Алексей Пехов - Талорис [litres, авторский текст]

– Позволите? – Эль-Шельх осторожно забрал у нее «артефакт», достал из-за ворота халата круглое зеркальце, кряхтя опустился на колени и поджег перо. Пламя стало синим, и Шерон почувствовала, как мурашки пробежали по ее спине.

Никто не дернулся, не закричал. Не удивился.

Перо сгорело с противным запахом, пепел отразился в зеркале, и мужчина с разочарованием произнес, несколько раз кашлянув перед этим:

– В книгах написано, что зеркало мутнеет. Но оно осталось прежним. Прошу меня извинить, но моя книга, кажется, ошиблась.

– Ничего, почтенный, – успокоила его Кария. – Вы все равно оказали его светлости большую услугу своей старательностью. Уверена, он это оценит. А отсутствие результата в нашем случае тоже результат. Думаю, вы можете вернуться в покои Приема и отдохнуть. Распорядитесь, чтобы гостя герцога встретили как подобает.

– Вы очень любезны. – Толстяк поклонился женщинам, помешкал мгновение, поклонился и Шерон, а затем посеменил за одним из гвардейцев.

– Синее пламя. – Указывающая сложила руки на груди. – Вы не удивились, увидев его. Значит, поняли, что оно со мной не связано. Вряд ли во дворце асторэ или шаутт. Полагаю, заблудившийся из зверинца герцога выбрался на волю. Как давно?

– Уже больше четырех лет.

Она втянула воздух сквозь сжатые зубы, словно ей стало больно, но нельзя кричать. Четыре года! Четыре! Шестеро! Они совсем не оценивают риски.

– Это долгий срок. Вы могли отправить в Летос письмо для нашего герцога, и он бы прислал вам кого-то из указывающих. Зачем так тянуть?

– Нам нужна помощь, Шерон, – вместо ответа сказала алагорка.

Даже удивительно, что они все же решились ее попросить.

– Хорошо. Я помогу.

– На каких условиях?

Шерон подумала, насколько же жители Карифа отличаются от ее соотечественников. Всегда ищут подвох.

– Нет никаких условий, Кария. Я – указывающая, мой долг – отправлять заблудившихся на ту сторону. Но мне нужны подробности произошедшего.

– Он вырвался из клетки, – сказал Ярел, – когда мастера собирались повесить ему цепь на ногу. Мы изолировали крыло Скарабеев. Теперь он там.

– Вы видели его после этих событий?

– Несколько раз, со стен, в ночное время, сразу после случившегося. А потом нет. За все время никого. Многие полагают, что он давно сдох.

– Мертвый не может умереть. Ему не нужна еда, чтобы «жить». И пламя все еще горит синим, значит, не нашлось того, кто бы отправил его на ту сторону. Он все еще внутри. Сколько человек погибло прежде, чем вы закрыли двери?

– Девять. Стольких мы недосчитались.

– Был день?

– Вечер.

– Уже стемнело?

– Да.

Шерон сделала выводы из услышанного.

– Сколько из девяти были детьми?

– Это так важно?

– Раз я спрашиваю, то да. Важно.

– Ни одного, насколько я знаю.

– Что-то подозрительное после этого случалось?

– Никто не пытался покинуть территорию крыла Скарабеев, если ты об этом, женщина.

– А проникнуть туда?

Ее вопрос заставил воина хмуриться:

– Его светлость приказал разобраться с проблемой, и я пошел вместе с моими солдатами.

Указывающая новым взглядом посмотрела на человека, который хотел отправить ее к палачу. Он безусловно храбр и, вне всякого сомнения, не слишком умен.

– Сколько не вернулись?

– Двенадцать.

– Это было днем?

– Да, Шерон. Днем. В полдень. Мы не идиоты, знаем легенды. Убитые заблудившимся ночью сами становятся заблудившимися.

