Марина Суржевская - Проникновение [litres]

Я опустила глаза на свой наряд. Дизайнерская юбка до колена, внизу виден край сползшего чулка, шелковая блузка с оторванным рукавом. И подавила истерический смех. Да уж, срам сплошной!

Меня несильно подтолкнули вперед.

– Ногами шевели.

Я сделала шаг и замерла, не сдержав изумленный возглас.

Впереди, на скалах, возвышался город. Его окружала стена, центральный вход представлял собой оскаленную пасть дракона высотой не менее тридцати метров. Вместо клыков – железные лезвия, и мне не хотелось бы, чтобы они сомкнулись, когда я буду входить – и костей не останется. А за драконьей головой ползли по скалам дома – то с красными крышами, то заросшие густой темно-зеленой травой, которая живым пологом спускалась к земле. Это был удивительный город. С каменными мостами, дугами зависшими над водопадами. С острыми пиками черных скал, что растопыренными пальцами окружали город по периметру и торчали даже в море. С белыми морскими птицами, реющими в вышине. С множеством ступеней, что вели в верхний город, где высились дома с ажурными террасами. Город, расположенный на множестве ярусов, вписанный в скалы, соединенный кружевом арок, карнизов, оград и крыш. А дальше, в глубине, вырастала башня-небоскреб, подпирающая облака. Спиралью с наружной стороны вился серпантин ступеней. Без перил. Кто будет спускаться с такой высоты по скользким уступам? Тот, кто не боится упасть…

– Что, нравится? – усмехнулся в усы Лаиф. – Это Нероальдафе, чужачка. Лучшее место на земле. Гордись, что попала сюда! Вон, видишь? – он указал на столбы, что высились по бокам – шесть слева и шесть справа. На верху каждого сидел хёгг с раскинутыми крыльями. И надо сказать, отсюда, с берега, выглядели они до жути правдоподобными. Я вздрогнула, не сразу поняв, что и эти драконы каменные! – Это дюжина основателей Нероальдафе, предки нашего риара. И все как один – дети Лагерхёгга!

Последнее прозвучало с особой гордостью.

– Но как… – пораженно пробормотала я. Как можно выстроить такой огромный город на скалах без современных машин, кранов, оборудования? Как поставить гигантские мосты и статуи, как возвести башню, царапающую облака?

Кто обтесал эти камни, создавая невероятные, невообразимые скульптуры хёггов? Рабы? Пленные, как я?

Я оглянулась на море. В стороне от причала качались на воде длинные и узкие деревянные корабли с высоко поднятыми носами, на которых скалились ужасающие существа. И на миг я застыла, рассматривая искусную резьбу по дереву. И здесь драконы… только не такие, как Сверр. Крылья узкие, больше похожие на плавники. Морской дракон? Тот самый мифический Ньердхёгг?

Но рассмотреть мне не дали, поволокли за собой.

– Хватит глазеть, успеешь еще полюбоваться! Если риар разрешит, – бросил мужчина.

Не без содрогания я приблизилась к открытой пасти и вошла внутрь города. Здесь уже видны были и детали – железные украшения на окнах и дверях домов, мощенная камнем мостовая и черно-золотые знамена, реющие над башней.

– Нероальдафе – единственный город, имеющий право идти в бой с Лагерхёггом на полотнах! – гордо сказал мой сопровождающий.

– Почему?

– Потому что, когда пришло время выбирать герб, каждое дитя черного хёгга захотели присвоить изображение Лагерхёгга себе, – ухмыльнулся мужик. И посмотрел искоса. – Но первый риар Нероальдафе был быстрее и сильнее. Он убил всех.

Мужчины радостно рассмеялись, похоже, эта шутка их изрядно веселила. Я же лишь головой покачала, не забывая смотреть по сторонам.

