Брендон Сандерсон - Браслеты Скорби
- Название:Браслеты Скорби
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Азбука, Азбука-Аттикус
- Год:2018
- Город:Санкт-Петербург
- ISBN:978-5-389-14424-8
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Брендон Сандерсон - Браслеты Скорби краткое содержание
Браслеты Скорби - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
— Идем, — повторила она. — Выбраться из Поселка в город — не такое уж и преступление. Разве ты сам не прожил там четырнадцать лет?
Ржавь!
— Мне надо… — начал Ваксиллиум, отворачиваясь к лесу.
Затем нырнул в заросли и помчался назад, к Приюту Синода. Потрясенная Айдашви смотрела ему вслед.
«Теперь она будет считать тебя трусом, — заметил внутренний голос. — Они все будут так думать».
Проехавшись по земле, Ваксиллиум с колотящимся сердцем затормозил под окном бабушкиного кабинета. Прижался к стене.
— Мы сами себе полиция, констебль, — произнес внутри голос бабушки Ввафендал. — Вы же в курсе.
Ваксиллиум осмелился приподняться и заглянуть в окно: бабушка сидела за своим столом. С заплетенными в косы волосами и в безупречном одеянии, она выглядела воплощением террисийской добродетели.
Стоявший по другую сторону стола человек в знак уважения держал под мышкой свой констебльский головной убор. Пожилой, с вислыми усами; знаки отличия на груди демонстрировали, что он капитан и детектив. Высокий ранг. Важный.
«Да!» — подумал Ваксиллиум, роясь в кармане в поисках своих записок.
— Террисийцы сами себе полиция, потому что они редко нуждаются в полиции, — заметил констебль.
— Прямо сейчас они в ней не нуждаются.
— Мой осведомитель…
— Выходит, у вас есть осведомитель? — спросила бабушка. — Я думала, вы получили анонимное сообщение.
— Анонимное — да. — Констебль положил на стол лист бумаги. — Но я считаю, что это не просто «сообщение».
Бабушка взяла лист. Ваксиллиум знал, что там написано, — сам его и отправил констеблям. Вместе с письмом.
«Рубашка, пахнущая дымом, висит у него за дверью.
Грязные ботинки, размер которых соответствует отпечаткам, оставленным возле сгоревшего здания.
Фляги с маслом в сундуке под его кроватью».
Список содержал с десяток улик, которые указывали на Форча как на того, кто сжег дотла хижину-столовую в начале этого месяца. Ваксиллиума взбудоражило, что констебли отнеслись к его находкам серьезно.
— Тревожно, — согласилась бабушка, — однако я не вижу в этом списке ничего, дающего вам право вторгаться в наши земли, капитан.
Констебль наклонился, приблизившись к ней, и уперся руками в край стола:
— Вы не спешили отказываться от нашей помощи, когда мы послали бригаду пожарных, чтобы погасить тот огонь.
— Я всегда приму помощь, если требуется спасти чьи-то жизни, — ответила бабушка, — но не ту, которая подразумевает, что кого-то надо посадить под замок. Спасибо.
— Это потому, что Форч — двурожденный? Вы его боитесь?
Ввафендал одарила констебля насмешливым взглядом.
— Старейшина, — проговорил тот, переведя дух. — Среди вас преступник…
— Если это так, — она выделила первое слово, — мы с ним разберемся сами. Я посещала обители печали и разрушения, которые вы, чужаки, называете тюрьмами, капитан, и не допущу, чтобы кого-то из моих соплеменников замуровали там, основываясь на пересудах и анонимных фантазиях, которые вам прислали по почте.
Констебль тяжело вздохнул и снова выпрямился. Со стуком выложил что-то на стол. Ваксиллиум прищурился, но не смог разглядеть — констебль прикрывал предмет ладонью.
— Что вы знаете о поджогах, старейшина? — негромко спросил констебль. — Они нередко являются тем, что мы называем преступлением ради прикрытия. Случается, к поджогу прибегают, чтобы замаскировать кражу или совершить мошенничество, а еще иной раз поджог становится актом первоначальной агрессии. В деле вроде этого огонь — всего лишь предвестник чего-то другого. В самом лучшем случае у вас тут поджигатель, который только и ждет, чтобы снова что-то предать огню. В худшем… Что ж, старейшина, надвигается нечто более серьезное. То, о чем вы еще пожалеете.
Бабушка сжала губы так, что они превратились в линию. Констебль убрал руку, открыв вещицу, которую положил на стол.
Пуля!
— Что это? — спросила Ввафендал.
— Напоминание.
Бабушка смахнула пулю со стола — та со стуком ударилась о стену, за которой прятался Ваксиллиум. Он отпрыгнул с колотящимся сердцем и пригнулся.
— Не смейте приносить сюда свои инструменты смерти! — прошипела бабушка.
К окну Ваксиллиум вернулся как раз в тот момент, когда констебль надел шлем.
— Когда этот мальчик что-то снова подожжет, — негромко сказал он, — пошлите за мной. Надеюсь, будет не слишком поздно. Хорошего вечера.
И ушел, не прибавив больше ни слова. Ваксиллиум вжался в стену, опасаясь, что констебль его заметит. Но мужчина, не оглядываясь, быстрым шагом ушел по тропе и скрылся в вечерних сумерках.
Но бабушка… она не поверила. Как же она не поняла? Форч совершил преступление. Неужели они собирались просто оставить его в покое? Почему…
— Асинтью, — бабушка, как обычно, назвала Ваксиллиума террисийским именем. — Ты не мог бы зайти ко мне?
Ваксиллиум ощутил немедленный всплеск тревоги, за которым последовал стыд. Потом поднялся и подошел к окну:
— Как ты узнала?
— Отражение в зеркале, дитя, — пояснила бабушка, держа обеими руками чашку с чаем и не глядя в его сторону. — Сделай, что я сказала. Будь любезен.
Помрачнев, Ваксиллиум поплелся вокруг деревянного строения и вошел в переднюю дверь. Внутри пахло политурой для древесины, которую он сам не так давно помог нанести и которую еще не успел смыть из-под ногтей.
— Почему ты… — закрыв за собой дверь, начал Ваксиллиум.
— Пожалуйста, сядь, Асинтью.
Он подошел к столу, но не занял место для гостя. Остался там, где несколько минут назад стоял констебль.
— Твой почерк. — Бабушка дотронулась до листка, который оставил констебль. — Разве я не говорила тебе, что проблема с Форчем под контролем?
— Ты многое говорила, бабушка, но я верю доказательствам, которые вижу сам.
Ввафендал подалась вперед, над чашкой в ее руках вился пар.
— Ох, Асинтью… А я думала, ты хочешь стать здесь своим.
— Хочу.
— Тогда почему подслушиваешь у меня под окном, а не занимаешься вечерней медитацией?
Ваксиллиум покраснел и отвернулся.
— Жизнь террисийцев подчиняется порядку, дитя, — продолжала бабушка. — Мы не случайно придумали правила.
— А разве сжигать дома не против правил?
— Разумеется, против, — многозначительно ответила Ввафендал. — Но Форч — не твой подопечный. Мы говорили с ним. Он раскаивается. Его преступление в том, что он сбившийся с пути юнец, который слишком много времени проводит один. Я попросила кое-кого из сверстников с ним подружиться. Он понесет кару за свое преступление, но по нашим законам. Тебе больше хочется, чтобы он гнил в тюрьме?
Ваксиллиум помедлил, потом вздохнул и рухнул на стул перед бабушкиным столом.
— Я хочу понять, что правильно, — прошептал он. — И поступать как надо. Почему мне так трудно?
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: