Джей Кристофф - Неночь [litres]

Жителям и городу Риму.

Жителям и городу Венеции.

И вам.

Джей Кристофф, австралийский писатель, один из соавторов нашумевшего научно-фантастического романа «Иллюминэ», снискал мировую славу произведениями в жанре фэнтези и фантастики. Книги Кристоффа не раз становились бестселлерами «The New York Times», номинировались на литературные премии и возглавляли читательские рейтинги. Его романы издаются многотысячными тиражами почти в трех десятках стран. В большинстве этих стран он никогда не бывал – факт, бесконечно изумляющий автора. А вот и другие факты, которыми Кристофф с удовольствием делится со своими читателями: он утверждает, что ростом два метра; ему осталось жить приблизительно тринадцать с лишним тысяч дней; он коротает свой век в Мельбурне, с женой (по совместительству секретным агентом, мастером кунг-фу и ассасином) и самым ленивым в мире джек расселлом.

А еще он не верит в счастливые концы.

В переводе с латыни «Качество на риск покупателя» ( прим. пер. ).

В переводе с английского «могила богов» ( прим. пер.) .

Она пока не научилась слушать. Мало кто из людей умеет это делать.

Что-то заметило. Чему-то было не плевать.

Ребра, пожалуй, самое впечатляющее достояние итрейской столицы; шестнадцать гигантских окостеневших башен, сверкающих в сердце Города мостов и костей. Поговаривают, что Ребра принадлежали последнему титану, свергнутому богом Света Аа в войне за господство над небесами Итреи. Аа приказал своим верноподданным построить храм на том месте, куда упал титан, тем самым ознаменовав свою победу. Таким образом, семена величественного города были посажены в могилу последнего врага Света.

Забавная штука, дорогие друзья, но ни в одной священной летописи или книге вы не найдете упоминания имени этого титана…

Леди Океанов, третья дочь Света и Пасти, Та-Кто-Изопьет-Мир.

К примеру, это же насколько нужно быть в стельку, чтобы посчитать ухаживание за великаншей разумной идеей? Более того, как в состоянии опьянения можно безопасно орудовать своими причиндалами, не говоря уже о необходимости стремянки?

Несомненно, тот еще поэт.

В мире их осталось всего шесть. Плиенес и все известные экземпляры его работ были сожжены в XXVII в. P.R. в пожаре, одно время именуемом «Ярчайший свет».

Устроенный великим кардиналом Крассом Альваро, костер уничтожил более четырех тысяч «провокационных» работ и итрейским духовенством был признан громким успехом – пока сын Красса, кардинал Лео Альваро, не подметил, что во всем мироздании нет света ярче, чем у самого бога Света, и что называть так любой рукотворный костер, по сути, ересь.

После того, как великого кардинала Крассо Альваро распяли, великий кардинал Альваро II постановил, что во всех дальнейших текстах костер должен именоваться не иначе как «Яркий свет».

Она была самым опасным ассасином во всей Итрее, убийцей легионов, Леди Клинков, разрушительницей республики, но смотрите, в ней было и что-то доброе! Милосердие – даже для насильников и варваров. О, да взыграют громко скри-и-и-ипки!

Кота, как вы наверняка догадались, прозвали так за его любовь справлять нужду в неположенных местах: имя, которое едва стерпела ее мать и которое было встречено бурным восторгом со стороны ее любимого скончавшегося отца.

Капитан Лужица сидел под кроватью и облизывал свою пыльную лапку. Вышеупомянутое нечто все так же скрывалось за занавесками.

К этому времени она уже научилась слушать музыку.

Эта сомнительная честь принадлежала «Одинокой Розе», борделю в порту Годсгрейва, который часто посещали полоумные сифилитики и недавно освобожденные каторжники. Управляла домом удовольствий ваанианка – она, окончательно спятившая из-за болезни, ласково называла свою промежность «конвейером сирот».

Единственным человеком в Последней Надежде, кто знал, как на нем играть, был местный расхититель гробниц по кличке Синий Пауло. Два лета тому назад его обнаружили повешенным на стропилах в своей комнате. Вопрос о том, было ли это самоубийством или выражением протеста другого местного жителя, который сильно недолюбливал клавесин, оставалось предметом многочисленных пересудов и не слишком старательного расследования в течение нескольких недель после смерти/убийства Пауло.

Монеты в республике были трех видов: наименее ценная – это медь, среднее дитя – железо, и самая дорогая – конечно же, золото. Золотые монеты так же редки, как приятный сборщик налогов, и большинство плебеев никогда их даже не видели.

Первоначально итрейские монеты назывались суверенами, но из-за склонности итрейцев жестоко расправляться со своими правителями этот термин вышел из обихода десятки лет тому назад. Теперь медяки иногда называли «бедняками», а железные монеты – «священниками», так как обычно именно эти люди перебирали их в руках с наибольшим энтузиазмом. А вот для золотых монет не было общепринятого прозвища – люди, которые достаточно богаты, чтобы обладать ими, скорее всего, не из тех, кто любит давать деньгам клички. Или перебирать их в руках.

Посему, справедливости ради, назовем их «золотыми мудаками».

В тот момент в заведении не было ни одной радуги.

Это не так, хотя Жирный Данио и был в крупном долгу перед капитаном после пьяного спора об аэродинамике свиней и расстоянии между «Старым Империалом» и хлевом. Долг следовало отдать в виде длительного сеанса… орального удовлетворения членов экипажа «Кавалера Трелен» (во время которого Данио должен был стоять на руках с выкрашенной в синий цвет задницей). Данио пока не расплатился, но угроза расплаты сильно накаляла атмосферу всякий раз, как «Кавалер» и его экипаж прибывали в порт.

Мальчик, девочка, мужчина, женщина, свинья, лошадь, а за определенную сумму и труп.

Чаще всего за нарушение порядка, пьянство и несоблюдение субординации, хотя одного легионера сослали в Ашках за убийство повара когорты, которое он совершил после того, как тот триста сорок две неночи подряд подавал на ужин солонину.

«Ты что, сдохнешь, – кричал он, – если хоть раз [удар ножом] приготовишь [удар ножом] гребаный салат?!»

О, смотрите, в ней есть что-то доброе! Да взыграют громко скри-и-и-ипки!

О, превосходно. Я бы даже сказал, как по учебнику.