К небу поднимался дым из печных труб, пахло жареным мясом, свежим хлебом, специями и травой, свисающей с крыш. А еще солью моря. И почему-то немного пеплом… Я сделала глубокий вдох, всем телом ощутив эти запахи. Словно здесь, на фьордах, они были острее и в то же время слаще. Мы двинулись по чистой мостовой из гладких булыжников. С непривычки камушки кололи босые ступни, к тому же мои ноги замерзли. Так что я спотыкалась на каждом шагу и шла еле-еле. Цыкнув досадливо, тот же детина закинул меня на плечо, и я снова повисла вниз головой. Так меня и дотащили до башни, несмотря на попытки сопротивления. Я висела, пытаясь рассмотреть хоть что-то. Картинки чужой жизни мелькали передо мной: открытая дверь пекарни, в которой гудит пламя и снуют кухарки… женщина выбивает одеяло из ярких лоскутов… девочка бежит, прихватив в кулачки подол синего платья, ленты в ее косах плещутся на ветру… двое парней с огромными собаками на поводках остановились, чтобы проводить нас взглядами, и псы застыли, молча повернув в мою сторону морды с желтыми глазами… И я поняла, что не псы это – волки! Самые настоящие волки! А вот железная дверь, на которой скрещиваются два черных обнаженных клинка, навеки впаянные в створки. Но мы свернули в сторону, на узкую улочку за башней. Прошли до тупика и остановились. Здесь меня скинули с плеча и втолкнули в низкую дверь.

– Тут посидишь, – приказал детина, мягко, но бескомпромиссно впихивая меня в помещение. – Потом подумаю, куда тебя деть. Или риар распорядится… У меня пустых комнат сейчас нет, все заняты! А такой, как ты, и эта сойдет!

– Какой такой? – растерялась я, нервно осматриваясь.

– Такой. Чужачке, да еще и бесстыжей. Тут сиди.

И тяжелая дверь захлопнулась. Я со вздохом опустилась на грубую лавку у стены.

– Отлично, – мрачно изрекла, осматриваясь. – Не шатер. Уже есть повод порадоваться.

Хотя комнатка оказалась крошечной, как кладовка. Возможно, кстати, ею и являлась, потому что у стен ютились деревянные сундуки с железными ободами. Кровати, стола или душевой здесь, конечно, не было. Стоило подумать о потребностях организма, как дверь распахнулась, и седая женщина в длинном платье и платке бухнула на сундук поднос с едой, рядом стукнула круглая посудина.

– Вот тебе нужник. Если невтерпеж станет, – хмыкнула она, и дверь снова закрылась.

– Спасибо, – запоздало поблагодарила я закрывшуюся створку.

Сквозь маленькое окошко долетали свежий морской ветер и человеческий шум. Кто-то раскатисто рассмеялся, звякнуло железо, позвал женский голос. И собаки залаяли. Совсем как у людей. Только ведь это не люди? Или все же они?!

Я покачала головой, ощущая туман внутри черепной коробки. Всему есть разумное объяснение, надо только его найти! И я найду, если выживу, конечно.

Вот только поиск разгадок я решила отложить на потом, пока неплохо бы позаботиться о своем бренном теле. Придвинула к себе поднос, на котором стояли тарелка густого бульона и кружка с чем-то ароматным. Повертела в руках ложку. По привычке отметила, что посуда железная или деревянная. Занятно… Уровень прогресса явно выше, чем у племени, в котором я недавно гостила, но и до привычного мне далеко. То, что я успела увидеть, похоже на наши темные века: мечи, домотканая одежда, сундуки и крепостная стена. Но в то же время водопровод? Система канализации? Ведь город чистый, чего не было в истории Конфедерации. Я не видела канав с испражнениями, даже мои босые ступни не слишком испачкались, словно брусчатку помыли. Да и люди выглядят ухоженными – у мужчин аккуратно выбритые лица или бороды, одежда опрятная… Что ж, загадки города я тоже отложу на потом! Сунув в рот ложку горячей и вкусной похлебки, я зажмурилась от удовольствия. Наваристая, обжигающая, с кусочками картофеля, моркови и мяса. Половинка лепешки рядом хрустела румяной корочкой и радовала тающим сливочным маслом, так что я чуть язык не проглотила от наслаждения. В кружке оказался горячий напиток из брусники, сдобренный медом. Интересно, всех пленников так вкусно кормят или лишь мне повезло? Замерзшее тело начало отогреваться, но я все еще куталась в чужую накидку. Хорошо, что не отобрали…