Галина Гончарова - Крылья Руси [litres]

Англия…

Англия окончательно рассыпалась на центральную часть во главе с Лондоном с потомками принцессы Анны, Уэльс и Корнуолл, в которых правили бастарды Якова, и Шотландию с неожиданно примкнувшей к ней Ирландией. Там сейчас правил Карл, порядковым номером Третий. С его матерью княжна Морозова переписывалась, и очень активно…

Да, судьба у бывшей девочки из подворотни сложилась интересно. В последнем письме Анна де Бейль писала, что хочет оставить свои мемуары, конечно, не рассказывая в них о Руси. Официальную версию юности и неофициальную – зрелости. Почему бы и нет?

Вряд ли эти записки увидят свет, но потомки должны знать о своих предках. Иначе слишком легко превратиться в самое страшное бедствие мира – Иванов, не помнящих родства. И предков, и их деяния, и за что ответ держать…

Княжна Елена припомнила разговор с кузеном и грустно вздохнула. Саша как-то спросил, может ли она убить его, если увидит, что его действия несут вред Руси. Елена тогда и не задумалась, ответила, что лучше себя убьет на его глазах, пусть одумается братик, и увидела, какое счастье вспыхнуло в глазах кузена. Правильно, все правильно…

А Русь… Родная, искренне и неистово любимая, заснеженно-колокольная, искристо-снежная, солнечно-березовая, пахнущая медом, цветами и почему-то елочной хвоей… Русь тоже прирастала землями и союзниками. Строились заводы на Урале, осваивалась переселенцами Сибирь, аккуратно подогревались конфликты в Китае, а пока две династии грызли друг друга, Русь осторожно отгрызала по кусочкам землю в свою пользу.

Со временем они и с Китаем сольются, наверное…

Соседи же…

Когда Елена беседовала с матерью, та высказывала мечту о государстве, в котором будут жить – земляне. Не англичане, французы, русские, шведы и прочая и прочая, а просто – земляне. И Елена была согласна – замечательная идея. И полететь к звездам – тоже.

Когда-нибудь, когда-нибудь…

Но чтобы это случилось, надо работать. Надо очень-очень много работать.

Елена вспомнила про исписанные мелким бисерным почерком листочки, лежащие у нее в крепко запертом потайном ящике. Там были имена и сведения. Откуда их взяла мать – Елена не знала, но знала, куда идти. Знала вехи, на которые можно опереться, знала, чего стоит бояться, где отпустить поводья, где придержать, что надо выжигать каленым железом, а чему можно и позволить расцвести, на чем можно заработать деньги и как не допустить, чтобы их заработали на тебе.

Откуда это у мамы? Она не знала. И не спрашивала – мать сказала, что ответа не будет. Никогда, смирись, Аленка. Хватит и того, что у тебя есть возможность заглянуть в будущее. И княжна Морозова была благодарна матери. Она будет работать, будет делать все возможное, не щадя ни себя, ни других, она справится.

Зачем?

Этим вопросом княжна никогда не задавалась. Что значит – зачем? Чтобы ее дети жили, чтобы дарили ей внуков, чтобы видели над собой мирное синее небо, чтобы никогда не плакали матери, чтобы не было на земле очередного Ига…

Любая женщина легко ответит на этот вопрос. Правда, не любая согласится отдать всю жизнь на его решение, не любую будут готовить малым не с колыбели, как она сейчас готовит свою дочь. Медленно, исподволь, как ее саму готовила мать.

Княжна Елена знала, что у нее никогда не будет свободного времени, что ее ждет работа, грязная, черная, каторжная, но все же она была счастлива. И благодарна своей матери за выбор, за воспитание. Когда-нибудь так же ее саму поблагодарит дочь. А если нет… Найдется та, кто встанет за троном, в его тени.

Нельзя мужчинам одним править государством.

Грозная сила должна уравновешиваться женской хитростью, жестокость – мягкостью, бескомпромиссность – изворотливостью. Но и одна женщина не справится, потому что не знает меры там, где речь идет о любви. И в этом ее сдержит Саша. А вместе они – сила.

Каблучки княжны стучали по коридорам Кремля, и казалось, что тени разбегаются по углам от уверенного звона серебряных подковок. И кому-то могло показаться, что грустно смотрят на потомков предки и поднимают благословляющим жестом руки…

Бог в помощь, дети.

Делайте и не оглядывайтесь, а мы встанем за вашей спиной. Это ведь мы вас сделали – такими. Мы – ваше прошлое, а вы – наше будущее.

Будьте счастливы, родные…

– Алешка! Ну как тебя так угораздило!

Софья гневно смотрела на брата.

– Не… кха! Кха!!! Поберег… кхся!!!

Алексей кашлял так, что едва мог дышать.

– Бессовестный!

– Уж прости, Сонюшка.

– Думаешь, я не знаю, что это ты нарочно? Чтобы одному не оставаться?!

Алексей кое-как выдавил из себя улыбку. Увы… возраст дал о себе знать. Возраст, потеря любимой жены, усталость…

Все навалилось вдруг и сразу, и Алексей почувствовал боль в сердце. Укол, второй… и вот беда. Софья вроде бы держалась, но Алексей понимал: она его надолго не переживет. Из Кремля мчался Александр, надеясь застать отца в живых, бушевала за окном буря, а брат и сестра сидели рядом, смотрели друг другу в глаза – и вспоминали. И в этот миг их мысли, чувства, воспоминания – все было общим. Момент беспредельной ясности.

Вот мальчик слушает сказку. А рядом девочка играет в наперстки. Три наперстка кручу, бусину найти хочу…

Мальчик соскакивает с рук няньки и пристраивается рядом. Некоторое время смотрит, а потом тычет пальцем.

– Здесь?

Под наперстком оказывается пусто. И еще раз. И еще. И сколько радости приносит найденная бусина!

Вот они играют в «Путешествие вокруг света». К ним присоединяется государь Алексей Михайлович. Смеется, смотрит теплыми синими глазами, а потом сообщает, что их мечта начинает осуществляться. Школе в Дьяково – быть! Не только для мальчиков, но и для девочек.

Вот они забирают Ваню у боярыни Морозовой.

Вот возвращаются из польского похода – и Софья повисает у него на шее.

Вот отвоевывают Крым…

Вот…

– Это была хорошая жизнь, верно, Соня?

– Замечательная.

Софья усилием воли задавила слезы. Закололо сердце, пришлось присесть на край кровати, взять руку брата в свои ладони.

– Бог даст, мы еще встретимся, братик.

– Мы обязательно встретимся, Соня. Если ТАМ есть справедливость – мы будем все вместе.

– Скорее бы. Ты еще не ушел, а я уже соскучилась…

Алексей отозвался улыбкой на эту немудреную шутку.

– Мы с Ваней подождем. Только не задерживайся.

– Обещаю…

Что-то творилось с этим миром. Он расплывался, расслаивался, воздух словно бы обретал твердость и плотность… Слезы?

Боль в груди нарастала, становилась невыносимой. Больше семидесяти лет рядом. Вместе, плечом к плечу, не допуская ссоры… Это уже не два человека. Это одна душа – на двоих.