Анатолий Бочаров - Король северного ветра [litres]

– Значит, – спросил Эдвард, – ваш дядя призвал вас к себе на помощь? В таком случае, встретились мы весьма удачно.

Молодой Тарвел невесело улыбнулся.

– Так, да не так. Ко мне явился два часа назад гонец, и конь под ним был весь в мыле. Гонец доставил письмо от дяди, а в том письме говорилось, чтобы я немедленно собирал людей и убирался домой, в Стеренхорд. Лорд Данкан сказал, Гайвен Ретвальд свергнут собственными сподвижниками, а к нему самому явился герцог Запада с очередной просьбой о помощи. Дядя решился эту просьбу принять, но только считает весь замысел обреченным на провал. Он не хотел втягивать меня во всю заварушку.

– Однако вы втянулись. По собственной инициативе, получается? Против воли своего сюзерена?

Сэр Алистер покосился на Эдварда чуть ли не с удивлением:

– А вы думали, я побегу? То есть мой дядя, кажется, думал. Да только… – молодой рыцарь замялся, – да только он мой дядя, а не какой-то иноземный пес, которого я знать не знаю и в глаза не видел. Я не мог оставить сэра Данкана в беде. Я наскоро написал письмо жене, дал все тому же гонцу наказ везти его в Стеренхорд, а сам отправился сюда.

– Ясно, – сказал Эдвард.

Старший Тарвел, видимо, решил проявить хитрость, да эта хитрость сломалась о честность и прямоту его наследника. Подобный поворот был на руку Фэринтайну: ведь теперь силы, с которыми он ехал на помощь Айтверну, увеличились более чем в двадцать раз. Дело переставало казаться таким уж безнадежным – особенно если учесть, что силы Рейсворта заперты в столице, в ожидании нового нападения со стороны Короля Колдуна, и не выручат теперь Брэдли.

Отряд ехал молча, и какое-то время Эдвард слышал только свист ветра в ушах да стук конских копыт. Стоило войску тронуться, сэр Алистер погрузился в собственные мысли. Иногда, впрочем, племянник Тарвела принимался беззвучно шевелить губами, вглядываясь в линию горизонта.

Минут через пятнадцать Эдвард спросил его:

– Сэр Алистер, а что вы написали своей жене?

– Что обычно пишу, – ответил наследник Тарвелов слегка недоуменно. – Что люблю и скучаю. Еще приложил полагающийся случаю сонет – сочинился как раз накануне.

– Я имею в виду – не было ли это письмо прощальным? На случай вашего возможного поражения и кончины? Предупредили ли вы супругу о подобной возможности?

– Что? Поражение? Кончина? Какую чушь вы несете, любезный король. Мы едем побеждать – в этом я абсолютно уверен. – Сэр Алистер улыбнулся и ударил коня по бокам.

Невольно подумав, что попал в компанию двойника покойного Хендрика, Эдвард Фэринтайн пришпорил собственную лошадь – и без труда нагнал иберленца. Какое-то время два рыцаря ехали бок о бок, вырвавшись на несколько десятков ярдов вперед воинской колонны, и Фэринтайн слушал, как Тарвел мурлычет себе под нос старую походную песню. Через некоторое время он принялся ему подпевать.

Вопреки всем ожиданиям, часам к пяти вечера осаждавшие вновь пошли на штурм. Основная их часть, впрочем, в этой эскападе не участвовала – приведенная покойным Брэдли армия отошла на другой край поля и принялась разбивать там стоянку. Отправленные к ближайшему лесу команды вернулись с поваленными древесными стволами. Наскоро обтесанные, те вскоре оказались вбиты в землю как основа для будущих шатров. Пока бо́льшая часть вражеских солдат обустраивала себе привал, еще несколько их сотен попытались опять взять на зуб ворота обороняемого людьми Тарвела форта.

На сей раз в атаку выдвинулась панцирная пехота. Вооружением им служили тяжелые длинные мечи. Построившись черепахой и прикрываясь большими, в полный рост, прямоугольными щитами, нападающие смогли подойти к лагерю, почти не понеся потерь от выстрелов, сделанных лучниками капитана Бэлфура.

Вновь, как и в прошлый раз, Артур Айтверн встал в створке поверженных ворот, возглавив оборону. Он выбрал себе новый щит, покрепче прежнего, и без устали разил мечом. Со второй попытки дело пошло веселее.

Артур дрался в прочном строю, плечо к плечу с прочими латниками, и старался не вырываться вперед. Напротив, и сам как мог прикрывал товарищей. Стоило ему заметить, что один из врагов, атакуя стоявших рядом с Артуром стеренхордских солдат, открыл себе корпус или, что случалось реже ввиду длины их щитов, ноги – Айтверн немедленно бросался вперед и производил выпад. Здесь его умение метко колоть, отработанное в учебных и боевых поединках на длинной шпаге, пришлось как нельзя кстати. Артур делал длинный шаг, наносил от плеча, с разворота, удар или тычок – и тут же отступал, прежде чем другой, более пронырливый противник успел бы раскроить ему череп. Таким манером ему удалось за те полчаса, что длилась схватка, поразить насмерть семь или восемь противников, а ранить, наверно, и того больше.

Бой так и не перерос в беспорядочную свалку – солдаты с обеих сторон сохранили строй четким. Воины Тарвела держались крепко – и атакующие, при всем своем натиске, не сумели прорваться сквозь их ряды. Видя, что противник не поддается, люди графа Рейсворта через некоторое время отступили, пятясь и не показывая спин, обратно к своим соратникам, ожидавшим их на удалении. Сын лорда Раймонда утер пот с лица. Он начал уставать – впрочем, пока лишь немного. Требовалась короткая передышка – а дальше можно было драться вновь, хоть до позднего вечера.

Несколько позже Артуру сообщили, что вся эта попытка штурма была не более чем отвлекающим маневром. В тот же самый момент еще одно неприятельское подразделение зашло к форту с другой, тыльной стороны, где на стене стояло меньше всего караульных. Лазутчики забросили поверх частокола крючья и стали забираться наверх. К счастью, часовые вовремя заметили их, кликнули на подмогу себе бойцов и вскоре перебили незваных гостей. Этот участок обороны возглавил капитан Паттерс, случившийся неподалеку. Его люди сбросили солдат Рейсворта убитыми с парапетов, а парочку раненых взяли в плен и допросили, так и не услышав от них ничего толкового.

Тогда, впрочем, Айтверн ничего этого не знал. Едва закончился бой, он отошел обратно к костру, за которым недавно обедал, взялся за бурдюк с водой и принялся жадно пить. Горло пересохло, а легкие горели огнем.

Рядом появился герцог Тарвел, до того отсиживавшийся в своем шатре.

– Отличная вышла драка, мальчик, – сказал он, садясь на то же бревно рядом. – Я вижу, ты хорошо справляешься. Раньше слухи говорили о беспутном сыне лорда Раймонда, пьянице и развратнике. Теперь, если мы переживем этот день, ты запомнишься людям совсем иным.

– Не называйте меня больше «мальчиком», сударь, – ответил Айтверн холодно. – Я не потерплю подобного обращения больше ни от вас, ни от кого-нибудь другого. И используйте со мной, пожалуйста, обращение «вы», а не «ты».