Анатолий Бочаров - Король северного ветра [litres]

– Нет, сударь, эта сказка – как раз для вас на ночь. – В тоне, каким Кэран говорила, послышалось нечто опасное. Королева Эринланда стояла спокойно, уверенно, будто ее не окружали десятки мертвых тел, – и, похоже, совершенно не боялась приведенных Гайвеном Ретвальдом нелюдей. – Жила-была одна девочка, – сказала Кэран, – давным-давно, в темной пещере на краю темного леса. Чем-то она напоминала вас, милорд. Она тоже происходила из древнего клана, в котором водились прежде великие чародеи, и день ото дня все глубже зарывалась в ветхие старые книги. Чуждая миру людей, она алкала знания – и овладела вскоре всеми секретами магии, какие сумела раскрыть. Девочка решила, магии будет достаточно, чтобы подчинить себе мир, – и выступила в свой безумный поход против всех. Она убивала, интриговала, угрожала, стравливала. Она считала, ее колдовского могущества хватит, чтобы победить, – и не понимала, что даже самый могущественный чародей бессилен, когда он одинок. А вы одиноки, Гайвен Ретвальд. Существа, которых вы считаете друзьями, уничтожат вас сразу, как только потеряют в вас нужду. Я бы тогда погибла, не реши один благородный человек, Эдвард Фэринтайн, меня пощадить. Теперь я протягиваю руку помощи вам. Отзовите своих псов. Разорвите договор, который вы с ними заключили. Ваше королевство еще можно восстановить, но не таким способом.

– Я повторяю, – сказал Гайвен, и было видно, что он ни в малейшей степени не впечатлен словами Кэран, – если вы немедленно не уйдете, я восприму ваши дальнейшие действия как вмешательство во внутренние дела Иберлена. Вы желаете войны между нашими государствами?

– Я теперь понимаю, – сказала чародейка с грустным смешком, – как тяжело Эдварду тогда со мной пришлось. Вы, сударь, просто невыносимы.

Она взмахнула руками – и словно прозрачная завеса встала между ней и Ретвальдом с его солдатами. Искрящаяся, серебристая, мерцающая, эта стена разделила Большой зал надвое. Гайвен с размаху ударил клинком по магическому барьеру, но сабля остановилась, не в силах его преодолеть, несмотря на явное усилие, приложенное колдуном.

Кэран выхватила кинжал, поспешно полоснула себе по левому запястью – и несколько капель крови, выкатившись из раны, повисли в воздухе, наливаясь багряным светом. Они слились воедино, набухли, сделались алой вуалью, что стремительно расширялась во все стороны, – а затем в пространстве открылась сверкающая радужная дверь, почти такая же, как портал, через который Ретвальд привел в Тимлейнский замок свое войско. Королева Эринланда обернулась к оторопевшим Айне и Лейвису:

– Щит не продержится долго, – сказала она. – Мы должны уходить отсюда.

– Я никуда не пойду. Пусть он делает со мной, что захочет, так будет только справедливо, – ответила Айна решительно, глядя на Гайвена, который еще раз приложил клинок к мерцающему барьеру. Лезвие сабли дернулось – и прошло вперед, пусть и всего на какой-то дюйм. Ретвальд напряг руку. Его слуги обступили его, готовые броситься в бой, как только завеса падет. – Поймите меня, – сказала дочь лорда Раймонда с отчаянием, – это я во всем виновата. Я могла донести Артуру, когда Роальд Рейсворт только замыслил мятеж. Я могла поговорить с королем. Могла все исправить. Переворота не случилось бы, Гайвен никогда не стал бы творить подобного. Это я разрушила Иберлен.

– Совершенно верно, – подтвердила Кэран без всякой жалости к ней. – Однако, какой бы ты ни была, ты сейчас наиболее легитимная правительница этой страны. Раз уж предыдущий монарх спутался с врагами рода человеческого. Поэтому я должна тебя спасти. Выбирай, дитя. Или ты устраиваешь истерику и кладешь голову под топор палача – или помогаешь отстроить разрушенный при твоем участии дом. Времени у тебя немного.

Сабля, которую Гайвен Ретвальд держал в руке, продвинулась вперед еще на два дюйма. Мерцание магического барьера сделалось прерывистым, будто готовилось погаснуть вовсе. Растерянная, Айна покосилась на Лейвиса, а тот вложил шпагу в ножны.

– Я не хочу умирать, – сказал новый граф Рейсворт. – И ты не умрешь. – Он вновь схватил Айну за руку и потащил к порталу. Девушка попыталась вырваться, но Лейвис держал крепко, стальной хваткой, выворачивая руку, Айна едва не потянула запястье и все равно не смогла освободиться.

– Да кто ты такой, – спросила она с яростью, – чтобы мне перечить?

– Я твой друг, – ответил он спокойно. – И я тебя люблю, чтобы тебя бесы взяли. Пойдем.

Кэран уже стояла у разверзнутой пасти пространственной двери. Выставленная ею колдовская преграда слабела и гасла. Лицо Гайвена исказилось от натуги, капли пота текли по его лбу и щекам, однако клинок прошел сквозь барьер уже почти весь. Подняли мечи его слуги.

– Куда ведет этот проход? – спросила Айна.

– Я не знаю, – сказала Кэран. – Я не мастер телепортации. Куда-то ведет. Я пыталась задать примерные константы, но понятия не имею, получилось ли. Не океанское дно, не миля над поверхностью земли или под ней, не полярные снега и не южная пустыня. Где-то на этой планете. Не могу сказать точно. Везде будет лучше, чем здесь.

Повелительница Эринланда скрылась в портале. Следом шагнул и Лейвис, увлекая Айну за собой. Поняв, что противиться дальше бесполезно, девушка как могла крепко сжала его руку – и спустя мгновение безумная круговерть тьмы и света поглотила ее.

5 сентября 4948 года

– Вот, значит, какой ценой ты вернул себе власть, – сказал Артур.

Они вдвоем, Айтверн и Ретвальд, сидели в королевском кабинете, возле раскрытого настежь окна. День выдался погожий и ясный – будто и не закончилось лето. В густом синем небе плыли редкие облака, пригревало послеобеденное солнце.

Наследник Бердарета Колдуна оставался таким же, как и всегда, – спокойным, рассудительным, слегка отрешенным. Немного грустным. Казалось, он вот-вот примется рассказывать про недавно прочитанный естественно-научный трактат или захочет обсудить перипетии древней истории.

С дворцовых паркетов уже убрали следы крови, заменили разбитые вазы и порванные портьеры на целые и свежие, и, конечно, нигде не осталось никаких трупов. Никаких следов случившегося минувшей ночью боя, не считая до сих пор непочиненных дверей Большого зала. Только на лицах уцелевших слуг отпечаталась несмываемая бледность, да караул у монарших покоев несли существа, которые были кем угодно, только не людьми.

– Ты понимаешь, – сказал Гайвен, – должен понимать, что не существует никакой цены, приемлемой или неприемлемой. Все эти рассуждения придуманы для того, чтобы попусту тревожить умы. Имеется лишь цель, которую нужно достигнуть, и если цель того стоит – все равно, каким путем это будет сделано. Мы научились этому у наших врагов – и только так сумели их одолеть.