Галина Гончарова - Крылья Руси [litres]

Софья смотрела зло и холодно, но Ромодановский не дрогнул.

– Точно. Моим людям не врут.

Софья и не сомневалась. Под плетями, под каленым железом… Пытки – европейское изобретение? Э нет. Не только. Такие специалисты востребованы в любой державе.

– Он в товарном виде?

Ромодановский пожал плечами.

– Суставы вправим, ожоги и раны полечить можно…

– Вот и ладненько. Оформите ему ссылку куда-нибудь подальше, в один из монастырей, без права выхода за ворота. А что там с Анхен Монс?

– Исключительно его же инициатива. Он сам пользовался ее услугами и был убежден в опытности женщины. Известно ведь, что часто государством правят фаворитки…

– Понятно. Выдайте ее замуж.

– Замуж, государыня?

– Да. Куда-нибудь подальше. Финляндия, может быть, Швеция – та часть, которая теперь наша. Есть у нас кто-нибудь подходящий, чтобы в Москву эта немка не вернулась в ближайшие лет двадцать?

– И в пятьдесят не вернется.

Ромодановский уже продумывал варианты. Убить, конечно, надежнее, но вроде как Монсиха еще ничего не сделала? А что дура – так были б все бабы, как государыня Софья, может, и мужики б перевелись на земле. Напугать ее хорошенько, выдать замуж – и пусть катится. Да возвращаться не вздумает.

Так и сделали.

Для Александра Алексеевича же история эта имела простые последствия. Вызвал его государь и повелел жениться. На ком? А соберем смотрины, там и невесту выберешь. Кого? Найдем. Но лучше, чтобы без клана за ее спиной, а то замучили уже бояре. Одни Милославские чего стоят! Можно, кстати, последовать примеру Владимира и найти какую-нибудь персиянку или грузинку…

Впрочем, по здравому размышлению пришли к мысли, что связываться не стоит. И вскоре была найдена Мария Алексеевна Ржевская [35] Точная дата рождения девушки неизвестна, только род Ржевских, но авторский произвол подвинул ее поближе ( прим. авт. ). . Достаточно красивая, неглупая, неизбалованная…

Род был не слишком богатым и влиятельным, зато многочисленным. А это давало надежду стравить их с Милославскими. Пусть друг другу гадости делают, меньше времени на воровство и кляузы останется.

Софья, прочитав фамилию новой царицы, долго хохотала, а потом предложила произвести ее брата Юрия в чин поручика.

Плюсом оказалось и то, что девушка не оканчивала Софьиной школы. Просто жила, получила домашнее образование – не слишком плохое по этим временам. Так что пусть выходит замуж, детей рожает, а воспитанием их найдется кому заняться. Мальчиков – в царевичеву школу, в Дьяково, девочек тоже обучать…

Главное – не допустить таких, как Николай Второй, который в двадцать два года раз и навсегда прекратил все занятия. А чего учиться? Давай жениться и править! Вот и результат…

Или это закономерно?

Софья не собиралась над этим задумываться. Жизнь шла своим чередом. Женить племянника, да и своих бы мальчишек тоже пора, Аленку замуж выдавать, внуков повидать – чай, уж не девочка, сорок лет стукнуло. По здешним временам – более чем солидный возраст. Мать всего на пять лет старше была, когда умирала.

Время, Господи, как летит неумолимое время…

Император Леопольд был недоволен – и сильно. Казалось бы, в чем проблема? Турок выгнали, Вену отстроили, налоги подняли… Все прекрасно? Ан нет. Хотелось-то большего. Была Венгрия – и нет ее. Кусочек-то остался, а большую часть сожрали. И не вернут, чуяло его сердце. Ракоци так за это время размножились – говорят, Илона Зриньи третьего внука ждет, – что всех не перебьешь. А если и удастся, все равно скажут, что кто-то выжил. Замучаешься от самозванцев отмахиваться. Да и русский государь за плечом Наталии Ракоци – фигура немаловажная. Хоть и безразличны Европе те варвары, а все же Леопольд отлично знал, что русский государь своих в беде не бросит. Так что покушаться на его сестру – отдача замучает.

Негодяи русские, мерзавцы поляки – все они, они виноваты, а то кто ж еще?!

Леопольд размышлял над ситуацией, и тем неприятнее она ему казалась. Страна разорена войной, да турки и теперь не угомонились. Несмотря на постоянные вялотекущие стычки с русскими, все равно топят корабли, совершают набеги… Саранча проклятая! А Людовик? То, что он чуть попритих, не значит, что окончательно успокоился.

Грустно, грустно было Леопольду. И на свой стол он смотрел с плохо скрытым отвращением. Можно подумать, там что-то приятное встретится.

Ан нет.

– Ваше величество, вам письмо от его величества Мигеля.

Мигеля? Ах, ну да, сын испанского бастарда. Но род-то продолжен? Габсбурги не вымерли окончательно. А как злобился Людовик… Что же хочет предложить дон Хуан?

Леопольд не обольщался насчет автора письма. И так понятно, что не сам король его написал, ему еще до ума сколько бы лет доходить, а вот отец-регент может что-то предложить… полезное. Только что?

Леопольд сломал печати и углубился в письмо. По мере прочтения морщины на его лице разглаживались, появлялась улыбка. Как удачно-то! Скоро будет достроен канал между Рейном и Дунаем. Создана система шлюзов. Да в общем-то все готово, чтобы по нему прошли первые корабли. Но!

Если Леопольд поднимет у себя пошлины, затея окажется бессмысленной – во всяком случае, пока. А потому ему предлагают… процент. Небольшой, но приятный. И небольшую скидку для австрийских купцов.

Грех не воспользоваться!

Перо Леопольда заскользило по бумаге. Такое он секретарю не доверит, сам отпишет. Пока – процент, потом, возможно, доля, а со временем, кто знает? Вот Евгений Савойский в ходе войны получил под свое крыло Бельгию, а Леопольд с течением времени, может, получит тот симпатичный кусочек территории с каналом? Всему свое время.

– Людовик прислал нам письмо, Мария.

– Что нужно этому гаду?

Маша не питала никакой симпатии к Людовику. А с чего бы? Не успел умереть несчастный Карлос, как этот солнечный-подсолнечный развязал войну на половину Европы.

– Мария…

Укоризна получилась не вполне искренней – после войны дон Хуан тоже не переваривал Людовика. Это еще спасибо, все так удачно совпало.

Сап вспыхнул, попутно произошло несколько взрывов на пороховых заводах, на море трепали французских каперов в хвост и в гриву, с продовольственными запасами туго, по морю их привезти возможности не было, по суше никто не дал бы… Еще пара неурожайных лет – и правил бы Людовик только собой.

– Так что ему нужно?

– Наша Инезилья.

– Что?!

Пальцы Марии сомкнулись на стоящем рядом подсвечнике так, словно рядом была чья-то голова в парике, увенчанном короной. Огреть бы что есть силы!

– Наша дочь?

– Он предлагает заключить союз между ней и Филиппом Анжуйским.

– Филипп Анжуйский? Эта меланхоличная тряпка?!