Рин Чупеко - Кузнец душ [litres]

На лице Безликого отразилась боль от того, как жестоко разрушили действие его заклинания. Глаза закатились, тело затряслось, изо рта пошла пена. Его руки и ноги были по-прежнему связаны, но уже не ради мер безопасности – в таком состоянии он точно не смог бы вырваться.

– Значит, ты выжил, старый дурак, – почти с благодарностью произнесла Темная аша. – Древний как скала, с руками, полными внутренностей, ты все-таки выжил. Но при этом сильно ослаб. На поддержку руны Иллюзии у тебя ушли все силы.

– Ты… безмозглая… стерва… – прорычал он между сдавленными хрипами.

– «Тому, кто ищет путь Парящего Клинка, – процитировала девушка, – возьмите то, что в давние времена произошло от Пяти Великих Героев, и поместите в серебристое сердце, дабы оно засверкало вновь». Мне нужно твое сердце, Усиж. Черное сердце когда-то было серебристым, а сердце света обладает очищающим эффектом. Что важнее всего, мне не требуется твое разрешение. Халад, приступай.

Кузнец душ отреагировал незамедлительно. Он схватил неистово пульсирующее сердце Безликого и поместил внутрь него один из пяти урванов – осколок в форме молнии растворился в его недрах.

Усиж завыл и предпринял последнюю попытку вырваться, но лорд Кален крепко держал его за руки, а лорд Халад запихивал второй и третий урваны. Лицо Безликого обратилось ко мне, и я оцепенел. На меня словно смотрел доведенный до отчаяния зверь, готовый на все, лишь бы освободиться. Засветился мой зивар, приколотый к рубашке, но ничего не произошло.

«Убей их».

Я озадаченно поднялся на ноги. У двери стоял небольшой столик с остатками нашей последней трапезы. Я взял с него большой нож, внимательно изучил, проверил остроту.

«Быстрее!» – промелькнула мысль у меня в голове.

Я бросился с ножом на неприкрытую спину лорда Халада, но резко остановился, когда в мое сознание ворвался кто-то еще. Зивар снова вспыхнул: он настолько раскалился, что обжигал кожу – я буквально представлял себе обожженную плоть. Я громко вскрикнул. Нож выпал из руки и с лязгом ударился об пол.

– Отчаяние придает сил, – сказала Костяная ведьма. – Связанный по рукам и ногам, ослабленный, и все равно умудряется управлять Бардом. Ты опасный человек, Усиж. Эта земля с радостью избавится от тебя.

Кузнец душ поместил последний урван в черное сердце, и комната озарилась ярким светом. Сердце Безликого больше не было черным, как у Темной аши, оно излучало все великолепные оттенки серебра. Девушка сорвала с шеи Усижа кулон и подняла его над головой.

– Уйди, – приказала она, и меня охватила страшная слабость. Ноги сами независимо от тела понесли меня в другую комнату, хотя все внутри меня сопротивлялось и кричало на аэшма, который, тяжело ступая, с пугающей нетерпеливостью двинулся вперед.

– Тия! – взмолился Кузнец душ. – Не делай этого. Убей его, если хочешь, но только быстро.

Костяная ведьма задрожала. Через ее воздействие на мой разум я ощутил ее жажду темной гнили, острое желание быть жестокой.

– Тия, – вторил мольбам своего кузена лорд Кален. – Пожалуйста.

Спустя какое-то время аэшма, фыркнув, отступил. Я уже был в коридоре за дверью и того, что произошло потом в тронном зале, не знал. В голове царили легкость и спокойствие, все мысли улетучились – и за это я был благодарен.

Император Шифан еще не до конца оправился от своего тяжелого потрясения. Налитыми кровью и потускневшими глазами он смотрел на свой город и видел перед собой то, что осталось после кровавого побоища: усеявшие поле тела даанорийских солдат, погибших в бою, и двух громадных дэвов.

Он больше не был тем изысканно наряженным и ухоженным императором, который встречал нас копьями и угрозами, когда мы только вступили в тронный зал. Однако при всех его недостатках в глаза по-прежнему бросались его непомерная заносчивость и уверенность в дарованном богами праве власти. Он даже, не послушав Тансуна, захотел выйти из города и лично посмотреть на дэвов, несмотря на все разумные доводы против этого.

Саурва , вопреки смертельным ранам, был еще жив и по-прежнему дышал, когда прибыл паланкин с императором. С ним явились и все остальные: Зоя, Шади, Лик, Халад и старый Кузнец душ. Изнуренный старик шел сгорбившись, но в его взгляде снова плясали искорки. С обеих сторон его поддерживали Халад и Лик. Зоя и Шади тоже выглядели усталыми. Принцесса Инесса шагала рядом с Фоксом, а не позади императора, как полагалось всем титулованным даанорийским женам. На вороте ее платья в лучах утреннего солнца сверкала серебряная заколка в форме лисицы. Фокс почти ничего не говорил, хотя боль от близости к саурва по-прежнему давала о себе знать.

Всех мертвых и умирающих уже унесли. Одалийская армия до сих пор не пришла в себя после разверзшейся под их ногами ямы. По их потрясенным лицам и недоверчивым взглядам я предположила, что большинство из них стали жертвой принуждения, однако, кто из Безликих был за него ответственен, так и осталось загадкой. На самом деле одалийская армия оказалась не совсем уж одалийской.

– Наемные марионетки, – сердито пробормотал Кален. – А я-то думал, почему среди них нет знакомых лиц, почему они одеты не по форме. В основном одни бандиты и воры. Их главам щедро заплатили за то, чтобы они стройно шагали под бой барабанов и размахивали одалийским флагом, но никто не назвал мне имени покупателя. Мы по-прежнему охотимся на Баи и его приспешников.

– Бегло просмотрев их головы, я тоже ничего не выяснила, хотя, на мой взгляд, Усиж – наиболее вероятный виновник случившегося. Хольсрат отправил бы настоящую армию.

Мне оставалось завершить еще одно дело. Тело Безликого до сих пор было теплым на ощупь, когда его унесли и сбросили в ближайший ров на съедение воронам.

Я вынула нож и остановилась. Логика подсказывала мне, что саурва должен умереть. И все же…

– Хочешь, я это сделаю? – тихо предложил Кален.

Я помотала головой и обернулась к Фоксу, который смотрел на меня все тем же непоколебимым взором.

– Это твоя месть, – сказал я ему.

Брат покачал головой.

– Ты отомстила за меня в тот миг, когда умер Усиж. А это всего лишь одна из его жертв. – Он всмотрелся в мои глаза. – «Тебе не хочется его убивать. Но ты должна, Тия».

Был бы это Кион, я нашла бы другой способ. Но мы на даанорийской территории, и королевство жаждет крови.

После короткого замешательства я взяла меч Калена и молча преподнесла его Шифану. Тот все понял без слов. Не каждый день император убивал дэва, пусть и формально. Отказавшись от моего презренного оружия, он попросил слугу принести его любимый меч, усеянный множеством камней, но практически тупой. От его удара саурва быстро не умрет.