Томи Адейеми - Дети крови и костей [litres]

Последний раз, когда я их видела, они были пусты, как у сломанной куклы. Теперь искрятся, и слезы радости капают с ресниц.

– Мама?

Не может быть. Моя мать, прекрасная, как солнце, теперь человек. Часть меня.

Едва она касается моего лица, знакомая любовь наполняет меня. Мама шепчет:

– Здравствуй, крошка Зел.

Слезы обжигают мне щеки, и я падаю в ее объятия. Ощущаю, как ее тепло исцеляет мои раны. Вспоминаю все пролитые слезы, все молитвы, часы, когда смотрела в небо над нашей ахэре и надеялась, что она меня видит.

– Я думала, ты ушла, – хриплю я.

– Ты – сестра Ойи, любовь моя. Ты знаешь, что души вечны.

Она отстраняется и вытирает мои слезы шелком своих одежд.

– Я всегда была с тобой. Всегда на твоей стороне.

Я держусь за нее так крепко, словно мама может исчезнуть в любую минуту. Если бы я знала, что она ждет меня, то побежала бы навстречу смерти, чтобы обнять. Быть с мамой – все, что мне было нужно все это время. Когда ее не стало, исчез и мой покой. Теперь, рядом с ней, я в безопасности. Наконец-то я дома.

Она проводит пальцами по моим косам и целует в лоб.

– Ты даже не представляешь, как мы гордимся тобой.

– Мы?

Мама улыбается:

– Папа тоже здесь.

– Ему хорошо? – спрашиваю я.

– Да, любовь моя. Он обрел покой.

Я не могу скрыть новых слез. Вряд ли кто-то заслуживал этого больше, чем он. Знал ли папа, что его душа будет покоиться рядом с женщиной, которую он любил?

– Мама, Мама, Мама…

Голоса становятся громче. Мама вновь обнимает меня, и я вдыхаю исходящий от нее аромат. Столько лет прошло, но она все еще пахнет приправами и пряностями, которые всегда добавляла в жареный рис.

– То, что ты сделала в храме, восхитило духов. Они никогда не видели ничего подобного.

– Я не узнала заклинания, – качаю головой. – Не поняла, что сделала.

Мама обхватывает мое лицо ладонями и целует меня.

– Скоро ты все узнаешь, моя сильная Зел. Я никогда тебя не оставлю. Неважно, что ты почувствуешь или с чем столкнешься, когда будешь одна…

– Тзайн… – шепчу я. Сперва не стало мамы, затем папы, а теперь меня.

– Мы не можем оставить его, – всхлипываю. – Как нам забрать его?

– Мама, Ориша Мама, Ориша Мама…

Мама крепче прижимает меня к себе, и голоса становятся все громче. Морщинки проступают на ее гладком челе.

– Ему здесь пока не место, любовь моя.

– Но, мама…

– И тебе тоже.

Голоса почти оглушают, и я уже не различаю, славят они богов или просто кричат. Сердце сжимается, когда я понимаю.

– Мама, нет… Пожалуйста!

– Зел.

Я снова цепляюсь за нее, страх сжимает мне горло:

– Мне здесь хорошо. Хочу остаться с тобой и папой!

Я не могу вернуться в тот мир. Не переживу этой боли.

– Зел, ты нужна Орише.

– Мне плевать. Мне нужна ты !

Ее слова уносит ветер. Свет исчезает вместе с хором божественных голосов. Но нас охватывает сияние, разгоняющее тьму.

– Мама, не оставляй меня… Пожалуйста, мама! Только не снова!

Ее темные глаза сверкают, теплые слезы капают мне на лицо.

– Это не конец, крошка Зел. Все только началось.

Я открываю глаза и хочу их закрыть. Хочу увидеть маму, погрузившись в теплую темноту смерти, а не смотреть на пурпурный закат.

Откуда-то дует легкий бриз, я чувствую покачивание. Это движение я узнаю где угодно. Волнение моря.

Боль обжигает меня, острая, как нож. Она сопровождает меня всю жизнь.

Стон срывается с моих губ. И я слышу чьи-то шаги.

– Она жива!

В ту же секунду надо мной склоняются лица. Я вижу надежду на лице Амари, облегчение Тзайна. Вижу улыбку Роэна.

– Кеньон? – выдавливаю я. – Кэто? Реэма…

– Они живы, – отвечает Роэн. – Ждут на корабле.

Живы благодаря ему. Я прислоняюсь к борту лодки – на ней мы приплыли на священный остров. Солнце садится за горизонт, погружая нас в кромешную тьму.

Образ храма возникает у меня в голове, и я собираюсь с силами, чтобы задать вопрос, ответ на который боюсь узнать. Всматриваюсь в темно-карие глаза Тзайна. Не может быть, что мы потерпели поражение.

– У нас получилось? Магия вернулась?

Он молчит. Сердце уходит в пятки. Неужели после всех жертв, после смерти папы, предательства Инана…

– У нас не вышло? – повторяю я.

Но Амари качает головой. Она поднимает кровоточащую руку – голубое сияние исходит от ее пальцев, освещая все вокруг. Белая прядь, словно молния на темном небе, светится в черных волосах.

Како-то время я ничего не могу понять.

Затем кровь застывает у меня в жилах.

Я пролила много слез, прежде чем написать эту книгу. Много слез, пока я ее редактировала. И даже сейчас, когда она у вас в руках, знаю, что буду плакать снова.

Хотя поездки на огромных леонэрах и священные ритуалы – это фэнтези, боль, страх, горе и утраты, описанные в книге, реальны.

«Дети крови и костей» создавались, когда я смотрела новости и читала истории о безоружных темнокожих мужчинах, женщинах и детях, которых убивали полицейские. Я чувствовала страх, ярость и беспомощность. Книга – мой ответ на эти события, способ как-то помочь.

Я сказала себе, что если хотя бы один человек прочитает ее и изменит свое отношение к происходящему, значит мне удастся сделать нечто важное для решения проблемы, перед которой я так часто чувствовала себя бессильной.

Теперь книга написана, и вы читаете ее.

Спасибо вам от всей души.

Если эта история вас тронула, все, что я прошу – прочесть это послесловие.

Если вы плакали из-за Зулайки и Салима, из-за невинных детей вроде пятнадцатилетнего Джордана Эдвардса, двенадцатилетнего Тамира Райса и семилетней Аяны Стенли-Джонс.

Если вы оплакивали вместе с Зели смерть ее матери, плачьте обо всех, переживших зверства полиции, и о тех, кто видел, как убивали их любимых. О выживших вроде Даймонд Рейнольдс и ее четырехлетней дочки, которые остались в машине, когда Филандо Кастиля из нее вытащили и застрелили.

Джеронимо Янез, офицер, убивший его, был оправдан.

Это всего лишь несколько имен в бесконечном списке жизней, оборвавшихся слишком рано. Дочери, отнятые у матерей, сыновья, разлученные с отцами, родители, чья жизнь теперь полна горя, которого они не должны были знать.

Эта проблема – лишь одна из многих, наводняющих наш мир, есть и другие, но пусть эта книга служит доказательством того, что бороться можно всегда .

Как говорится в ритуале Зели, Абогбо ва ни омо рее нину ейеати эгунгун.

Все мы – дети крови и костей.

И так же, как Зели и Амари, можем противостоять творящемуся в мире злу.

Мне посчастливилось встретиться и работать с лучшими людьми на земле, и, думаю, это оказалось возможным потому, что бог привел их в мою жизнь. Спасибо тебе, Господи, за все, что ты сделал и чем меня наградил.