Гай Орловский - Ангел с черным мечом [litres]

– Да, все делалось с согласия Творца, но сам Он не участвовал! А это дает нам возможность обращаться к Нему, как к нейтральной стороне…

Головогрудый от неожиданности отшатнулся, остальные вытаращили глаза.

– Нейтральной? – ахнул он. – Ты так ничего и не понял…

– Это ты не понял, – возразил Алфлутоп живо, пока не перебили, – а так Он вроде нейтрален. Возможно, нарочито самоустранился, предвидя такой вот поворот, он же умеет прозревать будущее! Возможно, Он тем самым с самого начала задумал оставить нам шанс обратиться к Нему! Не подумали?

Эрлен поднялся, отряхнул ладони, послышался стук, словно ударил одной деревяшкой о другую.

– Пора, – сказал он деловым и ясным голосом. – Животные отдохнули, а вам отдыхать не положено, если хотите догнать людей в их мире и посоревноваться с ними.

Все начали послушно подниматься, многие с неохотой, отдых был слишком коротким, продолжали переговариваться. Михаил услышал, как Эрлен, поравнявшись с Алфлутопом, спросил тихонько:

– Зачем?

Алфлутоп ответил так тихо, что Михаил едва расслышал:

– Переговоры всегда лучше, чем глухая и непрекращающаяся вражда.

– А что надеешься получить, – спросил Эрлен, – если переговоры все-таки начнутся?

– Ясность, – ответил Алфлутоп все так же кротко. – И надежду. Мы не уверены, что Небеса до сих пор жаждут держать нас здесь, как держали в первые дни и годы после страшного сражения. А если даже хотят, мы должны разуверить их.

– Обмануть?

Алфлутоп покачал головой:

– Нет. Мне почему-то кажется, что мы уже не те, что когда-то начали ту борьбу. Мы – другие. И те цели сейчас кажутся недостаточно… важными, чтобы из-за них началась такая исполинская битва. Нужно убедить наших Князей Ада…

Они постепенно удалялись к бехемам, дальше Михаил уже не слышал, как и Азазель, судя по его разочарованному виду.

– Сейчас уберутся, – сказал он недовольно, – можно бы прыгнуть вон туда… Сил хватит?

– Зачем туда?

Азазель ткнул пальцем в пространство:

– Видишь вон ту кучку красного песка? Я чувствую, туда тянется тоненькая ниточка антисфироты… Считай, тебе повезло.

Михаил всмотрелся, вздрогнул.

– Даже вижу… по ней сползают капли незримой тьмы! Четверти часа мне хватит напитаться, из ушей начнет выплескиваться… На перемещение будет вполне, а нам же пока больше и не надо?

Азазель выскочил из-за камней первым, караван уже отдалился настолько, что даже если там и оглянется кто, то не обратит внимания, да и чего им оглядываться, когда и мир преисподней начал вглядываться в будущее.

Вблизи темная ниточка не показалась толще, напротив, как будто истончилась, даже стала прерывистой, Михаил на всякий случай замедлил бег, осторожно прикоснулся вытянутой рукой к сползающим каплям. Подушечки пальцев ожгло, словно окунул в ледяную воду, но тут же ощутил, как холод трансформировался в тепло, что от ладони потекло по руке к плечу.

Азазель сказал одобрительно:

– Вот-вот, а сейчас ты должен быть, как тряпка.

– Что-о?

– Которая вбирает воду, – пояснил Азазель. – Лучше всего ляг и расслабься. Представь себе, что в самом деле мокрая тряпка, повисшая на бельевой веревке.

Михаил нахмурился.

– Ну и сравнения у тебя… Ничего оскорбительнее не придумал?

– Ну тогда, – сказал Азазель, – как дохлая гадюка, брошенная на забор. Как огромный дохлый змей, могучий и страшный, что свесился разбитой головой до самой земли, а половина туловища и длинный хвост на той стороне забора…

Михаил поморщился, Азазель не Азазель, если не лягнет, но все же прав, нужно предельно расслабить мышцы и все тело, так темная мощь поглощается и расходится по телу быстрее.

Усталость прошла в первые же минуты, он начал медленно закрывать глаза, отдаваясь сладостному чувству, однако рядом Азазель приподнялся на локте, Михаил увидел, как сдвинулись его брови, во взгляде падшего ангела проступила настороженность.

– Что там? – спросил Михаил вяло.

– Да пока…

– Что-то серьезное?

– Пока нет, – ответил Азазель, – но за теми караванщиками, похоже, погоня…

Михаил поднялся, хотя стоя труднее вбирать капельное поступление темной мощи, рассмотрел вдали быстро расширяющееся облачко пыли.

– Хорошо идут, – прокомментировал Азазель. – Догонят.

– Если тех не ждет помощь впереди, – ответил Михаил. – Похоже, знают, что может быть погоня, спешат.

– Везут что-то ценное? – предположил Азазель. – Или украли нечто важное… Хотя могут быть и какие-то разборки…

Некоторое время следили, как из облака пыли вынырнуло стадо грузно скачущих бехемов. Всадники в темно-серой одежде смотрятся как безобразные горбы на спинах животных, но вскоре там заблистали холодные искорки на металлических доспехах и шлемах.

– Ого, – сказал Азазель, – настроение у них веселое.

– Злые, – ответил Михаил с неодобрением и снова лег. – Нехорошо.

– Злость, – произнес Азазель авторитетно, – двигатель прогресса. А также культуры и гуманизма!..

Михаил с опаской посматривал на всадников, все выныривают и выныривают из пылевого облака, что протянулось на четверть мили.

– Не меньше двух сотен, – сказал он. – Похоже, все серьезно.

– У караванщиков нет шансов, – заметил Азазель бесстрастно. – Даже если их там ждет помощь. Погоня все учла и ко всему готова.

Они смотрели, как тяжелая конница несется мимо, грохот копыт по выжженной земле стал оглушительным, а когда основная масса пронеслась мимо, небольшая группа всадников отделилась и почти на той же скорости понеслась к ним.

Азазель торопливо вскочил на ноги.

– Ого!.. Это мы их заинтересовали или…

Михаил медленно приподнялся на локте.

– Мы?..

Группа всадников, как он определил издали, явно элитный отряд, бехемы очень крупные и поджарые, а седоки в доспехах и все до единого в шлемах из тусклого металла.

Их предводитель издали вперил в них обоих острый взгляд, что-то сказал сопровождающим. Михаил дернулся, когда у тех в руках сразу появились мечи с длинными расширенными к концу лезвиями.

– Азазель! – прокричал предводитель в гневе. – А я подумал, кто это в пустыне увидел нить антисфироты и поспешил пристроиться?.. Как хорошо, что мне не пришлось за тобой гоняться!..

Михаил вскочил, за спиной вожака в полной готовности к бою шестеро крепких и очень рослых воинов, их лица показались одинаковыми, не сразу сообразил, что это наверняка родные братья.

Азазель широко улыбнулся, но Михаил увидел как напряжение в его лице, так и то, что пальцы нависли над рукоятями пистолетов.

– Сэт, – проговорил Азазель ясным голосом, настолько ясным, что Михаил почти увидел перед собой ледники Антарктиды. – Сэт… у тебя сложное положение, я тебе соболезную…