– Ничего вы не знаете! – Указывающая до боли сжала кулак, так что кости гранями врезались ей в ладонь. – Вы предоставили им лишь дополнительный материал из костей и плоти. Скольких вы видели?

– Каждый из выживших говорит о разном количестве. От трех до… бесконечности. Я видел двух, одного мы убили.

– Их нельзя убить мечами. Вы просто обездвижили его на какое-то время. Насколько большая территория?

– Большая, – вклинилась Кария. – Раньше крыло Скарабеев относилось к Женскому Углу. Три отдельно стоящих здания. По пять этажей, много помещений, закрытые дворы, которые не просматриваются со стен. Три сада, восемь бассейнов.

– Подземелье?

Кария вопросительно посмотрела на Ярела, прося его продолжить.

– Да. Есть подвалы.

– Из них можно попасть в другие части дворца?

– Нет.

– А в город?

Шерон заметила его колебание.

– Нет. Нельзя. Мы завалили все проходы, поставили решетки. Крыло полностью изолировано от внешнего мира.

– Как часто вы проверяете эти решетки?

– Несколько раз в неделю. Все цело.

Теперь она кивнула с одобрением и даже улыбнулась, довольная тем, что они осознают хоть какую-то грань опасности.

– Очень хорошо. Полагаю, там будут помещения с запертыми дверьми. Есть шанс, что в одном из таких может быть заперт заблудившийся.

– Каким образом он туда попал?

– Если человека смертельно ранил мертвый, но жертва успела спрятаться и запереться до того, как погибла, например. У нас в Нимаде такое случалось. Мне нужны ключи.

Ярел щелкнул пальцами, и один из гвардейцев сорвался с места, побежав выполнять поручение.

– Есть что-то, что я еще должна знать?

– Ничего не приходит на ум.

– Тайные ходы? Комнаты, которые так просто не увидишь?

– Да, – признала Кария. – Есть секретный ход из музыкального зала в часовню Шестерых. Попасть туда можно, если за резной перегородкой в виде леопардов нажать на третий снизу камень.

– Мне нужна моя сумка.

– Получишь, когда войдешь туда. – Ярел мотнул головой в сторону ажурной решетки. – Но есть условия, Шерон.

– Вот как? – Она позволила себе вежливую насмешку. – Мне кажется, в данной ситуации именно я должна ставить условия?

– Действительно, – согласилась Кария. – Мы не смеем требовать, раз ты готова нам помочь. Ведь так?

– Не хочу перечить достойным дамам, но Бати считает, что это вопрос безопасности. А я подчиняюсь его приказам, – вкрадчиво произнес Ярел, но понимания у женщин не нашел.

– Разве Бати не служит герцогу? – внезапно спросила карифка, ловя одобрительный взгляд Карии.

– Да, это так, но…

– «Но»? – Она подошла к воину, хрупкая, невысокая, и привстала на цыпочки, внимательно заглядывая ему в лицо. – У каждого из нас своя задача, почтенный Ярел. Каждый из нас служит ему. Ты правда хочешь выполнить приказ Бати и не выпускать нашу новую подругу из крыла, пока горит синий огонь? Поспорить со мной?

– Нет. Не хочу. Только не с вами, госпожа Яс.

– И покончим с этим. Когда ты собираешься начать, Шерон?

Девушка снова проверила, как высоко в небе солнце.

– Сейчас. У меня есть около шести часов до того, как наступит ночь.

Хозяева мертвых, сиречь некроманты, живут точно собаки, безродные псы, нарушающие законы Шестерых, преступающие через чужие жизни, наделяющие жизнью то, что уже мертво. Они против мира, что есть у нас благодаря великим волшебникам и желают лишь хаоса и власти, и юг захвачен ими. Их цель – превратить Единое королевство в кладбище и повелевать костями. Они не помогают людям, не имеют сострадания, не ощущают любовь и никогда не сомневаются в том, что делают. Нет более мерзких существ, чем они.