Сергей Малицкий - Достояние павших

– А то я не видел, как ты пыхтел на гати, – презрительно сплюнул Ран. – Закрылся… Закрыться может только взрослый и опытный колдун. Да и то не от всякого. У тебя силы нет. Главное, чтобы сила была. У меня она есть.

– Ты силу показывал, когда девчонку к столу ставил и ножи в нее метал? – спросил Клокс.

Парень сузил взгляд и нахохлился, а Тусус вздохнул и продолжил:

– Дора. Слезла с тэрской барки с солью в начале осени. По ее словам она из деревеньки под Маолским водопадом. Собственно торговец там ее и подобрал. По весне паводок был сильнее обычного, деревеньку ее смыло. Об этой истории я еще раньше слышал, там немало народу полегло. Вот и ее мать и бабка погибли. А отец и того раньше. Но его друг охотился где-то в здешних местах. Вот она и…

– Я решила его найти, – перебила Тусуса Дора. – Он должен мне помочь. Когда вода спала, продала остатки скарба, купила место на барке. Но хозяин оказался…

– Скотом он оказался, – сказал Тусус. – Почти не кормил девчонку, хотя, думаю, монету свою получил. Впрочем, я его давно знаю. Скупердяй. Хорошо хоть не надругался и за борт не скинул. Я бы с ним разобрался, но она рассказала все, когда его барка ушла. Теперь до следующей осени.

– Никто не будет разбираться с моими делами за меня, – равнодушно вымолвила Дора, продолжая ковыряться в носу, и добавила, бросив странный черный взгляд на Клокса. – Не нужно рожи корчить, господин судья. Перед тем, как в зал пойти, я руки помою.

– Да, – хохотнул Дойтен. – И медом обмажешься для аромата. Будь у меня дочка с таким характером, я был бы уверен, что она за себя постоять сможет. Зачем же ты встала у этого стола, зачем под ножи пошла?

– Под ножи? – удивилась Дора. – Разве что в глупой забаве поучаствовала. Ран сказал, что я трушу. Хотя сам трясся от страха, что я хозяину донесу. Не того надо было бояться. Если ломаешь всех вокруг, будь готов, что кто-то не переломится. И ломаться придется самому. Сразу видно, что хуторский. В деревне не жил.

– Ломать всех вокруг себя? – переспросил Дойтен и окинул взглядом мальчишек. Ран язвительно улыбался, а Казур, Драхт и Мичан уныло смотрели в пол.

– Ничего страшного, – поспешил объяснить Тусус. – Как это у детей бывает? Подай, принеси. Вымой за меня. Оттащи помои за меня. Бывает. Да и что они там бросали? Овощные заточки на половину ладони? Ими только чеснок колупать. Да и не умеют они еще ничего.

– Научимся, – хрипло буркнул Драхт, покосившись на доску, на которой висели связки чеснока. – Просто ножи нужны особые, и никогда промаха не будет. У нас их тогда не было.

– Мы специально мимо ножи бросали! – вдруг повысил голос Казур. – Так она чуть ли не прыгала с этой деревяшкой, подставляла ее!

– Ран бросал точно, – покачал головой Тусус. – Его бросок я успел заметить. Если бы… нож точно в грудь вошел.

– Да ей до груди еще года три в этом трактире помои таскать! – выкрикнул Ран. – А то и четыре! Сопливая она еще для груди! Она ж пока еще как водная гладь! Вот, братца своего спроси! Есть у нее что? Он уж успел ее облапать? Или нет? Или память отшибло? Разделочной доской!

– Заткни пасть! – почти завизжал стоявший до сей поры почти безучастно Типур.

– Тихо! – оборвал крик брата Тусус. – А ты, Ран, думай, прежде чем говорить. Тебе эта Алаин защиту обещала? Может и защитит. Как коврик, на который богатые особы ноги ставят, когда в нужник идут. Но она здесь обещалась быть до начала путины, а если ты не поумнеешь, то отец отставит тебя от трактира. И ты эти последние дни будешь собственные локти грызть! А ты ведь еще и расчет хотел в дорожку получить! Или нет?

