Фёдор Быханов - Сильнее пламени

Начавшиеся приглашения на допросы не замедлили себя ждать и последовали долгой чередой.

Хотя они и не обернулись каким-то мало-мальски реальным результатом, так как подозреваемый в шпионаже на Молдавию и Румынию, Роман Чалык из города Обска таинственно исчез, не дожидаясь, когда придут за ним с наручниками.

Как стало известно и Круглову:

— Мнимый коллега-мигрант не оставив после себя на съёмной квартире ничего, кроме большой стопы густо исписанных блокнотов, да газетных вырезок со своими публикациями.

В ходе проведения обыска, обо всех этих вещах беглеца нисколько не стала жалеть, до последнего листочка выдавая их во время обыска, квартирная хозяйка.

Только и это обстоятельство нисколько не помешало новому руководству городской администрации сформулировать в отношении Бориса Круглова весьма серьёзный вывод:

— О его личной неблагонадёжности, выразившейся в прямом попустительстве явному вражескому агенту.

После чего Борису Ивановичу оставалось только смирённо писать заявление об увольнении с должности заведующего городским Пресс-центром:

— По собственному желанию.

О чём, впрочем, он нисколько в последующем не жалел:

— Вовсе не обольщаясь насчёт методов работы нового «воинственного» мэра и его отношения к подчинённым.

Вот только «спасательного парашюта» в виде непыльной работы с хорошим окладом, подготовить для себя Борис Иванович не сумел.

Как и многого другого, чтобы легче было переносить расставание с прежней, относительно высокой по местным меркам, должностью.

Но и это не заставило расстраиваться и впадать в отчаяние Бориса Круглова, искренне надеявшегося на то, что его творческие дарования и журналистское мастерство всё равно понадобятся и пригодятся в родном городе.

Только Борис Иванович серьёзно ошибался, делая это в сторону преуменьшения, когда оценивал методы и размах административного давления, устроенные на него в отместку за прежние заслуги перед бывшим мэром.

Во всех редакциях средств массовой информации, куда бы он ни обращался, вовсе не горели желанием зачислять в штат опального коллегу.

Благо, что только домашние поначалу с понятием отнеслись к положению, в котором оказался глава семейства. Не доставала попрёками жена Алла Николаевна. Она, просто экономнее стала ставшая расходовать свою зарплату костюмерши Городского Дворца культуры.

Что же касается дочери Тамары, так и её, к счастью, совсем не затронуло грозное неудовольствие новых властей Обска бывшим пресс-секретарём мэрии.

На городском телевидении, продолжательница журналистской семейной династии с энтузиазмом занималась спортивными новостями. Потому редкие часы проводила в их однокомнатном «логове», что так и не сумели, в гораздо лучшие времена, супруги Кругловы расширить до приемлемых такой семье, как у них, размеров жилой площади.

Но тут, на счастье Бориса Круглова, выручило его прежнее увлечение «художественным сочинительством»:

— Когда удалось не только написать несколько приключенческих повестей и множество юмористических рассказов, но и издать их за свой счёт малыми, что называется, тиражами.

К месту оказалось и то, что для предстоящего юбилея пожарных МЧС, понадобилось срочно написать документальное исследование про ветеранов из числа заслуженных городских огнеборцев.

И уж тут реальных конкурентов на заработок, у Бориса Ивановича в городе не нашлось.

Судить так можно было уже по тому, что, именно к нему, обратился за творческой помощью инспектор отдела профилактики ОГПС лейтенант внутренней службы Сергей Корнеев:

— Помоги, Борис Иванович, сделать нам такую документальную книжку?

Условия, предложенные будущему безымянному автору, при этом оказались довольно приемлемыми:

— По известным причинам, само авторство текста останется за Корнеевым, зато весь гонорар «до копеечки» пойдёт настоящему создателю документального произведения — Круглову.

Тому ничего не оставалось делать:

— На безрыбье и рак, как водится, рыба!

Ударили по рукам.

И с тех пор, особенно не афишируя свои деловые отношения со «службой спасения», чтобы не дошли слухи об этом до мэрии, как на работу стал он ходить — то в Отдел государственной противопожарной службы, то в архив, за материалами.

Да ещё и по адресам нынешнего проживания встречаться непосредственно с заслуженными ветеранами, как они сами шутили — «льняной кишки и алюминиевого брандспойта».

Конечно, выезжал автор будущей книжки о подвигах спасателей и на тушение возгораний.

Как он сам говорил:

— Для лучшего понимания самого «колорита» работы героев рождающегося повествования.

Вот только была это всё больше — бытовая «мелочёвка» вроде подгоревших на плите кастрюль или непотушенной после застолья сигареты.

— А так не хватает для развития сюжета настоящего «большого дела»! — на что «подпольный» автор не раз сетовал при встречах с инспектором ОГПС Сергеем Корнеевым.

На что тот искренне ему обещал:

— Если что, не дай Бог, всё же произойдёт из ряда вон выходящее, сразу привлеку и тебя на тушение большого объекта.

Оба тогда еще не знали, как скоро сбудутся эти слова пожарного инспектора, и к каким роковым последствиям приведут они обоих предполагаемых соавторов.

Ничто не предвещало беды там, где ещё прошлой осенью, что называется «во всю ивановскую» суетились умелые и работящие заводские монтажники-испытатели, готовя к «земному запуску» очередной твёрдотопливный ускоритель.

И где чуть ли не каким-то «маскарадом», для наблюдавших на это со стороны, работников полигона химического завода выглядело появление на этом особо режимном участке установок сжигания ракетных блоков, иностранной делегации.

Правда, гостям не завидовали и, по распоряжению начальства, откровенно не потешались над компанией зарубежных инспекторов, облачённой, словно в насмешку, мало того, что в старомодные, так ещё неудобные и мешковатые резиновые «скафандры».

Образца, как было известно рабочим и специалистам поля испытаний и утилизации, так и не понадобившихся родной стране изделий, на позднее середины двадцатого века.

Тогда саму опасность химического заражения здесь людей из числа обслуживающего персонала, продуктами сжигания ракетного топлива, никто в серьёз не воспринимал.

Правда, уже тогда её уже можно было почувствовать по грядущему приказу, обрядить по точно такому же — защитному облику всех, кто должен был испытывать новые образцы изделий, появившиеся на предприятии оборонной промышленности.