Мари Бреннан - Мемуары леди Трент: Тайна Лабиринта [litres]

Выпалив все это, я перевела дух и заговорила мягче:

– Эндрю, я понимаю: ты – солдат. И знаю, каково это – сидеть без дела, когда другие идут в бой. Но сам посмотри: не все же едут в погоню – даже из тех, кто отражал набег.

В самом деле, тех, кто собирался в путь и навьючивал верблюдов, было совсем немного – какая-то дюжина всадников. Среди них я заметила и Сухайла.

Первого, совсем негромкого ответа Эндрю я не расслышала.

– Хорошо, Изабелла, я никуда не поеду, – повторил он, повысив голос.

Я повернулась к нему и крепко стиснула его ладонь.

– Спасибо, – сказала я. – Мне и без того тревог хватает.

Тут появился и Том с винтовкой в руках и еще двумя на плече.

– Господи милостивый, и вы туда же? – невольно ахнула я.

Но Том молча прошел мимо, к Сухайлу и остальным, готовившимся к отъезду. Я подошла поближе как раз вовремя, чтобы услышать его слова:

– Возьмите. Думаю, пригодятся.

Приглядевшись, я заметила, что большинство преследователей вооружены лишь луками да копьями. У некоторых имелись и винтовки, но таких было меньше половины, и Сухайл к ним не принадлежал.

– Ваш полковник снабдил вас оружием, чтобы вы пользовались им сами, – сказал Сухайл, окинув взглядом винтовку, что протягивал ему Том.

– Ну, так сегодня я им и воспользуюсь, чтоб одолжить вам, – непреклонно ответил Том. – Сейчас оно вам куда нужнее, чем мне. Только верните, когда закончите.

С этими словами он едва ли не силой сунул винтовку в руки Сухайла, а две остальные прислонил к боку Сухайлова верблюда, бросившего на него раздраженный взгляд.

– Патронов у вас…

Не успели эти слова слететь с языка Сухайла, как Том вынул из задних карманов две картонки патронов и подал ему. Сухайл поморщился.

– Я хотел сказать, что патронов у вас не так уж много, и стоило бы их поберечь. Чтобы разделаться с этими собаками бану сафр, ружья нам не нужны.

– Но ведь и не помешают, – заверил его Том. – Доброй охоты.

Продолжать спор Сухайл не стал. Изо всех сил сцепив пальцы и прижав руки к груди, я наблюдала, как отряд мстителей садится в седла. Естественно, Сухайл не мог не пойти с ними – ведь он представлял здесь брата и потерял бы лицо, уклонившись от боя. Однако тревог моих это не уменьшало.

С их отъездом в стойбище воцарилась тишина. Во время набега несколько человек пострадали, но стоически переносили боль, пока их жены промывали и перевязывали раны. Высчитывая, как скоро отряд может вернуться, я едва могла усидеть на месте. Слишком уж много в этой задаче неизвестных… Насколько тверды их намерения? Сумеют ли они перехватить грабителей прежде, чем те доберутся до границы земель бану сафр? Если нет, повернут ли аритаты назад, или продолжат преследование на вражеской территории? Да, это было бы смело, но и куда более опасно…

Как бы там ни было, к ночи их ждать не стоило. Эндрю вызвался помочь аритатам стеречь верблюжьи стада – на случай, если, пользуясь отсутствием лучших воинов, к нам явится второй отряд грабителей: по-видимому, такова была тактика самых хитрых кочевников, хотя в данный момент подобного никто не ожидал. Я переоделась ко сну на своей половине палатки, которую делила с Томом, хоть и опасалась, что сие, за отсутствием в палатке других женщин, сочтут непристойным. Без злословия, надо заметить, не обходилась еще ни одна из наших экспедиций – даже в тех случаях, когда мы не делили меж собой одной и той же палатки. Однако пока официальным хозяином палатки числился Эндрю, он имел полное право дать приют в ней любому гостю, какому пожелает, даже в присутствии младшей сестры.

– Спасибо вам за то, что одолжили ему винтовки, – сказала я Тому из-за разделявшей нас занавеси.

– Не за что, – ответил Том, и, помолчав, добавил: – Я отдал бы левую руку за то, чтоб отправиться с ними. Эти набеги чинят аритатам бесконечные хлопоты, а причина, сдается мне, в нас.

Конечно, вражда между этими племенами тянулась с давних пор… но, насколько я могла судить, далеко не всегда проявлялась столь энергично.

– Боюсь, вы можете оказаться правы.

– К тому же я совершенно не представляю, что с этим делать, – добавил Том. – Вопрос-то не только в научном любопытстве: тут государство замешано, да не одно. Доставлять нам драконов и их яйца аритатам велел сам калиф.

Я согласно кивнула, хоть Том и не мог видеть этого сквозь толстый козий войлок занавеси.

– Тем больше причин поскорее достичь той точки, когда нам больше не понадобятся поставки из пустыни.

С этим я замолчала, погрузившись в раздумья, от коих меня вскоре отвлек Том, заметивший:

– Что-то вы притихли. О чем думаете?

Я грустно улыбнулась.

– Я думаю, нам следовало завести этот разговор до того, как я переоденусь ко сну, чтоб я могла пройти на ту сторону, не оскандалившись с головы до ног. А еще я не могу понять, какое дело бану сафр…

– До драконов? Сам уже об этом задумывался. Если помните, до того, как к власти пришли Мурасиды, они держали сторону прежней династии. Может, просто стремятся помешать калифу во всем, что бы он ни предпринял?

Как ни неприятно в сем признаваться, я от души надеялась, что Том прав. Это значило бы, что участие в сем предприятии Ширландии к конфликту относится лишь косвенно, и, таким образом, мы – только предлог, запалившая костер искра, но не хворост.

Все эти мысли вкупе с тревогой за Сухайла никак не давали уснуть. Обычно в поле я сплю как бревно, причем бревно весьма и весьма утомленное, но в эту ночь мне удавалось лишь ненадолго задремать, чтобы тут же проснуться от малейшего шума – от верблюжьего фырканья, от смеха вдали у костра и даже оттого, что за занавесью беспокойно ворочается Том. Я уж совсем было собралась окликнуть его и спросить, отчего ему не спится, но вдруг почувствовала на щеке легкое дуновение.

Проживи я в этой палатке подольше – сразу же заподозрила бы неладное. Но в тот момент я попросту решила, что это Эндрю, сменившийся с поста, откинул полог, чтобы войти внутрь. Однако в следующий же миг мой медлительный мозг указал на тот факт, что сквозняком тянет совсем с другой стороны.

Я повернулась к задней стенке – как раз вовремя, чтобы увидеть чью-то ладонь, а в ней – лоскут мокрой ткани.

Немедля откликнувшись на мое движение, ладонь зажала мне нос и рот и не позволила издать ни звука. Надо мной склонился некто, почти неразличимый в темноте. Пытаясь освободиться, я вцепилась в его предплечье и взбрыкнула ногами в надежде опрокинуть что-нибудь и поднять шум. Но поблизости не оказалось ничего подходящего, а самые отчаянные мои усилия не оставили на коже врага и следа. Будь проклята полевая работа, лишившая меня длинных ногтей и оставившая безоружной!

Но вовсе не эти неудачи заставили меня прекратить борьбу. Сознание, отделившись от тела, взмахнуло драконьими крыльями, взмыло в ночное небо… и больше я не видела, не слышала, не чувствовала ничего.