Мари Бреннан - Естественная история драконов. Мемуары леди Трент. Путешествие на «Василиске» [litres]

Те из вас, кто прочел предыдущие тома моих мемуаров, могут подметить здесь одну странность. Среди нас четверых не было ни одной женщины, кроме меня. Конечно, то же самое имело место в Выштране, но там со мною был муж. В Эриге меня постоянно, если не считать вынужденной разлуки после событий у Великого порога, сопровождала компаньонка, Натали. Еще ни разу в жизни я столь демонстративно не отправлялась шататься по горам и долам без спутника, хранящего мою добродетель.

Решение сие не отличалось разумностью. В то время я еще ни о чем не знала (почту мы получали крайне нерегулярно: ей приходилось ждать нас там, куда мы вскоре должны прибыть, либо гнаться за нами из порта в порт), но мои письма и статьи о наших намикитланских деяниях уже породили на родине волну различных пересудов.

Слухи о моем вольном поведении (особенно о взаимоотношениях с Томом) преследовали меня по пятам с самой поездки в Байембе. В конце концов, мы с Томом держались накоротке и даже обращались друг к другу по имени, и кое у кого просто в голове не укладывалось, будто мы можем быть просто друзьями и коллегами. (Или, скорее, будто подобные отношения между мужчиной и женщиной вообще возможны.) Со временем я привыкла не принимать эти шепотки близко к сердцу – в основном оттого, что не имела заслуживающих внимания альтернатив. Начни я настаивать на их абсурдности и беспочвенности, это лишь придало бы уверенности тем, кто предпочитал думать обо мне дурно.

Но чем дольше жевать мясо, тем меньше в нем пикантной остроты, и потому разнообразные сплетники вскоре принялись связывать меня с любым мужчиной, с коим судьба сводила меня более чем на пять минут. Дома то было ассорти из джентльменов, посещавших мои собрания по атмерам; теперь же, когда я отправилась в новую экспедицию, в сети сии угодил Дион Экинитос, а за ним, как оказалось, и Сухайл.

Я слишком уж восторженно отзывалась о нем в очерках для «Уинфилд Курьер» (хотя, возможно, любая восторженность – это слишком, если речь идет о постороннем мужчине). Этот-то факт, вкупе с моими письмами различным корреспондентам, и заронил в головы светских сплетников мысль, будто наши отношения в Намикитлане были отнюдь не невинны. Описывая же для «Уинфилд Курьер» экскурсию в глубь Йеланя, я не догадалась умолчать о том, что моими спутниками были Том (предположительно, мой давний любовник), Элизальде (моряк, а значит – развратен и похотлив) и Кхуэн (этот, будучи иностранцем, придавал сему менажу экзотическую остроту). Воспламененные фантазиями о моей «интрижке» с симпатичным ахиатским путешественником, желтые газетенки на родине не замедлили обвинить меня во всех мыслимых грехах и объявить безнадежно падшей.

Однако тогда, удаляясь от побережья, я ничего этого не знала. Путь наш лежал вовсе не через глушь: повсюду, куда дотягивается власть Йеланя, тянутся и знаменитые йеланские дороги, содержащиеся в превосходном состоянии. Мы ночевали в придорожных гостиницах, а когда они кончились – в домах радушных туземцев. И всякий раз у меня была отдельная комната либо постель в комнате, занимаемой другими женщинами. Ни разу за это время я не делила ночлега с Томом и остальными, что бы впоследствии ни утверждали слухи. Но я была незамужней, путешествовала без провожатых, и этого было более чем достаточно для сплетен.

Изначально мы не планировали забираться в глубь страны так далеко. Кхуэн думал отвести нас в деревню неподалеку, где мы могли бы провести в наблюдениях недели две и вернуться в Ва-Хин к приходу «Василиска». Но, когда мы прибыли на место, деревенский староста с немалым сожалением сообщил нам, что драконов в окрестностях нет, и рекомендовал отправиться в соседний городок – еще день пути в глубину материка. Там мы столкнулись с той же самой историей, и двигались дальше и дальше, пока не достигли последней черты: заехав еще дальше, мы не успели бы вернуться в Ва-Хин к назначенному сроку.

Догадываясь, в чем причина сих затруднений, мы с Томом снова и снова заверяли Кхуэна, что не виним его в неудачах – в самом деле, ведь это не он истребил всех драконов поблизости. Но всякий раз, слыша, что драконов не найти и здесь, я все сильнее и сильнее падала духом. Неудивительно: я провела больше недели в пути, на местном языке знала не более двух десятков слов, а между тем все вокруг свидетельствовало о поголовном истреблении драконов ради их кости… Если бы я только могла по собственному хотению перенестись домой, в Фальчестер, и аннулировать экспедицию на «Василиске» целиком и полностью, наверное, так бы и сделала.

Однако это было невозможно, и посему наша группа продолжала двигаться вперед. Мы приближались к подножью Анканских гор, а на их склонах, как уверяли местные жители, можно было найти драконов.

– Еще два дня, – сказала я Тому.

– Опоздаем вернуться в срок, – со вздохом напомнил он.

– Экинитос и сам может задержаться в пути, – возразила я. – Ветры и штормы не слишком-то предсказуемы. А если и нет, не станет же он поднимать шум из-за пары дней – тем более что в противном случае все наши усилия пропадут даром.

(По крайней мере, я от души на это надеялась и сомнений предпочла не выказывать.)

Тому, как и мне, ничуть не хотелось, чтобы наша экскурсия завершилась неудачей.

– Ладно. Еще два дня, – согласился он, и мы отправились дальше.

Я очень рада, что мы рискнули продлить вылазку на эти два дня – и не только из-за того, что сумела узнать о драконах Йеланя. По пути нам удалось узнать и многое другое, хотя в то время меня это вовсе не обрадовало.

Но прежде всего – о драконах. В горах мы обнаружили двух представителей обширной группы, называемой в Йелане «ти лен» или «земные драконы» (в отличие от «тьен лен», то есть, «драконов небесных», умеющих летать). О точной классификации этой разновидности ведутся споры и по сей день. Здесь я не стану углубляться в детали этих дискуссий, отмечу лишь, что обнаруженных нами животных местные жители называли «те лен». Будучи написано по-йелански, это название содержит компонент, уподобляющий их горным демонам. Однако, называя данных животных кем-нибудь вроде «горных драконодемонов», я внушила бы вам в корне неверные впечатления об их природе, и посему остановлюсь на йеланском «те лен»: читатели, знакомые с йеланской письменностью настолько, чтобы понять отсылку к горным демонам, несомненно, знают и о том, что вкладывать в нее слишком многое не стоит.

В этих созданиях нет ни капли демонического; сверхъестественный ореол в глазах столкнувшегося с ними человека, – не более чем следствие их царственного вида и несомненной опасности. Великолепная чешуя в волнистую, переливчатую черно-серую полосу служит им превосходным камуфляжем в горных реках, в коих они проводят большую часть жизни. (Большая часть йеланских драконов – водяные или двоякодышащие.) Подобно большинству своих родичей, они обладают длинными, похожими на бакенбарды усиками, очень похожими на усики, наблюдаемые у морских змеев, и короткой «бородкой» под нижней челюстью, но, в отличие от большинства, лишены рогов, столь характерных для дайцзинской ветви драконьего генеалогического древа.