Алекс Маршалл - Пепел кровавой войны [litres]

Ведьма с уховертками шагнула вперед, загораживая Пурне обзор. Отличная работа, подруга, так что продолжай отвлекать могущественного врага от Гын Джу, при этом даже не замечая ее, а лишь тараща глаза на местные достопримечательности. Хитрый ход.

– Ну что ж… э-э-э… миленькая берлога… – заявила Пурна, когда жуткая старуха подступила еще ближе. – Мне доводилось бывать в кишках, но не в таких просторных.

– С-с-слова бес-с-сполез-з-зны, – зашипела женщина, и – да сжалятся над угракарийской новообращенной кремнеземельские предки – во рту у нее тоже были уховертки. – Впус-с-сти нас-с-с, нез-з-званая гос-с-стья, и мы уз-з-знаем, кто пос-с-слал тебя.

Вероятно, беззвучно переговариваясь со своим небесным демоном в долгом ночном полете, Пурна привыкла к этому диковинному способу общения, потому что определенно почувствовала, как мысли ведьмы обволакивают ее мозг, словно осьминог, сжимающий раковину моллюска. Когда на берегу моря тотанская пленница вкладывала в ее голову зловещие видения, Пурна решила, что это самое жуткое насилие над ее разумом, но сейчас она чувствовала себя еще хуже – старая карга не пыталась впихнуть в нее свои мысли, а, напротив, старалась вытряхнуть содержимое из ее головы. У Пурны слезились глаза от гнилостного запаха старухи, но она продолжала сопротивляться невидимому вторжению.

– Э-э-э… с чего это у меня голова заболела? – Пурна отошла от тотанки, крепко прижав к груди рычащего Принца, и положила ладонь на рукоять пистолета. – Похоже, вы бегло говорите на языке непорочных.

– Непороч-ч-чных? – Даже если бы ведьма не начала плеваться жуками, Пурна все равно догадалась бы, что допустила какую-то бестактность. – Ты не непороч-ч-чная! Ты из-з-з потомс-с-ства полукровок! Ты…

Пурне очень-очень не хотелось смотреть, как Гын Джу выбирается на берег за спиной у ведьмы и обнажает сломанный клинок, поскольку она чувствовала, что противник уже преодолел ее сопротивление и теперь пробует на вкус мысли угракарийки, словно гурман – изысканное меню. Когда Пурна увидела своего друга, ведьма замолчала, ее глаза округлились. Пожалуй, это было демонски красивое движение – как только непорочный сделал выпад, тотанка развернулась и махнула рукой. Она не задела Гын Джу, но тот все равно отлетел на сверкающее мелководье, и прежде, чем Пурна успела вытащить пистолет из кобуры, ведьма потянулась к ее горлу…

Пурна отпрыгнула назад. И что это был за прыжок! Она и представить себе не могла, что может так далеко прыгнуть вперед и уж тем более назад, но трудно узнать, на что ты способна, пока тебя не попытается облапать грязная безумная старуха.

Впрочем, это была всего лишь инстинктивная реакция, и прежде, чем Пурна поняла, что вообще сдвинулась с места, ведьма снова шагнула к ней. Принц вырвался из объятий хозяйки, плюхнулся на мягкую землю – и давай наседать на тотанку с невероятно громким для такого малыша рычанием. Древняя ведьма остановилась, уставившись на преградившего дорогу пса, а затем ее глаза вдруг глубоко запали и глазницы наполнились черной слизью.

С пленницей обстояло как раз наоборот, у той глаза были пугающе черными с того самого дня, как ее поймали, вплоть до того момента, когда ее решили допросить и глаза чудесным образом очистились. Сначала Пурна решила, что они почернели потому, что наполнились кровью из-за увечий, полученных тотанкой при падении, а потом внезапно снова стали обычными, исцелившись колдовским образом, когда она вторглась в сознание Пурны. Но очевидно, все было не так. То, что переход от зловещей черноты к обычному виду и обратно оказался трюком, который ведьма проделывала без особого труда, не очень успокоило Пурну, но больше ничего не произошло, кроме того, что ведьма стала выглядеть еще ужасней…

Ну хорошо, почти ничего. Свирепая ведьма и демон-пес замолчали и уставились друг на друга… и только. Однако же, когда Пурна опасливо шагнула вперед, воздух вокруг нее прямо-таки затрещал от устрашающего шепота и адских ароматов. Она ничего не разобрала в этом разговоре, если там и было что-то доступное ее пониманию, но от напряженного шепота и запаха серы ее короткие волосы встали дыбом и больше не опускались. В лихорадочно работавшей голове Пурны появились тревожные образы: причудливое сходство между этой иссохшейся тварью и голодными трупами, напавшими на болоте, и, что гораздо хуже, между немертвыми тотанцами и Живым Святым из угракарийских легенд.

Она сделала еще один осторожный шаг позади Принца. Кем бы ни была на самом деле эта тотанская ведьма, давно пора снести ей башку, и грех упускать момент, пока она отвлечена. Но прежде чем Пурна успела привести этот план в исполнение, демон и старая карга вышли из задумчивости и посмотрели на нее с голодными усмешками. Пурна слишком поздно осознала – Марото часто говорил, что нужно сначала думать, а потом действовать, и теперь уже в который раз подтвердилась чудовищная ошибочность его уроков. Оставалось лишь надеяться, что не в последний.

– Уже давно никто нас так не удивлял. Тебе даже не представить, как мы рады.

Голос ведьмы был таким же древним, как и ее глаза, но, когда те почернели, словно сердце грозовой тучи, он сделался легким и благозвучным, как пушистые летние облака. Однако усмешка сморщенных губ по-прежнему выглядела ужасней, чем задний проход мертвеца, и Пурне совсем не нравились слова, что слетали с этих губ, пусть даже они и были сказаны на современном угракарийском, а не на высоком непорочновском.

– Значит… э-э-э… вы теперь у нас в долгу?

Как бы страшно безумная ведьма ни выглядела прежде, произошедшая с ней перемена еще больше испугала Пурну. Когда к тебе приглядывается подобное существо, кажется, будто ты погружаешься в яму со змеями.

– Мы кое-что должны вам, да, – согласилась карга, но то, как заскулил и ткнулся носом в ее ноги Принц, не прибавило Пурне оптимизма. – И мы расплатимся, но прежде вы нам поможете. Мы вызвали вас на Ассамблею вексов, чтобы услышать рассказ, кто послал вас, убийц, в наш замок.

– Это мы-то убийцы? – Пурна попыталась рассмеяться, но неудачно. – Послушайте, вы, твари… Это вы напали на нас! Вы пришли в наш мир! Вы сами собираетесь всех убить!

– Ваш мир? – Древняя тварь, которая явно не была обычной старухой, рассмеялась весело, звонко и искренне. – Он никогда не принадлежал вам, обезьянка, вы были в нем всего лишь смотрителями. И вдобавок скверными смотрителями. Но при всех ваших оплошностях одно дело выполняли с удивительной охотой – вы были очень плодовиты. А теперь можно сбросить и это бремя… Но сначала вы должны рассказать о том, кто послал вас сюда, и о ловушках, что вы расставили на нашем пути.

– Я сама кого хочешь пошлю, – заявила Пурна, и старая добрая шутка наконец-то прибавила ей смелости.