Владимир Поселягин - Жнец [litres]

Документы у меня были в порядке, однако так как город закрытый, как я уже сказал, прифронтовой, то я мог задержаться тут не более чем на трое суток, портье об этом сразу предупредил. То есть за оставшиеся двое суток мне необходимо найти нужных людей и перебраться в Англию, а если не выйдет, то покинуть город и возвращаться обратно. И вот что я надумал. Если даже контрабандистов здесь нет, хотя я в этом сомневаюсь, то рыбаки-то остались, и пусть они недалеко уходят, договориться с капитаном рыболовного судна можно, чтобы меня доставили поближе к берегу Британии, после чего я пересяду в лодку и уже пойду своим ходом. Это главный план. Запасной: ночью украсть лодку и самостоятельно добираться до англичан. Пока других планов у меня нет, но хоть это.

Одевшись, я позавтракал в небольшом кафе и прогулялся до ближайших магазинчиков: нужно найти карту, посмотреть, сколько до берега бриттов плыть. А то ведь я ехал к побережью, а не именно к Гавру, ну а когда хозяйка гостиницы слила меня немцам, пришлось именно в Гавр двигаться. Найти нужный магазин удалось без проблем. Я оплатил карту оккупационными марками – а я только ими тут расплачивался, нужно растратить эти деньги, которые особо больше нигде не в ходу, – и осмотрел местные проливы.

– Вот чёрт, – пробормотал я.

Оказалось, мне нужно было ехать в Кале, именно там расстояние между побережьями меньше всего, а от Гавра добираться до Англии очень долго. Да, я этого не знал, эта информация в прошлом для меня была неинтересна, и вот теперь знаю. Думать надо.

Сунув карту под мышку, я направился в сторону порта. Бродя между лабазами и морщась от резких криков чаек и вони рыбы – здесь к рыбачьим судам подгоняли грузовики и наполняли их рыбой, некоторые машины принадлежали немцам, – я мысленно пытался решить проблему, как мне общаться с французскими моряками? На немецком точно не стоит, не договоримся, на английском – сомнительно, могу вызвать подозрения, французского я не знал, остаётся испанский. Это ещё не всё: у рыбаков так всё пропахло рыбой, что, если даже всё получится и я окажусь на берегу Великобритании, то меня быстро вычислят по запаху, который пропитает меня всего, включая одежду, о багаже уж и не говорю. Специфика работы.

Пару раз меня остановил патруль, но документы на француза, по которым я зарегистрировался в гостинице, были в порядке. И да, я прошёлся там, где вчера бросил машину, естественно, её там уже не было. Или местные угнали, или немцы забрали, решив, что она бесхозная.

Некоторые суда и лодки в порту стояли в ожидании разгрузки, разгрузившиеся отходили, вставали на якорь или приставали к длинным причалам, где проводилась работа по обслуживанию судов, отмывали их. Я ходил и присматривался к людям, капитанам судов, к членам команд, меня интересовали те, о которых можно уверенно сказать – прохиндеи. Конечно, с ними нужно держать ухо востро, однако именно среди них, с большей вероятностью, я и найду тех, кто мне сможет помочь. Такие любят зарабатывать свою копеечку, лишнюю, и уговорить их на левый заработок, думаю, не сложно. Найти прохиндеев среди команды вряд ли реально, тут как капитан скажет, так и будет, а вот поискать такого капитана как раз стоит. Именно этим я и занимался. И ведь нашёл, причём две кандидатуры подходили под этот тип людей. Ну, к первому соваться я не стал, слишком компанейски он общался с немецким интендантом, пока рыба из трюмов его судна заливалась по бочкам. А вот второй прогуливался по пристани у борта своего уже разгрузившегося судна, на палубе которого троица матросов активно работала швабрами. Надеюсь, судно его в порядке, а то мало ли какое повреждение получить успело.

Подойдя, я обратился к нему на испанском, таким светским спокойным голосом. Однако тот, обернувшись, спросил что-то на французском. В общем, мы друг друга не понимали. Тогда я поинтересовался на английском, не знает ли он этого языка, и тут промах. Осторожная попытка обратиться к нему на немецком – и есть, он меня понимал, хотя и говорил на немецком ужасно. Естественно, сообщать о том, что я собираюсь в Англию, а точнее, хочу по-тихому добраться до её берегов, говорить этому бородатому крепкому мужичку я не собирался. Рано ещё. Мы прошли к нему в каюту, и я стал петь о своём желании поохотиться на акул подальше от берега. Тот с сомнением на меня посмотрел и прямо спросил:

– Месье, не хотите ли вы в Англию сбежать?

Я замер на несколько секунд, после чего с некоторой осторожностью спросил:

– И что, если так?

– Это дорого стоит.

– Но возможно?

Мы оба прощупывали друг друга, ну а когда я всё же подтвердил, что мне нужно именно в Англию, капитан покивал и сообщил, мол, сам он этим не занимается, но его кузен зарабатывает такой перевозкой, причём у него есть свой человек в таможне с той стороны, который ставит отметку о прибытии в Англию, и можно будет пользоваться своими документами уверенно. Без отметки быстро доставят в полицейский участок, а там всякое может случиться. Война есть война. У кузена не было карт проходов через минные поля, да и, честно говоря, не особо карты и нужны, его лоханка способна над ними пройти, что и делает, он высаживает пассажиров на пустом берегу. Там таможенник и ждёт, получает деньги, ставит отметки, а дальше крутись как хочешь. Мой вариант.

Капитан потребовал за свои посреднические слуги аж пятьдесят франков, но я был согласен. Он отправил одного из матросов за кузеном, который водил лодку раз в неделю, но когда следующий выход, капитан не знал, нужно уточнить. Я же поинтересовался, не мог бы он обменять немецкие марки на английские фунты или американские доллары. Оказалось, мог. Правда, у него нашлось всего пятьсот семьдесят фунтов стерлингов банкнотами и ещё монетами, всё отдал, и сто тридцать шесть американских долларов. Я поначалу подивился, отчего он их на судне держит, а потом понял: мало ли что, и придётся бежать, тогда такой НЗ может пригодиться.

Когда пришёл кузен, договориться о перевозке труда не составило, он знал английский. Я обговорил, что буду один с двумя единицами багажа, оплата на месте доставки. Причём, сообщив, что у меня есть французские паспорта, предложил их в качестве части оплаты, и кузен, подумав, легко согласился, видимо, документы ему для чего-то нужны. Вопросов по ним он не задавал.

Ближайшие три ночи в пролёте, а вот на четвёртую его судно отходит. Он описал, где его человек будет меня ждать, и более того, мы договорились, что он поможет незаметно для патрулей добраться до судна. Кстати, покидать город не требовалось, судно этого контрабандиста-перевозчика находилось тут же, в порту, под видом рыболовного баркаса. И да, кузен готов обменять оставшиеся марки, франки и оккупационные марки на английские фунты, понятно, что по грабительскому курсу, но меня и это устроило. Так и договорились.