Тэд Уильямс - Корона из ведьминого дерева. Том 1 [litres]

Некоторое время она слышала тревожные голоса рогов, но вскоре до нее донеслись новые звуки – по долине прокатился низкий грохот, словно сама земля задрожала от гнева. Когда они оказались на вершине кряжа, Нежеру посмотрела назад в просвет между деревьями и увидела большой отряд вооруженных всадников, которые мчались по древней дороге со стороны северной части долины – настоящая океанская волна зеленых плащей с пенными гребнями серебристых шлемов и копий, блестевших на утреннем солнце. Нежеру удалось насчитать не менее сотни всадников. Часть из них оторвалась от основного отряда, пустив своих скакунов вверх по склону, по которому они поднимались с Кемме, быстро приближаясь к ним с каждым ее глубоким, но размеренным вздохом, и Нежеру ощущала под ногами тяжелый топот копыт их лошадей.

«Мы плохо служили нашей Королеве, – только и успела подумать она. – Хей-хай! Мы все умрем с позором».

В лагере кипела безумная активность, словно лемех плуга прошелся по муравейнику.

– Где король? – потребовала ответа Мириамель.

– Он в палатке с оружием, ваше величество, – ответил Эолейр, поворачиваясь к ней от группы солдат.

– В палатке с оружием? У нас есть такая палатка?

– Боюсь, что так, – сказал Эолейр. – Во всяком случае, с того момента, как стало известно, что норны намерены на нас напасть.

Мириамель собралась его отругать за то, что он разрешает королю играть в солдатиков, но Эолейр выглядел каким-то невероятно измученным, словно перенес серьезную болезнь.

«Господи, – подумала она, – он выглядит старым, как мой дедушка, когда он умер. Бедный Эолейр. Быть может, мы возложили на его плечи слишком тяжкое бремя?»

– Просто скажите, где она находится, камергер.

– Позвольте проводить вас, ваше величество.

– Я думаю, вам лучше заняться солдатами – и отделить правду от слухов. Мне уже несколько раз сообщили, что в горах появилось пятьсот норнов и они движутся от Стормспейка, чтобы нас прикончить. Отряд в пятьсот воинов находится на юге, путешествует при дневном свете, и мы услышали о нем только сейчас? Мне это представляется маловероятным.

– Как и мне, моя королева. – Эолейр покачал головой. – Но можно не сомневаться: это норны, вопрос лишь в том, сколько их. Сэр Ирвин видел их перед тем, как они скрылись за деревьями на вершине горы, а Ирвин заслуживает доверия. Он участвовал в обороне Асу’а и хорошо их знает. Кроме того, я говорил вам о столкновении моего племянника с гигантом. Опасностью не стоит пренебрегать, ваше величество, если вы простите мою дерзость.

Мириамель попыталась немного успокоиться. Эолейр был прав, как бывало довольно часто, пусть даже сейчас ей это и не нравилось.

– Я не против того, чтобы послать солдат и выследить убийц. И если это норны, они находятся примерно в пятидесяти лигах от своей границы, что уже является поводом для тревоги – более того, я испытываю беспокойство с того момента, как мы услышали историю леди Альвы в Элвритсхолле. Но я не понимаю, почему мой муж посчитал, что должен лично участвовать в решении этих проблем. Мы же взяли с собой солдат и рыцарей.

– Конечно, ваше величество.

– Я рада, что мы пришли к согласию. А теперь отведите меня к оружейной палатке.

Несколько свечей, стоявших на сундуке, давали совсем мало света, и в палатке было так темно, что сначала Мириамель ничего не смогла разглядеть, кроме теней, но тут она услышала тихий голос, произносивший древнюю солдатскую молитву.

И хотя я стою в борозде на поле среди многих,

И хотя я не знаю, соберут меня в скирды

Или оставят высыхать под солнцем,

Мне известно, что Искупитель обещал стать для меня проводником и учителем,

И под его защитой я однажды вырасту снова в Его саду

На Небесах,

Среди зеленых растений у чистой воды …

– Саймон, ты здесь? – позвала она.

– Да, дорогая. Тебе не нужно вставать, чтобы поприветствовать ее величество, Джеремия, потому что ты собьешь меня с ног.

Когда глаза Мириамель привыкли к темноте, она разглядела мужа, упиравшегося одной ногой в сундук с оружием, и сэра Джеремию, который стоял на коленях у его ног, пристегивая поножи. Саймон уже почти полностью облачился в доспехи, если не считать нагрудника, прислоненного к стене палатки, – Мириамель всегда считала, что он нужен только для приемов. Два оруженосца замерли за спиной короля, а епископ Путнам, старший из священников, путешествовавших с королевской процессией, опустившись на колени рядом с Джеремией, в свете свечи читал вслух Книгу Эйдона.

– Чем ты тут занимаешься, муж? – спросила королева, как ей показалось, спокойным голосом. – И вы лорд-гофмейстер?

Джеремия поднял на нее глаза и на мгновение превратился в виноватого мальчишку, каким был, когда они познакомились.

– Если лорд-гофмейстер п-присутствует, – сказал он, слегка заикаясь, – его долг одеть короля.

Его ангелы поют нежными голосами

О доброте нашего Бога.

И вот та песня, что они поют:

«Вы слышали голос Искупителя,

И вам не нужно бояться ни чужаков, ни варваров, ни зверей,

Что бегут при виде Господа и несут зло в своих сердцах.

Вам не нужно бояться бурь, молний и землетрясений,

Потому что Он присутствует в вас, и Он всегда знает вас,

Пусть вы окружены врагами, и пусть их будет много больше .

– Именно, – сказал Саймон. – А одежда короля должна включать доспехи, разве не так?

Мириамель заметила яркий румянец на его щеках, как будто он пропустил пару кружек спиртного.

– Всего лишь другой набор одежды, – заявил ее муж. – И это выглядит разумно, когда существует вероятность сражения.

– Королевские доспехи – это нечто большее, ваше величество, – заговорил Джеремия с таким напором, что епископ даже сделал паузу в своих молитвах. – Они священны.

После паузы его преосвященство продолжал:

Потому что ты любишь Его, какой бы ни была Его воля.

Его престол так высок, что он видит твое сердце, и рукой

Его искупляющего Сына оно очищено.

Ты услышишь Его могучий призыв, когда он придет,

Это случится когда-нибудь, быть может сегодня,

Он позовет тебя домой .

Бормотание Путнама раздражало Мириамель. Она хотела поговорить с мужем, но что могло быть хуже, чем прервать молитву в такой момент? Однако Мириамель никогда не любила солдатскую молитву, которая превращала смерть на поле сражения в победу. Она видела слишком много мертвецов, слишком много погибло тех, кого она любила, чтобы мысль о милосердии Небес стала для нее утешением. Возможно, павшие и будут тепло встречены их Отцом и Его сыном, но от этого не станет легче тем, кто останется. Тем, кому придется жить дальше в одиночестве.