Кристен Сиккарелли - Боги света и тьмы [litres]

Стыд и досада нахлынули на нее. Ей не было никакого дела до порванных свитков. Ей было все равно. Древние напевы погубили ее мать. Она их ненавидела и всей душой желала уничтожить.

Когда Джарек повернулся к полкам за очередным манускриптом, он заметил ее, застывшую в тени по ту сторону дверного проема. Его ухмылка исчезла.

– Аша? Что ты здесь делаешь? – его рука, протянутая было к полке, опустилась. – Почему на тебе мокрая одежда?

Она мельком глянула на лютню. Если он повернется, то непременно ее увидит и все поймет. Нужно этому помешать. Аша прошла в комнату и встала так, чтобы загородить кушетку от Джарека. Она указала на обрывки свитков, валяющихся на полу.

– Что здесь произошло?

– Узнав, что случилось утром, я проследил за твоим братом, – ответил Джарек. – Он привел меня прямо сюда.

Он обвел рукой комнату, а затем нагнулся, поднял свиток и протянул его Аше. Конечно, ей незачем было его разворачивать. Она и так знала, что в нем написано. Пусть Дакс, если хочет, приводит командующего прямо туда, где лежат доказательства его предательства.

– А что случилось утром? – спросила Аша, принимая манускрипт.

Джарек подозрительно прищурился.

– Тебе никто не сказал?

Она покачала головой. Она провела в горах Расселины всю ночь.

– Прошлой ночью лестонги захватили Дармоор. Новость пришла к твоему отцу утром.

Перед глазами Аши возникли Роя и ее сокол. Она вспомнила, как Дакс льнул к ней, словно та была луной, а он – лунным цветком. Только Роя, казалось, не замечала его в упор. Аша посмотрела на брата, опустившего взгляд в пол. Ох, Дакс… Лестонги уже дважды предали тебя.

– Гости твоего брата, – презрительно произнес Джарек, – исчезли. Их приезд к нам был ловушкой. Они отвлекли наше внимание, а тем временем их армия захватила наш порт.

Джарек повернулся к Даксу.

– Вот еще одно доказательство того, что он не годится в правители.

Аша шевельнулась и сделала шаг к Даксу в надежде защитить того от нападок и насмешек Джарека, но его взгляд остановил ее. Многозначительно и резко он глянул на лютню.

«Избавься от нее», – говорил его взгляд.

Только как это сделать, когда Джарек в комнате?

– Если Дакс настолько бездарен, что не может отличить друга от врага, как он защитит королевство? Если он так доверчив и глуп, что не заметил, как я шел за ним по пятам по улицам Фиргаарда, то и заговора врагов у себя под носом не заметит!

Кулаки Дакса разжались, он сник, и весь боевой настрой вдруг покинул его. Аша поняла, что он слышал голос не Джарека, а своих старых учителей.

Никчемный, глупый, бесполезный.

– У него было единственное задание: успокоить лестонгов и заставить их покориться нашим законам. Три месяца он якшался с ними, и чем все обернулось? Они его облапошили! Я бросил половину армии на усмирение повстанцев. Твой брат поставил под угрозу весь город. Если сейчас враги подойдут к Фиргаарду, мы все окажемся в опасности.

Лицо Джарека перекосило от отвращения.

– А теперь придется бороться еще и с этим, – он указал на свитки. – Древние напевы, запрещенные твоим отцом.

Взгляд Джарека блуждал по полкам и вот-вот должен был наткнуться на кушетку. Тогда из тени вышла Майя, зацепив его внимание.

– Ты, – произнес он, – немедленно лишаешься своей должности.

Джарек забрал факел у одного из солдат и жестом велел тому увести Майю.

Всего лишь один удар сердца – и он увидит лютню своего слуги. Тогда Майю неминуемо ждет смерть.

– Подождите, – Аша шагнула вперед.

Все уставились на нее.

– Если ты ее арестуешь, разрыв между храмом и дворцом еще больше увеличится. А это только ослабит положение короля.

Джарек заскользил взглядом по мокрой рубашке Аши, исследуя изгибы ее тела под тонкой тканью. Аша сделала шаг назад.

– Своего можно добиться не только с помощью силы, – тихо, но твердо произнесла она.

По лицу командующего расплылась плотоядная улыбка, заставившая ее похолодеть.

– Неужели? – он подошел ближе, почти прижав ее к полкам, пожирая глазами.

Аша видела огненный отблеск факела в его глазах.

– Тогда что насчет сделки?

Дакс дернулся к Аше, но солдаты остановили его.

– Мы можем все это забыть, – сказал Джарек и прикоснулся к изуродованной щеке Аши. – Предложи мне что-нибудь в обмен.

Его рука прошлась по ее подбородку, шее и спустилась ниже.

– Если ты прямо сейчас пойдешь со мной, я, пожалуй, не стану обращать внимание на случай с тем слугой…

К горлу Аши подкатил комок тошноты. Прикосновение Джарека было ей настолько омерзительно, что она возненавидела себя больше чем когда-либо за то, что вызывает желание у такого подлого и низкого человека. Это чувство было сильнее ненависти к древним напевам, Первому Дракону или даже Седому Ольну. Эта ненависть лишний раз подтверждала: сущность Аши полна злобы и порока.

– Так как мы поступим? – вкрадчиво произнес Джарек, и в его голосе появилась хрипотца, выдающая желание. – Ответь же мне, моя грозная Искари.

Рука Аши привычно метнулась к топору, но схватила пустоту: у бедра ничего не было. Тогда Аша решила воспользоваться другим оружием.

– Знаешь ли ты историю Морьи и четвертого короля Фиргаарда? – ее глаза сверкнули. – Это древний напев о мужчине, бравшем то, что ему не принадлежит, и девушке, положившей этому конец. Может, мне рассказать тебе его?

Слова подействовали – Джарек ослабил свой напор.

Аша шагнула вперед, заставив его попятиться.

– Дай мне факел.

Джарек замер. Не дожидаясь, Аша вырвала факел из его рук.

И, прежде чем кто-либо смог ее остановить, она поднесла пламя к свиткам. Тонкий пергамент моментально вспыхнул, огонь заплясал на деревянных ручках, быстро охватывая все вокруг. Майя беззвучно вскрикнула, зажав рот рукой, и Дакс, отпущенный солдатами, поспешившими вместе с Джареком выскочить из комнаты, заполнявшейся едким дымом, вытолкал жрицу в коридор. Аша стояла в дверях и смотрела, как, съеживаясь, чернея и превращаясь в пепел, в огне погибают древние напевы.

– Они убили нашу мать, – глухо пробормотала Аша, не глядя на брата. – Они должны быть уничтожены.

Она пыталась вспомнить голос матери, прогоняющий ночные кошмары, мягкие руки, заключающие ее в объятия. Но эти отголоски воспоминаний память уже была не в силах воскресить.

Аша крепко обняла себя за плечи, глядя на бушующий огонь, пожирающий полки и вместе с ними уничтожающий доказательства измены ее брата. Теперь, даже если Джарек расскажет все королю, его слово будет против слова Дакса. Но огонь спасал не только его.

Когда Аша услышала, как с печальным стоном лопаются струны лютни, перед глазами у нее встало веснушчатое смеющееся лицо скралла, заправляющего мокрыми руками выбившуюся прядь волос ей за ухо.