Джеймс Айлингтон - Тень ушедшего

Элрик поморщился.

– Все равно, нельзя его освобождать, – упрямо повторил он и повернулся к Седэну. – Извини. Я не говорю, что ты нас предашь, но после того, в чем тебя обвиняли дезриельцы…

Терис отозвался не менее мрачно.

– Он с нами не первую неделю, Элрик. В Дейланнисе Седэн нас спас, а я рискую жизнью, чтобы представить его Совету. Я считаю, что вправе решать в этом деле.

Седэн нахмурился. Голос Териса вдруг… заглох. Отдалился. Юноша пытался сосредоточиться на словах, но звуки сливались…

Он стоял на холме, а перед ним лежал простор, от которого захватывало дух: зеленые луга, пологие холмы, а за ними – океан, бриллиантами сверкающий под солнцем. Ласковый теплый бриз ерошил ему волосы. Почувствовав в руке чью-то руку, он оглянулся, и сердце подступило к горлу.

Рядом стояла женщина, прекраснее которой он не видывал. Безупречная кожа цвета алебастра. Черные волосы свободно ниспадают до пояса, блестят под солнцем. Безупречный овал лица, алые губы, зарумянившиеся от подъема на холм щеки. Глаза были синими, но не как океан, не как небо – глубже, ярче, неуловимее. Женщина с улыбкой повернулась к нему, ее глаза сияли. Они видели только его, как будто, кроме него, в мире не было ничего или ничего не имело значения.

Образ поблек, из видения вытекли краски. Он стоял перед могучим городом. Даже издалека стены его грозили пришельцу: на глаз они были в добрых сто локтей высотой. Черный камень, из которого они были сложены, блестел гранями.

За стенами поднимался сам город. Его выстроили на вершине. Седэну не видны были здания сразу за стенами, зато он ясно видел дороги и постройки ближе к центру. Но не различал там никакого движения. Не было стражи, да и ворот его взгляд не находил. На стенах тут и там горели огни – их пламя выделялось яркими рыжими пятнами на бесцветной картине.

Была ночь, лунный свет покрыл все вокруг странным серебристым налетом. Он стоял в поле, но трава его была мертвой или полуживой. Он оглянулся через плечо. Деревьев не видно, во все стороны, насколько хватает глаз, тянулись плоские голые поля. И все здесь молчало. Ни ветра, ни зверья.

Потом он перенесся в другое место. Казалось, снова был день, но небо чернили клубы дыма от пожаров. Кругом слышались крики погибающих людей и сквозь них – не столь громкие крики паники и смятения. Дым свивался, клубился вокруг него; сквозь завесу вдруг проступили два темных силуэта. Общие очертания человеческие, только слишком высокие, слишком тонкие.

Потом он разглядел их яснее. Покрытые черной чешуей создания чуть не в полтора человеческих роста, с тонкими, гибкими телами, практически лишенные шей. Головы напоминали змеиные, и во ртах у них он заметил ряды крошечных острых зубов. Существа, хлеща хвостами, следили за ним голодными взглядами. В выражении морд сквозила пугающая разумность.

Затем они, двигаясь с неимоверным проворством, вновь ушли в туман.

Он стоял на коленях. Поднял взгляд и не увидел дыма; он находился в какой-то пещере – потолок ее уходил далеко вверх, почти теряясь из вида. С него лил пот; немного левее угрожающе булькало озерцо расплавленной лавы.

Стоящее перед ним создание казалось сотканным из чистого пламени; его кожа тлела и играла огнем, даже нити волос излучали жар. Но обращенный к Седэну взгляд, несомненно, был человеческим.

Существо держало меч, и Седэн знал, что меч этот чем-то важен. Клинок окутывался светом, впивал в себя свет, и все же Седэн различал на нем знаки. Слова иного языка. Слова были ему знакомы, но времени вспомнить ему не дали.

– Ты недостоин, – промолвило державшее меч существо. В его глубоком грубом голосе слышалось понимание. – Ты пришел за Ликаниус, и потому ты ее не получишь.

Вид снова изменился – изменилось и ощущение, хотя он не взялся бы сказать, в чем. Он стоял посреди большого открытого поля, и была ночь, и под ласковым ветром по траве пробегали серебристо-черные волны. Лунное сияние едва не слепило глаза, черные тени в сравнении с ним были непроглядней смолы. Он опустил взгляд. На нем была черная рубаха из тонкого шелка, ткань ласкала кожу. Знакомое чувство. Приятное чувство.

Из рощи раскачивавшихся вдалеке берез выступил человек. Он приближался. Седэн уже видел, что он высок, мускулист, с точеными чертами лица и широкой дружеской улыбкой. Человек приветственно поднял руку, и Седэн нерешительно махнул в ответ. Его пронизало чувство узнавания. Когда-то, где-то он знал этого человека.

– Тал’камар! – радостно окликнул подошедший и, не дав Седэну опомниться, стиснул его в объятиях. – Я знал, что рано или поздно ты сюда доберешься. Рад тебя видеть, старый друг!

Седэн моргнул.

– Это на самом деле?

Еще не договорив, он понял, что так и есть. Предыдущие образы были смутными, расплывчатыми, как воспоминания, если смотреть на них со стороны. Здесь было иначе.

Человек хихикнул.

– А как же! Мы в док’ене. Собственно говоря, в твоем док’ене. – Он улыбался уже не так уверенно. – Ты не шутишь?

У Седэна сжалось сердце. Этот человек его знал – кажется, даже был ему другом.

– Понимаю, как это странно слышать, но я ничего не помню дальше последнего месяца. Если ты меня знаешь…

Улыбка незнакомца совсем погасла.

– Так это правда, – с грустью заговорил он и вздохнул. – Меня зовут Аларис. – Он взял Седэна за плечо. – Мы с тобой друзья. Братья.

Седэн подался к нему.

– Ты расскажешь мне, кто я такой? Как сюда попал?

Аларис кивнул, любовно успокоил:

– Конечно! – И огляделся. – Сейчас вряд ли успею…

– Почему?

Аларис повел рукой.

– Смотри сам.

Седэн оглянулся. Часть поля накрыла черная тень;

там, где только что вольно колыхалась трава, теперь ничего не было видно. У него на глазах тень продвинулась вперед. Седэн в ужасе обратился к Аларису.

– Что будет, когда тень дотянется до нас?

– С тобой – ничего, – улыбнулся Аларис. – Это твой док’ен.

– Док’ен? – слово звучало знакомо, но смысла Седэн припомнить не мог.

Аларис шутливо возвел глаза к небу.

– Ты создал это место, Тал’камар. Когда-то их у тебя было много, и, насколько я знаю, большую часть ты скрыл… Теперь мне известно только это. Видно, ты не до конца утратил память, если нашел сюда путь. – Говорящий огляделся, нахмурил брови. – Док’ены, впрочем, всегда основаны на реальных местах, а этого места я не помню. Может быть, это в Расколотой земле? Ты всегда любил там бывать. – Он еще раз смерил взглядом наступающую тень. – Все равно. Ты не слишком надежно его удерживаешь, и мне лучше убраться, пока здесь все не исчезло, так что поспешим. Где ты сейчас?