Диана Ибрагимова - Зенит затмения [litres]

Она держала на голове лоток со сладостями и фруктами на продажу. С других сторон площади послышались неодобрительные возгласы.

– Седьмой сдох! – крикнул кто-то. – Почему этот клоун оскорбляет Восьмого властия?

– Да как ты посмел надеть белое, недоумок?!

– Где стража?! Почему его не снимут оттуда?!

Только тут Чинуш избавился от морока и приготовился оборонять Нико. Остроухов нигде не было. Появилась прекрасная возможность для побега, но пес не мог схватить принца за рукав, стащить со сцены и спрятать в толпе. Нико стал его новым божеством и явно не хотел вмешательства. И Чинуш, как верный пес, обязан был подчиниться.

Между тем возмущение достигло пика. Судмирская тетка, схватив самый мягкий персик, растолкала людей и с криком: «Пшел вон оттуда!» – бросила его в принца. Тут же со всех сторон в Нико полетели овощи и фрукты торговцев с Исаха. Чинуш не мог просто подняться на сцену и загородить божество. Неизвестно, как оно среагирует, увидев недавнего врага. Пес приготовился действовать в толпе, но на площади снова воцарилась оглушительная тишина.

Ни единого пятна не появилось на ослепительно-белом наряде. И ни один плод не валялся у ног принца.

– Вы не испачкаете моей одежды, – громко сказал Нико, глядя на горожан. – Ни один из вас даже пальцем меня не коснется.

В этот миг Чинуш заметил среди людей черную тень и метнулся в ее сторону, но было поздно. В принца полетел нож. И… пропал прямо перед его лицом. Нико и глазом не моргнул.

Толпа ахнула, не заметив, что мыш тут же куда-то делся. Протиснувшись к нему, Чинуш увидел, что парень лежит под ногами зачарованных падурцев. Он дышал, но был без сознания. Кто-то его только что отключил. Кто-то продолжал убирать людей Тавара. Одного за другим. Тихо, быстро и ловко.

– Я путешествовал по миру целый год, и вам солгали о моей смерти, – продолжал Нико. – Я вернулся только что, раскрыв великую тайну об опасности, которая грозит всем нам за грехи наших прародителей и родителей, за наши грехи и за грехи наших детей. За то, что мы отбросили чувства как ненужный груз и отказались от человечности в том ее виде, в каком она была с нами до появления черного солнца. Король Судмира и Тавар решили создать опасное оружие на порохе, чтобы подчинить себе мир. Их желания – великая скверна, насытившая затмение злобой. Из-за нее Дервиш разочаровался в людях. И завтра, в День Жизни, он убьет нас. В пять часов вечера взойдет черное солнце. Оно уничтожит всех людей мира за одну вспышку. Где бы вы ни прятались: под циновками, в домах или под землей, оно достанет вас и ваших детей и обратит пеплом.

Дальше Чинуш слушал вполуха. Он был занят притоком мышей, которых уведомили о беспорядках. Незаметные, спрятанные в толпе защитники Нико старались как могли, но их скорости не хватало, и за то время, пока принц говорил, Чинуш свернул шеи четверым, создав несколько очагов паники.

– У вас есть сутки на раздумье, – сказал Нико. – Завтра в пять часов вечера вы должны примкнуть к шествию, принять чувства и поклясться вместе со мной.

С этими словами он спустился по ступеням, и двое мужчин быстро накинули на него плащ. Принц взобрался на каурую лошадь и, разгоняя толпу, помчался прочь от сцены. Чинуш не мог просто последовать за ним. Сперва надо было задержать погоню, так что он остался на площади, а когда наконец добрался до ворот, за ними стояла дымовая завеса из шашек. Видимо, Нико уехал по одной из трех дорог, и едкая стена должна была скрыть его отступление. А может, это приманка, и принц до сих пор в городе.

Легенды Стамбала чаще всего повествуют о слепом циклопе Дромее, чей глаз был выколот могущественным героем Итиллем. Говорят, что Сетерра – это одна из планет-загонов Дромея, на которой он держал и разводил людей, чтобы съедать их и кормить ими других великанов.

Раз в три дня Дромей, осмотрев прочие из своих угодий и забрав оттуда по сотне женщин, мужчин и детей, приходил на Сетерру, чтобы взять дань и с нее. Но вот среди людей объявился великий герой Итилль, который умел уговаривать воздух поднимать его в небо. Однажды, когда Дромей в очередной раз явился на Сетерру, Итилль велел всем людям спрятаться, а сам сделал огромное копье, взлетел под небеса и пронзил единственный глаз циклопа. Дромей ослеп и в великой ярости разрушил бы Сетерру, да только не смог найти ее сослепу.

С тех пор он все так же бродит между планетами-загонами и раз в три дня по привычке ноги приводят его к Сетерре. Но люди, наученные Итиллем, прячутся в домах и убежищах. И только те несчастные, кому не довелось найти укрытие в затменные сутки, когда огромная тень великана заслоняет солнце и оттого становится темно, отправляются к нему в плен.

Итилль до того одряхлел за все эти годы, что превратился в пепел и теперь ветрами носится над Сетеррой, отпугивая слепого великана от живых людей и отдавая ему мертвых.

Материк Террай, государство Соаху, г. Падур, 7-й трид 1020 г. от р. ч. с.

С самого рассвета в голове Тавара не утихали слова принца: «Не глумись над своим врагом, пока он дышит».

Этот пацан совсем не поумнел, а ведь Тавар готов был подумать иначе. Нико, в конце концов, почти год прожил вне дома без поддержки отца. Но эта его привычка бросаться пышными фразами, не имея ни ума, ни гроша в кармане, сразу выдала глупость принца.

Он с самого начала был строптив и недалек. Выбрал захудалую каракку вместо галеона, отправился в земли, про которые Седьмой и говорить не хотел. И вот, видно, хлебнул горя и бедности. Решил вернуться домой, надеясь, что его давно считают мертвым. Заработать деньжат на продаже порченых, постепенно сколотить состояние и спокойно жить вдалеке от Падура, где никто не знает его в лицо.

И Тавар готов был в это поверить, но фраза, брошенная отряду, показала – Нико все такой же дурак. Он не изменился. Его разум до сих пор заполнен приторным учением Такалама, а если так, он не станет продавать порченых ради выгоды. Это слишком претит морали старика. Выходит, Нико что-то задумал.

Мыши следили за ним все время и докладывали Тавару о каждом шаге. Принц действительно продал валаарских детишек, даже торговался за них, но не поехал ни в Падур, ни в иной город. Наверное, испугался слов о том, что всюду развешаны листовки с его портретом. Он залег на дно в старом Храме Солнца, и Тавар мог бы подумать, что на этом все. Но вместе с принцем там находились девушка-уродка, безногий и еще один парень – наместник готов был поклясться – тоже порченый.