прячась под кроватью Дакса. Вспомнила, как плакала Лирабель, кода он оставил ее совсем одну.

– Если ты вдруг попадешь в беду, ты скажешь мне? – прошептала Роя.

Она почувствовала, что Лирабель нахмурилась.

– Что? Я не…

– Если тебе понадобится помощь… любая помощь, ты скажешь мне, хорошо?

Лирабель замолчала.

– Да, – наконец сказала она. – Когда мне понадобится помощь, я скажу тебе.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Объятия Рои ослабли, но совсем чуть-чуть.

– Неважно, что случится, – прошептала она, думая о ребенке, которого Лирабель носила под сердцем, и о Тео, готовящем вместе с ней заговор. – Я не дам тебя в обиду.

«Вас обоих».

Лирабель обняла Рою за талию.

Так они и заснули – держась друг за друга.

Девочка не могла оторвать взгляд от тела сестры, лежащего на погребальном костре.

Ветер горестно завывал в тот день, когда ее завернули в холщовый саван и уложили на сложенные поленья. Она смотрела, как высекают искру, ударяя о кремень, как вспыхивает хворост и пламя начинает подниматься все выше и выше, пожирая ту, которую она любила больше всех на свете.

Она видела, как упала сестра. Слышала ужасный треск, с которым ее тело ударилось о землю. Почувствовала, как в ушах взревел гул, громче и яростнее, чем когда-либо.

Но она не чувствовала, что жизнь сестры померкла. Наоборот, их связь сияла ярче и сильнее прежнего.

Она сияла даже сейчас.

Может быть, поэтому она не плакала. Поэтому отвернулась, когда посланник из Фиргаарда подошел к ее отцу и прошептал что-то ему на ухо.

– Королева Амина мертва. Убита королем.

Девочка увидела, как расширились глаза отца. Он отвел глаза от костра и стал всматриваться в поля и лежащую за ними грязную дорогу, ведущую к Поющему Дому.

Там начала собираться толпа.

Увидев людей с факелами, девочка затаила дыхание.

В доме остался сын короля. Он был один и защитить его было некому.

– Они собираются отомстить королю, убив его сына, – вслух произнес отец.

– Возможно, тебе не стоит им мешать, – сказал посланник. – Этот малец виноват в смерти твоей дочери. А сколько смертей будет на его совести, когда он подрастет?

Отец не слушал. Он схватил под уздцы свою лошадь, вскочил на нее и галопом пустился к дому.

Девочка обернулась на погребальный костер. Она смотрела на плакальщиц, посыпавших волосы пеплом. На рыдающую мать и всхлипывающего брата. На бушующее пламя.

Ее сестры здесь не было.

И девочка поскакала на своей лошади вслед за отцом.

Когда она подъехала к Поющему Дому, толпа уже добралась до ворот.

Девочка протиснулась сквозь толпу. Многие женщины плакали, мужчины кричали. У некоторых в руках были вилы и серпы, остальные потрясали кулаками.

Толпа колотила по воротам.

– Выведите его сюда!

Девочка незаметно прокралась в сад и бесшумно скользнула в дом.

В доме стояла тишина. Слуги жались по темным углам, заламывали руки и посматривали в сторону западного крыла дома.

Девочке не пришлось спрашивать, почему. Ответ пришел сам.

Она увидела, как отец тащит за шиворот упирающегося и плачущего мальчика в маленькую комнату мимо нее.

– Тише. Это для твоего же блага.

Королевский сын сжимал кулаки и изворачивался.

– Где моя мама? – Его голос дрожал, а по щекам струились слезы. – Я хочу увидеть маму!

Он заметил девочку.

– Помоги! – он рванулся к ней. – Помоги мне, пожалуйста!

Девочка молчала и смотрела, как отец затолкал его в кладовку – единственную комнату в доме без окон – и запер дверь на засов.

Это поразило ее.

Лестонги никогда не запирали двери. Это считалось нарушением.

Отец без сил опустился на пол перед деревянной дверью, а мальчик продолжал стучать, его крики становились все неистовей, пока не перешли в рыдания.

Девочка ничего не чувствовала.

Ее сердце уже было разбито.

Отец прислонил одну ладонь к двери, а другой закрыл лицо. Его плечи тряслись. Девочка молча стояла рядом.

Когда он успокоился и вытер слезы, он поднялся и вышел к толпе. Люди кричали и требовали отдать им мальчишку.

– Идите домой! – сказал им отец. – Я разобрался с мальчиком! Он заперт и останется под замком, пока мы будем носить траур по моей дочери. Вы получите справедливость. Клянусь.

Возмущенная и скорбящая толпа потихоньку разошлась. Слуги вернулись к работе.