Марина Суржевская - Проникновение [litres]

– Их выковали люди из камня, что нашли у Великого Горлохума. После того, как остыл извергающийся огонь и осыпался пепел, который несколько лет закрывал свет солнца. Пробудившийся Горлохум уничтожил тогда почти весь народ фьордов. Но тех, кто выжил, одарил даром слияния с хёггом.

Я задумчиво почесала нос. Обычно в мифах и легендах содержится часть правды, но вот какую искать здесь? Про извержение вулкана известно и Конфедерации. Это исторический факт. Огромная территория оказалась залита лавой и засыпана вулканическим пеплом. Море кипело и заливало фьорды, горы сдвинулись со своих мест. А после появился туман, отрезавший фьорды от остальной земли. Но кольца? По виду материал похож на обсидиан. И я помню, что прикасаться к этому странному украшению нельзя. Интересно, из чего они сделаны? И как надеваются?

От загадок ильхов у меня кружилась голова.

– Ешь, Лив, – коротко приказал Сверр. – У тебя в животе урчит, словно у голодной кошки.

Он усмехнулся, я решила последовать совету и с радостью наполнила свою тарелку. Мелочиться не стала, и скоро передо мной выросла горка из мяса, овощей, сыров и всевозможных закусок. Подхватив золотую ложку, я с радостью на все это набросилась.

Сверр рассмеялся, а я не сразу поняла, что женский стол глазеет на меня почти с ужасом. Ну еще бы, на тарелках этих прелестниц красовались крохотные кусочки, которыми можно накормить лишь мышь!

– У твоей пленницы хороший аппетит, мой риар, – ехидно прокомментировал Ирвин. – Много сил потратила?

– Очень, – проглотив восхитительное жаркое, отозвалась я.

– Мы почувствовали, – хмыкнул Ирвин. – Зов Сверра, кажется, ощутили и за морем. Не зря Нероальдафе… поражен.

– Поражен? – не поняла я.

– Да. Такую страсть принято дарить в первую ночь жене, а не пленнице!

– Хватит, Ирвин.

– Почему? Спорим, антрополог Оливия Орвей жаждет узнать о наших традициях? – сузил глаза а-тэм. – Ведь хочешь?

Я подняла вышитую льняную салфетку, промокнула губы.

– Я буду рада узнать обычаи Нероальдафе. Ведь это уже почти мой дом.

И любезно улыбнулась разозленному ильху.

– Я сам расскажу тебе, Оливия, – спокойно произнес риар. – Мой а-тэм так отчаянно намекает, что я боюсь – подавится. – Сверр сделал глоток вина из массивного кубка. – Ирвин говорит о том, что пленницы не могут стать женами риаров. Никогда. И самый сильный зов по традиции дарится той, что вступает на законное брачное ложе. – Он помолчал, вертя в руке кубок. – И еще, что у меня есть невеста. Свадьба состоится весной.

Я подавилась куском мяса, закашлялась. Отпила вина, ощущая, как темнеет в глазах. Сжала зубы.

– Вот как. Свадьба, значит.

– Прекрасная дочь черного хёгга из Ровенгарда, – кивнул довольный Ирвин. – О ее красоте ходят легенды. А отказ от невесты грозит фьордам войной, да и кто в здравом уме откажется от такой девы?

– Ирвин, тебе лучше заткнуться, – тихо, но угрожающе произнес риар, и его побратим осекся.

– Ешь, лильган, – посмотрел Сверр в мою сторону. – Мне нравится твой аппетит.

Я качнула головой и посмотрела в свою тарелку. Почему мое настроение испортилось? Я ведь все понимала, я действительно чужачка. И сама не планирую прожить свою жизнь в Нероальдафе. Конечно, нет. Я даже мысли такой не допускала. Все это лишь исследование чужого мира и материал для моей научной работы.

Тогда почему стало так больно? От одной только мысли, что закончится зима и Сверр возьмет в жены неизвестную мне красавицу? И для нее будет его зов, его страсть, его нежность… И поцелуи, которым он учится со мной, и новые ласки… все будет для другой. А я останусь лишь чужачкой, игрушкой, забавной пленницей. Проклятой ручкой с золотым колпачком, которую дракон присвоил, а потом забыл.

Во рту стало горько, горло сдавило… а я ведь понимала опасность. Знала, что не получится остаться безучастной, не поддаться магии этого мужчины. И нельзя врать самой себе. Это перестало быть исследованием в тот момент, когда я открыла глаза в племени и увидела сидящего на корточках Сверра. С ним все было слишком остро, горячо и по-настоящему, чтобы остаться просто научной работой! Это то, что стало моей жизнью. Настоящей жизнью.

Сжала под столом кулаки и вдруг осознала, что риар смотрит на меня. Остро, внимательно.

– Попробуй вино, – сказал Сверр, протягивая мне свой кубок. – Его варят с можжевельником, кедровыми орехами, медом и сухими травами. Мы верим, что оно способно исцелять и тело, и душу.

– Сверр, что ты делаешь? – прошипел рядом со мной Ирвин. Но риар на него не смотрел, лишь на меня. Не совсем понимая, что происходит и что снова так разозлило а-тэма, я взяла чашу и отпила. Крепости я не ощущала, лишь горько-сладкий, пряный вкус, медом растекающийся во рту.

– Очень вкусно, – пробормотала я, с изумлением поняв, что язык слегка заплетается. Посмотрела в кубок. Я что же, выпила все?

Риар тихо рассмеялся и вдруг притянул меня к себе.

– Я хочу, чтобы Нероальдафе стал твоим домом, Лив, – прошептал он мне на ухо и медленно лизнул. – Я хочу этого…

Желание вспыхнуло внутри так ярко, что я чуть не застонала. Проклятие, этот ильх и сам действовал на меня, как вино, я от него хмелела… И тут же ощутила, как напряглось тело Сверра, увидела голод в золотых глазах… он тяжело втянул воздух. И резко отвернулся.

Я несколько ошалело осмотрелась. И нутром ощутила изменившуюся атмосферу в зале, она стала пахнуть… желанием? Ахнула, осознавая. Зов хёгга, который чувствуют все. И стоит Сверру ощутить возбуждение – его почувствует весь Нероальдафе?

– Ужас какой… – пробормотала я. – Страсть или ярость… Они все откликаются? Как ты с этим живешь?

– Я умею это сдерживать, – хмыкнул Сверр. Кажется, он действительно успокоился. – Правда, до встречи с тобой у меня получалось лучше.

Он качнул головой, усмехаясь.

Я задумчиво прожевала листочек мяты и кивнула в сторону столов.

– Эта девушка, – тихо начала я, – рядом с Хасвенгом… Она ведь снежная?

– Да, – ответил мне неожиданно Ирвин. – Ее тоже притащил Сверр, поймал прямо возле Аурольхолла. Знатная добыча.

– Она странно на меня смотрит.

– Может, тоже желает сидеть на твоем месте? – с непонятной злостью произнес а-тэм. Побратимы хмуро уставились друг на друга. Первым отвел взгляд Ирвин. А Сверр с досадой покачал головой.

А потом поднялся, и шум в зале мгновенно смолк, а все головы повернулись в сторону риара. Он поднял свой кубок, блеснул на золоте огненный сполох.

– Сегодня мы снова встретили врага и победили его! – громко произнес хёгг. – Откинули от наших стен и заставили пожалеть о приходе в Нероальдафе! Снежные дети Ульхёгга забрали с собой своих поверженных братьев! И сегодня мы станем есть, пить, танцевать и благодарить перворожденных хёггов за нашу победу и наши жизни!