Джей Кристофф - Годсгрейв [litres]

Стоило отдать должное администратам – эти бессердечные ублюдки знали свое дело.

Пальцы Мии были сильно повреждены, и подолго держать лук она не могла, посему по большей части просто наблюдала за Брин. Девушка могла стрелять с завязанными глазами и одинаково хорошо обеими руками. Опустошив очередной колчан, она сняла сандалии и сжала лук между пальцами ног. А затем с удивительной сноровкой, какой Мия никогда не встречала, выгнула спину и выстрелила ногой , пронзая пугало в сердце.

– Кстати о выпендреже… – пробормотала Мия.

Брин ловко вскочила, смахивая пыль с ладоней.

– Это все детский лепет, когда ты и твои мишени не двигаются, – она пожала плечами. Повернувшись к конюшне, крикнула брату: – Бездна и кровь, Бьерн, ты лошадей запрягаешь или просишь их выйти за тебя замуж?

– Я уже предлагал, но они мне отказали, – послышался ответ.

– Ну, тогда у них прекрасный вкус.

Ваанианец вышел из конюшни, держа большой щит и выводя пару лошадей, запряженных в длинную гладкую колесницу. Они были белыми, как облака, их мускулы словно вырезали из мрамора. При виде их Мия невольно почувствовала небольшой укол грусти, подумав о собственном жеребце – Ублюдке. После того, как он спас ее от смерти в ашкахской пустыне, Мия решила отпустить его на свободу, а не запирать в конюшне Красной Церкви. Она надеялась, что он нашел себе какое-то приятное местечко и наплодил столько собственных ублюдков, сколько возможно.

Девушка скучала по нему.

Откровенно говоря, она по многому скучала с тех времен…

– Сестра Ворона, – Бьерн театрально показал рукой на лошадей, – познакомься с Дикой и Розой.

Мия осмотрела парочку, тянущую колесницу. Как и все другие лошади, которых она встречала, они боялись ее, так что девушка старалась держаться в сторонке. Тот факт, что единственный конь, который терпел ее, получил кличку Ублюдок, многое говорил об отношении Мии к лошадям в целом, но она могла отличить прекрасный экземпляр от обычного.

– Это кобылы, – заметила Мия. – Большинство эквилл, которых я видела, ездят на жеребцах.

– Большинство эквилл, которых ты видела, идиоты, – ответил Бьерн.

Его сестра кивнула.

– Жеребцы думают членом. Кобылы же знают, как себя вести в кризисных ситуациях. Лошади прямо как люди, да, братец?

Бьерн поднял палец в предостережении.

– Уважай старших, малявка.

– Ты старше меня на две минуты , Бьерн.

– На две минуты и четырнадцать секунд. Так ты идешь или нет?

– Становись в центр, – приказала Брин Мие, кивая на пыльную площадку. – Когда я подам знак, выпускай стрелы так быстро, как только можешь.

– …Ты хочешь, чтобы я по вам стреляла? – спросила Мия, подняв бровь.

Брин громко расхохоталась.

– Я хочу, чтобы ты попыталась. И не забывай дышать.

С этими словами ваанианка запрыгнула в колесницу к брату. Ударив поводьями и подмигнув Мие (и тут же получив удар в руку от сестры), Бьерн направил лошадей к площадке.

Колесница была двухколесной, широкой и достаточно глубокой, чтобы близнецы могли меняться местами. А еще красной, с золотой краской по краям и с вырезанным соколом Коллегии Рема. Огромный щит, который держал Бьерн, тоже был украшен красным соколом, а его края были зубчатыми, как стены крепости.

Мия подошла к островку охристой грязи в центре продолговатой площадки. Справа и слева от нее был выстроен ряд мишеней-пугал. На настоящем «Венатусе» эти пугала будут настоящими людьми – убийцами и насильниками, которых отправили на казнь к эквиллам перед обожающей толпой. [30]

Мия наблюдала, как близнецы мчатся по дороге, быстро набирая скорость. Волосы Брин развевались на ветру, бронзовая кожа Бьерна блестела в солнечном свете.

– Готова? – крикнула ваанианка Мие.

– Ага, – ответила девушка.

– Стреляй, вороненок!

Мия вздохнула и прицелилась в грудь Бьерна. Проследила взглядом за колесницей, дыша медленно, как и советовала Брин, несмотря на боль в травмированных пальцах. И, когда пара начала заворачивать, выпустила стрелу прямо в грудь симпатичного юноши.

Бьерн поднял щит и с легкостью блокировал выстрел. Затем через небольшой зазор в щите выпустил четыре стрелы, две из которых приземлились в грязь у сандалий Мии, а еще две вонзились в двух ближайших пугал.

– Я говорила стрелять в нас, а не приглашать на танец! – крикнула Брин.

– Но я могу станцевать с тобой позже, если захочешь, – добавил Бьерн.

Брин ранила еще одно пугало, а ее брат свесился с колесницы под опасным углом и подобрал свободной рукой небольшой камешек с дороги. Мия нахмурилась, пытаясь избавиться от чувства, что ее выставляют дурочкой.

– Ладно, в жопу это все… – пробормотала она.

Девушка начала выпускать стрелу за стрелой, пока пара ехала по кругу. И хоть целилась она хорошо, вскоре Мия поняла, что близнецы были мастерами своего дела. Щит Бьерна был неприступным, а его навыки по управлению лошадьми могли сравниться лишь с талантом сестры в стрельбе из лука. В какой-то унизительный момент он блокировал стрелу, летящую прямо в горло Брин, одновременно наклонившись с колесницы, чтобы подобрать камень, и держа поводья гребаными зубами . Тем временем Брин изрешетила каждое пугало десятком стрел, иногда делая паузу и заставляя Мию танцевать под выстрелами в ноги.

Спустя девять кругов ваанианцы остановились перед ней. Бьерн спрыгнул с колесницы и низко поклонился.

– Вы предпочитаете вальс или Балинна, ми донна?

Брин снова стукнула брата по руке и улыбнулась Мие.

– Хорошо стреляешь. Ты почти ранила меня пару раз.

– Врунья, – ответила девушка. – Я даже не была близка.

Брин сморщилась и грустно кивнула.

– Я пыталась поднять тебе настроение.

– Где вы этому научились?

– Наш отец разводил лошадей, – ответил Бьерн. – А Брин с пеленок орудовала луком, как демон.

Мия покачала головой. Знала, что не стоит спрашивать. Не стоит сближаться с ними. Но, по правде, ей нравились близнецы. Добрая улыбка Бьерна и самоуверенность Брин.

– Как вы здесь оказались? – поинтересовалась она, глядя на дорогу вокруг, на силуэт Вороньего Гнезда вдалеке. – В этом месте?

Брин шмыгнула.

– Из-за неурожая. Три года назад. У деревни не хватало зерна, чтобы выплатить дань итрейским администратам. Они заковали нашего лэрда в железные кандалы и выпороли всю его семью, надев на них колодки.

– Нам это не понравилось, – объяснил Бьерн. – Мы с Брин были слишком юными, чтобы отец позволил нам пойти, но все, кто мог держать в руках меч, направились к дому магистрата. А затем заточили его в колодки и высекли в ответ.

– Ему это не понравилось, – добавила Брин. – Что было дальше, можешь сама догадаться.

– Легионеры, – ответила Мия.