Кристен Сиккарелли - Боги света и тьмы [litres]

Вскочив на ноги и потянувшись, Аша протерла заспанные глаза и вдруг замерла: ее обожженная рука больше не болела. Она поднесла ее к лицу и начала лихорадочно разматывать повязку.

Бинты упали на землю, и Аша не поверила своим глазам: вчера ее рука была обожжена и саднила, а сейчас вместо свежего ожога она увидела зарубцевавшийся шрам, который покрывал всю ладонь и часть пальцев. Раны полностью затянулись.

Аша уселась на землю. Что там говорил Элорма про третий дар Седого Ольна? Огненная кожа – так, кажется, он его назвал. Но что это значит? Смутная догадка родилась у нее в мыслях.

Она сгребла в кучу хворост, ударила по кремню и запалила маленький костерок. Когда сухие ветки загорелись, она присела у огня на корточки и достала одну из костра.

Не дыша она поднесла трясущуюся ладонь к пламени и принялась считать.

Ничего. Никакой боли.

Легкая улыбка тронула ее губы. Если она будет неуязвима для огня, насколько проще ей удастся совладать с Кодзу!

Чья-то рука ударила по горящей ветке, и Аша, не удержав, уронила ее на землю.

– Да что с тобой такое? – запыхавшийся невольник присел рядом.

На плече у него восседал белый сокол и не мигая глядел на Ашу серебристыми глазами-бусинами.

Вид этой птицы ошеломил Ашу.

– Это… сокол Рои? – запинаясь, спросила она.

– Ее зовут Эсси, – с улыбкой ответил он, погладив белые перья.

Но улыбка быстро исчезла с его лица. Он тряхнул головой и нахмурился.

– Мне показалось или ты только что пыталась поджечь свою руку?

– Тебе не показалось, – ответила Аша.

Она вытащила из костра другую ветку и, не сводя с него глаз, еще раз накрыла огонь ладонью. Она чувствовала щекочущее прикосновение язычков пламени к коже. Ей было тепло, и только.

– Это мой третий дар.

Брови невольника сдвинулись, превратившись в одну темную линию.

– Что?

Аша бросила ветку обратно в костер.

– Он хочет, чтобы я использовала его дар и выкрала священный огонь.

– Кто?

Он был как-то особенно взволнован этим утром.

Аша взглянула на соколицу Эсси. Может, все дело в присутствии этой птицы?

– О чем ты вообще говоришь?

Их голоса разбудили дракона. Он открыл глаза и, широко зевнув, сел.

– Вот это мне подарил Седой Ольн, – она вытянула руку, которую пыталась опалить. – А еще он подарил мне его.

И она кивнула на дракона, ползущего по траве в их сторону.

– Но сначала он подарил мне оружие, – она указала на серпы-убийцы, лежащие на земле. – И каждый раз, получая дар, я должна выполнить определенное условие.

Скралл дотянулся до ее руки. Застыв от удивления, Аша позволила ему взять ее. Он изучал ее ладонь, водя большим пальцем по грубому шраму, и хмурился. Эсси внимательно следила за его движениями.

– Это невозможно, – пробормотал он. – Я бинтовал этот ожог несколько дней назад. Он был совсем свежий.

Аша чувствовала его легкие прикосновения, и вновь на нее нахлынули воспоминания о матери. Она вспомнила, как та склонялась над ней и убирала выбившуюся прядку волос за ухо или подхватывала ее, несшуюся по коридору, и заключала в объятия. Аша всегда пыталась вырваться: тогда ей казалось, что у нее есть дела поважнее.

Сейчас она спросила себя: что же это были за дела?

Невольник отпустил ее руку, и Аша очнулась от воспоминаний.

– Так что за условие? – спросил он, скользнув взглядом по ее волосам.

Она провела рукой по косе – та расплелась.

– Я должна выкрасть священный огонь и отнести его обратно в пещеры.

– Ты сделаешь это?

– Не знаю.

Возможно, Аше удастся взять его на время, пока она не убьет Кодзу. После этого священный огонь потеряет свою значимость. Ничто не будет связывать их с древним укладом.

Древние напевы были словно ветви арганового дерева, а Кодзу – его корнями. Подруби корни – и ветви засохнут и погибнут. Остановить биение сердца Первого Дракона означало заставить напевы умолкнуть навсегда, а вместе с тем прервать связь Седого Ольна с его народом. В тот самый момент, когда Кодзу погибнет, древний уклад рухнет и превратится в пыль.

Аша тряхнула головой, и ее темные волосы рассыпались по плечам. Обернувшись на невольника, она заметила его внимательный взгляд. Он так резко отвернулся, что Эсси от неожиданности издала пронзительный клекот и слетела с его плеча.

– Я тебе нужен, – произнес он, не глядя на нее.

– Что?

– Ты сказала, он всюду следует за тобой.

Невольник взглянул туда, где дракон и сокол гонялись друг за другом. Красноватая чешуя дракона вспыхивала на солнце мелкой рябью, а белое пятно сновало вверх-вниз, то выныривая из-под его брюха, то устремляясь к морде, пронзительно крича от нетерпения.

– Когда ты вернешься в город, что помешает ему улететь за тобой?

Крылья Эсси шелестели на ветру, как морские волны, мягко накатывающие на пирс в Дармооре. Дракон проводил взглядом птицу и вернулся туда, где сидела Аша. Он сделал два круга над ней и скраллом и шумно опустился на землю, загородив солнце своими складчатыми крыльями. Даже лежа он был ростом почти с лошадь.

Невольник был прав: если она собирается завершить начатое, ей придется отыскать способ заставить зверя оставаться на одном месте. Времени у нее на это не было, но и допустить, чтобы он полетел за ней снова, Аша не могла.

Дракон ткнул Ашу в руку. Она не отозвалась. Он боднул сильнее, и она отошла в сторону. Невольник пощелкал пальцами, отвлекая его внимание и подманивая к себе. Он почесал его под подбородком, и тот прикрыл глаза от удовольствия.

– Так ты предлагаешь присмотреть за драконом?

– Именно, в качестве платы.

По спине Аши побежали мурашки.

– Какой еще платы?

– Дай слово, что отвезешь меня на драконе в Дармоор, когда закончишь свои дела.

Аша уставилась на него: он это серьезно?

– Если я доберусь до Дармоора, то смогу найти работу на корабле, и ты больше никогда меня не увидишь.

– Я не могу лететь с тобой, куда ты хочешь.

– Почему?

Она посмотрела на дракона.

– Я… никогда не летала ни на одном драконе.

Именно так когда-то давно образовалась связь между драконами и драксорами: в полете. Привязанность этого существа уже доставляла Аше неудобство, и ее вовсе не радовала перспектива ее усилить.

– Что может быть сложного? Твои предки как-то же справлялись.

– Но драконы обернулись против них. Кроме того, у меня нет времени на полеты, – она посмотрела в небо, ища убывающую луну, но солнечный свет уже прогнал ее прочь.

– А это еще почему?

Аша вздохнула и подняла руки, как бы сдаваясь.

– У меня осталось всего три дня, чтобы найти и убить Кодзу.

Улыбка сползла с его лица.

Аша опустила голову и уставилась на пыльную землю.