Галина Гончарова - Крылья Руси [litres]

Она тогда исповедалась в очередной раз, получила отпущение грехов – и они беседовали о том, что ждет Русь. Их Русь…

Софья, как обычно, пребывала в беспокойстве, то об одном деле, то о другом. Аввакум же наблюдал с улыбкой и успокаивал царевну. Мол, верным путем идешь, чадо. Главное, в себе не сомневаться, а остальное в твоих силах.

Неужели предчувствовал? Неужели она справилась?

А если нет? Где она окажется, когда придет ее срок? Или… все это бред, просто предсмертный бред? А она до сих пор умирает на холодном камне в старой церкви и где-то высоко на стропилах каркает ворон?

Софья не могла ответить на свои вопросы. Но вот дожить в мире и спокойствии – вполне могла. Хотя бы попытаться. А вдруг получится?

– И снова война. Будет когда-нибудь мир – или нет?!

Алексей Алексеевич с улыбкой посмотрел на сестру.

– А ты сама-то в это веришь?

Софья не верила. Ульрика, мирно плетущая на коклюшках рядом с ними, – тоже. Царица больше любила вышивать, да глаза ослабли последнее время – семьдесят лет не шутки. В это время многие и не живут столько.

А они жили, еще и делами заниматься умудрялись.

Алексей Алексеевич, хоть и насчитал уже семьдесят два года, сдаваться не собирался. Был бодр и крепок, каждое утро начинал с зарядки, а каждый вечер заканчивал длительной прогулкой по школе. Софья и Ульрика часто составляли ему компанию. Так вот и вышло – Алексей занимался делами школьными, Софья курировала обучение девушек, а Ульрике доставались те, кто не был пригоден к тяжелому труду на благо отечества. Не все же годятся в шпионы, разведчики, не все могут жить чужой жизнью. Такими и занималась добрая царица. Учила, брала в сенные девушки, выдавала замуж…

Сама Софья наблюдала за правлением Александра Алексеевича, держала руку на пульсе и все чаще убеждалась, что все сделала правильно. Главное ведь не нажить состояние. Это как раз не слишком сложно, она-то знает. В перестройку такие лбы деньги из воздуха делали, что ангелы с облаков от шока падали.

А вот сохранить нажитое! Передать наследнику. И чтобы наследник тоже сохранил, преумножил и передал.

Сколько она видела таких историй, сколько семейных трагедий? В одной и сама поучаствовала, недаром же свою фирму завещала не сыну, который размотал бы ее по ниточке на ветер, а человеку, который смог бы принять ношу – и вынести с достоинством. Вот где беда-то!

Ты в делах, в заботах, и вырастить достойного наследника не получается. А то, что выросло… Ох-х…

Но здесь и сейчас вроде как все было нормально.

Александр справлялся со своей ношей на зависть окружающим. Государь спокойно и уверенно вел дела, казнил и миловал, судил и решал… Да, казнить тоже пришлось. Не бывает ведь без недовольных.

Вот и тесть Александра, Алексей Ржевский, года три тому назад проворовался на своей должности. Пришлось казнить.

Александр пощадил бы его, постарался бы, но… Если дать слабину сейчас, показать, что близость к царской семье даст индульгенцию, тут такое начнется… Все растащат, что плохо лежит. А потом и что хорошо – тоже.

Пришлось по всем правилам судить, казнить. Маша так и не простила этого мужу. Чего только не было в тереме! Крики, визги, угрозы самоубийства… Не подействовало.

– Хочешь – вешайся, – ответствовал государь и приказал запереть царицу, пока не образумится. Что самое интересное, остальные Ржевские словно и не в обиде были. Они-то не воровали, а царский гнев коснулся только виновного. Украл – ответь. Марию не отправили в монастырь, ее братьев не лишили чинов, хотя Петр Федорович Ромодановский, еще один царский воспитанник, сменивший Федора Ромодановского (вот ведь кровь сказалась? Внешность от Любавы, а характер от отца, этакий кремень с ангельским лицом. Дочка там совсем не такая была, куда как мягче, в мать) на тяжком посту главы Тайного приказа, побеседовал приватно со всеми. Ржевские прониклись и больше глупостей не делали.

Мария дулась на мужа больше года, а потом – увы. Чисто случайно умерла при очередных родах.

Теперь пятеро государевых детей воспитывались в Дьяково, а Александр опять ходил в холостяках. И не жаловался. А зачем ему одна официальная царица, если куча молодых-красивых рядом ходит? Может, он и женится через пару лет. А может, и нет. Наследники есть, а остальное и так приложится.

Софья потом уточнила у дочери, насколько случайно умерла Мария. И получила невинный взгляд и такой же невинный ответ. Абсолютно случайно.

Не поверила. На что уж Елена была искусна во вранье, но обмануть мать ей не удавалось. Тот разговор Софья до сих пор вспоминала с… неприязнью.

– Мам… Саша ничего не знает. И не узнает никогда, – Аленка смотрела с абсолютной невинностью. Софья едва удержалась, чтобы не отвесить подзатыльник любимому детищу.

– Алена, твой брат – идиот?

– Н-нет…

– Значит, и догадывается, и знает. Может, все же изволишь рассказать мне правду?

Княжна Елена развела руками. И соизволила признаться.

– Сашка догадывался. И не впрямую, но разрешение мне дал.

Мать только за голову схватилась.

– Ален, ты понимаешь, что вы заигрались?

– Мам, мы всего лишь сделали, что должны. Обязаны. Машка занималась не детьми, она свою семью пристраивала. И забыла о том, что она теперь не Ржевская, а Романова. Все хорошо в меру!

– Воровали?

– Брат ее попробовал. Сашка его хотел в монастырь для профилактики, так Машка ему скандал устроила… плоды просвещения!

Софья только фыркнула.

– И это все причины?

– Там и еще были, просто мы не говорили, чтобы тебя не расстраивать. Машка была плохой королевой, плохой матерью… да, и женой тоже плохой. Я же знаю, ни ты, ни тетя Уля никогда… а эта… стервочка!

Проклятая царевна махнула рукой.

– Алена, дело не в этом. Ты – тень за троном, а не палач. Понимаешь?

– Я не убивала ее.

– Но ты отдала приказ, а это немногим лучше. Учти, дочка, если ты заиграешься, в один миг Саша начнет бояться тебя. И все, что сделала я, что сделаешь ты, – рухнет. Есть границы, которые нельзя переступать.

Дочь слушала и старалась понять. Софья видела, что урок усвоится, что Елена запомнит. Может, не сейчас, но позднее к ней придет и осознание. А пока…

Софья все равно одобрила, потому как случись что… Если бы приключилась беда с Алешкой, они бы с Ульрикой детей воспитали, вырастили совместно, на трон усадили… одно слово – королевская дочь. Ульрика ведь родилась принцессой, росла и воспитывалась в убеждении, что все для блага государства. Даже если придется ради этого босиком в огонь и грязь золотой ложечкой кушать. Ее так приучили. А вот Маша…

Кровь она привнесла хорошую. Дети, как на подбор, были здоровыми, умными, некапризными, симпатичными, и что приятно – их детей опять можно было выдавать замуж за границу. Примерно через поколение. Кровь достаточно разбавится, чтобы не допустить генетических аномалий.