Ран хотел еще что-то выкрикнуть, но лишь заскрипел зубами. Типур хрустнул кулаками. Дойтен перевел взгляд на Дору. Она по-прежнему ковыряла в носу.

– Байрел сказал, что нет тут охотника, которого ты ищешь, Дора, – окликнул ее Клокс.

Она пожала плечами:

– Я не говорила, что он точно здесь. Но он хороший охотник. Был хорошим охотником. Кто-то о нем должен быть слышать. Главное, спрашивать. Здесь много охотников. Где еще узнавать, как не здесь? Я, когда еду разношу, у всех спрашиваю.

– А если не найдешь его? – поинтересовался Клокс.

– Не знаю, – чуть ли не с насмешкой посмотрела на Клокса Дора. – Дрохайт хороший город. Здесь можно жить. Байрел сказал, что если я продержусь до пятнадцати лет, он даст мне каморку с кухней. А женихов тут полно. Выбор, правда, не очень, да и рано мне. Грудь еще не выросла.

– Рыжая к несчастью, – скривился Ран. – Если только подстилкой.

– Тебе видней, – равнодушно ответила Дора. – Впрочем, я и сама думаю, что не задержусь в Дрохайте. Может, вернусь еще. Но это потом. Будет попутный обоз в Эайд или Эдхар, попрошусь в нахлебницы. Буду кашу варить на стоянках, за лошадьми смотреть. Я все умею.

– В Эдхар? – удивился Дойтен. – Это ж почти полторы тысячи лиг! И то, если напрямки! Что ты там забыла?

– А куда мне тогда? – как будто с удивлением посмотрела на усача Дора. – В Приют Окаянных? Кому я там нужна? Не окаянная вроде. Да и не жгу и не замораживаю ничего. Вон, Ийле сказала, что я пустая…

– Но ты же сама говорила, что можешь остаться в Дрохайте! – подал голос Тусус.

– Эдхарский мост хочу посмотреть, – понизила голос Дора. – И море. Я моря никогда не видела. Если не теперь, то когда? Как будет оказия, так и отправлюсь. Как раз к лету доберусь. Байрел обещал дать расчет, если я буду хорошо работать. Я уже больше двух месяцев хорошо работаю.

– С ума сошла девчонка, – развел руками Тусус. – Но работает лучше любого мальчишки.

– Она родилась, чтобы помои таскать! – прошипел Ран.

– Жизнь рассудит, – равнодушно бросила девчонка.

– Короткой будет твоя жизнь, – скрипнул зубами Ран.

– Раньше срока не оборвется, – пожала плечами девчонка.

– Хватит уже! – повысил голос Тусус.

– Кто-нибудь может что-то сказать про тот день, когда был убит этот… нюхач? – спросил Клокс.

– Эта Алаин два часа нас вопросами терзала, – надул щеки Мичан. – Ничего мы не знаем. Ну, нюхал он. И каждого из нас. И кое-кого из едоков. Кто ж мог понять, зачем?

– А я и сейчас не понимаю! – добавил Драхт.

– Я говорил с нашими поварами, – вдруг подал голос Ран. – Проткнуть человека или даже не человека насквозь – не каждый мясник сможет.

– А что и как, – Казур сморщил нос, – нас бесполезно спрашивать. Тут и обернуться некогда. Если даже это было перед обедом, мы уже без сил почти. Только и успеваешь бегать. Никто ничего не видел.

– Ладно, – кивнул Клокс. – Идите. Пока все. И вы, Тусус и Типур, тоже. Я тебя понял, Тусус, буду думать, что можно сделать. Но, если что и сладится, придется тебе лет пять служкой при Священном Дворе обретаться, только потом может что-то выгореть.

– Я согласен, – улыбнулся, уходя, Тусус.