Джей Кристофф - Неночь [litres]

– … Так ложись спать …

– Верно. Ты идешь?

– … Как всегда …

Девушка скользнула раненой рукой в повязку, не-кот скользнул в ее тень, и парочка выскользнула из комнаты.

Трик сидел на полу у двери в ее комнату, прислонившись к стене. Увидев Мию, он быстро поднялся с очевидным облегчением в глазах.

– Слава Матери! – выдохнул он. – Ты в порядке.

Мия показала руку и скривилась.

– Немного ушиблена, но цела.

– Этот ублюдок Солис! – прошипел Трик. – Я хотел выпотрошить его за то, что он сделал! Даже попытался, но он сбил меня с ног и вырубил.

Мия осмотрела свежие синяки на лице Трика и покачала головой.

– Мой бравый центурион. Прискакал на белом коне, чтобы спасти свою бедную девицу? Ловите меня, храбрый сэр, я сейчас сомлею!

– Заткнись, – насупился Трик. – Он сделал тебе больно.

– Достопочтенная Мать сказала, что это не первый случай. Ему нравится задавать тон своим урокам с помощью первого же «умника», которому хватит дурости задирать нос.

– Встречайте, с левой стороны сцены – Мия Корвере! – ухмыльнулся Трик.

Мия низко поклонилась.

– Полагаю, Солис может позволить себя разгуляться, когда у них под рукой ткачиха Мариэль.

– Она вправду заштопала рану голыми руками?

Мия вытащила руку из повязки, аккуратно задрала рукав. Трик медленно покрутил ее руку так и этак, его крупные мозолистые ладони прикасались к ней с невероятной нежностью. Мия опустила рукав, пока кожа не покрылась мурашками.

– Видишь? Всего пара синяков в память о моем первом расчленении.

Трик почесал голову со смущенным видом.

– Я… беспокоился о тебе.

Она всмотрелась в лицо юноши в отвратительных татуировках и остановила свой взгляд на карих глазах. Задумалась о том, что же скрывалось в них.

– Мне не нужно, чтобы ты волновался обо мне, Трик. В этом месте достаточно опасно, оно может убить нас обоих. Если будешь переживать обо мне, то упустишь нож, нацеленный на тебя .

– Я и не переживаю, – нахмурился двеймерец. – Я просто… прикрою тебя, если что.

Мия не смогла сдержать улыбку. Живот наполнился теплом от чувства благодарности. Она сказала правду – эта гора не швейный кружок. Смертельная опасность, готовая прикончить их в любой момент, здесь таится на каждом шагу. Тем не менее приятно знать, что кто-то за тобой приглядывает, что есть тот, кто подставит тебе плечо. Впервые в ее жизни этот кто-то не был создан из теней.

– Что ж… благодарю, дон Трик. – Мия с улыбкой присела в реверансе, неловкую тишину нарушил смешок юноши.

– Есть хочешь?

– Умираю с голоду, – вдруг осознала она.

– Возможно, Бледная Дочь согласится пройти со мной на кухню?

Трик согнул локоть и предложил ей руку. Мия сильно ущипнула его, и двеймерец ойкнул. Улыбаясь, парочка побрела по коридору в поисках ужина.

– … Кто-то идет …

Мия проснулась в кромешной тьме и часто заморгала. Приподнявшись на локтях, зашипела от боли, пронзившей всю левую руку. Ее синяки чуть ли не светились в темноте.

Кто-то взламывал ее дверь. Это не могла быть Наив; она бы просто постучала. Кто тогда? Какой-то аколит? Тот, кто убил Водоклика? Мия нащупала стилет и скатилась с кровати, затем прокралась по каменным плитам в темный угол. Подняла клинок правой рукой. В этот момент дверь открылась, и в комнату заглянуло веснушчатое лицо, обрамленное светлыми косичками.

– Корвере! – послышался шепот. – Ты тут?

– Эшлин? – Мия вышла из укрытия и спрятала могильную кость обратно в рукав. – Зубы Пасти, нельзя так вламываться к людям!

– Я же говорила, друзья зовут меня Эш. – Блондинка скользнула в комнату, расплываясь в веснушчатой улыбке, и ей потребовалась пара секунд, чтобы найти Мию во мраке. – И если бы я вламывалась , ты бы меня не услышала, пока мой нож не оказался бы у твоего горла, Корвере.

– Да неужели? – Мия вздернула бровь и тоже улыбнулась.

– Даю твою голову на отсечение! Как крылышко? – Эшлин по-дружески хлопнула Мию по руке, и девушка прошипела сочное ругательство, прижимая к себе локоть.

– Черт, прости, – пролепетала Эшлин. – Я забыла, что ты левша.

– Все нормально, – Мия скривилась, потирая локоть. – У меня же всегда при себе хранится запасная рука. Зачем ты вообще взломала мой замок? Не могла потренироваться на своем?

– Потренироваться, пф-ф-ф ! Если в этом месте и есть замок, который мне не умаслить, я его еще не встретила. Я просто хотела спросить, нормально ли ты себя чувствуешь, чтобы выйти прогуляться.

– Прогуляться? – Мия уставилась на нее. – Куда? Зачем?

– Да так, побродить повсюду. Поискать проблем. В общем, ты поняла. Прогуляться.

Мия нахмурилась.

– Достопочтенная Мать сказала, что нам запрещено покидать комнаты после девятого удара часов, помнишь?

Веснушчатое лицо девушки расплылось в усмешке.

– А ты всегда делаешь только то, что приказывает мамочка?

Мия вспомнила камеру во тьме. Зловоние гнили и смерти, обжигающее глаза. Дрожащие руки. Шепот, холодный и острый, как сталь.

«Не смотри».

– Нет, – ответила она.

– Вот и славно. Мой брат не любитель шалостей, а любая другая девушка в этом месте либо хочет поиграть в недотрогу, либо в ханжу, либо и в то и в другое. Так что остались только мы с тобой, Корвере.

– Ты слышала Друзиллу. Если нас поймают, нам будут драть задницы, пока кровь не пойдет носом.

– Ну, отличный стимул, чтобы не попасться, не так ли?

Улыбка ваанианки была заразительной. Она подхватила Мию и потащила за собой. И когда Мистер Добряк допил последние капли страха, Мия просунула раненую руку в повязку на шее и улыбнулась в ответ.

– Дамы вперед, – сказала Эш, поклонившись перед дверью.

– Что-то я не вижу здесь дам, а ты?

– О-о-о, мы с тобой отлично поладим!

Продолжая улыбаться, девушка прокралась обратно за дверь, и Мия последовала за ней.

Они бродили вдоль коридоров, спускались по бесчисленным лестничным пролетам, ступали в извивающуюся тьму. Мие казалось, что она узнала несколько коридоров, встретившихся ей по пути в библиотеку, но она не была уверена. Девушка могла поклясться, что некоторые стены… как бы… двигались . Коридоры почти никак не были украшены, их однообразие разбавляли только витражные окна или странные скульптуры из костей животных. Эшлин уверенно шла впереди, бесшумная, словно труп, и не останавливалась ни на секунду. Лишь иногда делала паузы, чтобы пометить стену кусочком красного мела.

– Ты хоть знаешь, куда идешь? – спросила Мия.

– Н-н-не особо.

– А обратную дорогу найдешь?

– Если никто не сотрет мел, то да.

– А если сотрет?

– Скорее всего, мы потеряемся и умрем от голода в недрах горы.

– Просто чтобы ты знала, если дойдет до каннибализма, тебя сожрем первой.