Эшли Дьюал - Полуночная буря [litres]

– Уже два, – вмешался Хуракан и, опомнившись, принялся невинно рассматривать позолоченные станхенгские знамена.

– Есть кое-что еще… – продолжил Аргон. – И я считаю, это наш единственный шанс на победу. Он невероятно мал, но есть.

Королева вновь посмотрела на сильфа:

– Что вы имеете в виду?

– Ксеон сказал, что Алман до сих пор не верит в силу стихий. Он не знает, что люди контролируют воду и воздух. Он…

– …болван? – удивился Хуракан. – Будет тебе, мак, это попросту невозможно. Я знал Алмана. Я видел его, мой мальчик! Да, он весьма импульсивен и черств, но он не глупец. Он был королем Вудстоуна.

– Был.

– Он долгие годы управлял самой большой страной Калахара!

– Не вижу повода разделять твое восхищение.

– Я не говорю тебе восхищаться, – разозлился старик, – я говорю тебе думать. Никто просто так не правит страной долгие годы. Да, иногда на трон восходят по воле случая, но никто по чистой случайности на троне не задерживается на два десятка лет.

– Но люди Вудстоуна действительно не верили в магию стихий, – робко проговорила Нейрис, взглянув на советников. – Не верили, пока здесь не появилась Эльба.

– Алман – король, – протянул Хьюго Кнут. – Он должен видеть дальше собственного носа. Наверняка ему докладывали о речной нимфе.

– Видимо, он не воспринял эти слова всерьез.

– И что вы предлагаете? – прохрипел Эрл Догмар. Он спустился с небольшого возвышения, на котором располагался дубовый стол, и остановился перед предводителем. – Собираетесь выиграть войну своей шайкой разбойников, с которой совсем недавно обворовывали нашу казну?

– Да, – только и ответил Аргон.

– Это нелепо.

– Это возможность победить в сражении.

– Алман знает, что на нашей стороне сильфы Долины Ветров.

– Но он не представляет, на что мы способны.

– Откуда мы знаем, что ваш друг не лишился рассудка после повреждений? – Лицо Эрла Догмара было таким уродливым, что даже оскал его не мог сделать еще страшнее. – Алман мог специально его запугать.

– Ксеона трудно запугать.

– Но возможно.

– Вы несете полную чушь, – разозлился уже и сам Аргон, – нам улыбнулась удача. Мы узнали о том, что нас поджидает, до начала сражения, а значит, можем исправить свои ошибки и победить. Моим людям нельзя выступать первыми.

– Хотите оставить их на закуску?

– Хочу, чтобы для войска Алмана было неожиданностью наше появление с воздуха. Их нужно как можно дольше придерживать, пока солдаты Барлотомея не окажутся достаточно близко, и тогда, применив свои способности, они уничтожат огромное количество врагов.

– Вас тоже придется прятать, сир Аргон? – издевался Догмар. – А может быть, вам и вовсе не стоит выходить на поле боя? Будете управлять воздухом из сторожевой башни?

– Я могу управлять воздухом прямо сейчас. – На лице Аргона появился ледяной оскал, и внезапно в помещении поднялся свирепый ветер, который ударил Догмара по сверкающим доспехам.

– Щенок! – рявкнул главнокомандующий и вынул меч из ножен.

– Не стоит.

– Я снесу тебе голову.

– Попробуйте. – Аргон смело шагнул вперед. – Давайте. Удивите меня.

– Прекратите, – взмолилась Нейрис, поднявшись из-за стола, – вы зря теряете время!

– Она права, – прокряхтел Хуракан, – что толку от ваших споров?

Эрл Догмар шумно выдохнул и спрятал меч. Он отошел от Аргона и утер вспотевший лоб. Возможно, так на людей действовала жара – они сходили с ума, поддаваясь каждому соблазну, каждой вспыхнувшей искре злости, зависти и даже обиды. Аргон и сам подумал, что зря сцепился со старым псом. Наверняка на поле боя им придется стоять спина к спине, а не лицом к лицу.

– Сильфы должны идти последними, – вновь повторил он. – Сильфы, не дамнумцы. Пусть мои люди идут в основном составе, как вы и планировали, Догмар. Но я настаиваю, чтобы двенадцать человек, обладающих способностями, ударили позже, когда в игру вступят все фигуры и мы будем видеть лицо врага. Их не должны ранить вдруг выпущенные стрелы, не должны застичь врасплох появившиеся Черные Крысы.

– Это не возымеет должного действия, – сказал Догмар устало. – Я видел много войн и знаю, что такое обманный маневр. Алман уже слышал о вашем существовании. Он ожидает такого исхода.

– И все же шанс есть.

– Есть. Но строить стратегию на одном лишь шансе – полная нелепость. Если бы вы предложили нечто такое, о чем Алман не знал бы, о чем никто бы не знал, я бы вас выслушал. А идти на войну, понадеявшись на удачу… Удача на стороне сильных.

– Будет вам, Догмар, – вмешался Хьюго Кнут, – вы не можете знать точно. Иногда и на поле боя помогает Фортуна.

– У нас больше нет вариантов, – напомнил Аргон.

– Есть.

Повисла тишина. Советники одновременно повернулись к своей королеве, которая уже долгое время хранила молчание. Аргон с подозрением посмотрел на нее. Эльба встала из-за стола и сцепила за спиной руки.

– Алман не знает обо мне.

– В каком… смысле? – нерешительно спросила Нейрис.

– Догмар, вы сказали, что нужно предложить нечто новое. Нечто такое, о чем никто не знает. Чего не ожидают. Возможно, Алман знает, что я управляю силой воды. Но вряд ли он осведомлен о том, что с недавних пор я управляю и землей.

– Эльба…

Нейрис вцепилась пальцами в край стола, но девушка даже не повела бровью.

– Я первая, в ком течет кровь двух королевских династий. Пусть сильфы управляют воздухом, а я подчиню землю и воду. И тогда на нашей стороне будет три стихии. Как по мне, неплохой расклад. И… вполне неожиданный.

Все продолжали молчать. Нейрис в ужасе смотрела на племянницу, а Хуракан так прищурился, что его глаза скрылись под кустистыми бровями. Главнокомандующий тихо откашлялся:

– Ваше величество, это…

– …не обсуждается, – закончила за него Эльба.

– Но вам нельзя на поле боя! – растерянно проговорил Хьюго Кнут.

– И кто мне запретит? Вы?

Главный визирь попятился назад. Он принялся разглядывать каменные плиты, как будто взгляд королевы прожигал его насквозь. Кнут что-то невнятно пробормотал себе под нос.

Аргон почувствовал, будто что-то тупое ударило его в грудь. Он глядел на Эльбу и не понимал ее. Видел, как трясутся ее руки и дрожат губы, но при этом тверд взгляд. Пораженный, он наблюдал за ней и слышал биение своего сердца, ощущал его каждой клеткой, каждым нервом. Он готов был разрушить этот замок, это королевство, да и весь Калахар, лишь бы Эльба оставалась в безопасности. Все его мысли были лишь об одном. А она этого не видела. Не понимала.

Эльба вышла из зала, не сказав больше ни слова, а Аргон так и смотрел ей вслед. Внезапно ему в голову пришла страшная мысль, даже возможности появления которой он ранее не допускал. На какое-то мгновение он позабыл о желании отомстить злейшему врагу. Он забыл о том, что хочет выиграть войну, вернуть родную землю и увидеть просторы Дамнума. Все это на долю секунды потеряло всякий смысл, потому что Аргон внезапно осознал: Эльба должна остаться в живых. И этого он хотел больше всего на свете.