Галина Гончарова - Крылья Руси [litres]

Купец Пауль ван Меерн кланялся перед троном государя. Сколько взяток ему пришлось дать, чтобы получить аудиенцию! Скольких подкупить! Все же варвары эти русские. Варвары, а ломят, как в просвещенных странах!

Пауль был бы еще больше задет ситуацией, знай он, что все его взятки скрупулезно записывались и передавались на полезные дела. Царевна Софья распорядилась.

Ясно же, что неподкупных чиновников не бывает. Пусть тогда берут взятки, но отчисляют процент в казну. И берут не со всех дел и не со всех людей…

Дошло не сразу, но потом дьяки и подьячие разобрались. Вот ежели кто придет кланяться и справедливости просить – с тех ломить грех. За него Господь на небе накажет, а Ромодановский – на земле. А с заморских гостей, к примеру, али с дворян, которые, обнаглев, барана поделить не в состоянии и родами считаются, – тут не грех и кусок шерсти сорвать!

Вот и сорвали.

Алексей Алексеевич развлекался.

– И чего тебе надобно, гость заморский?

– Дозволь, государь, сей травой на Руси Великой торговать?

Пауль долго расписывал, какая полезная эта трава, сколько от нее добра может произойти людям, и договорился малым не до того, что все европейские государи по утрам испивают трубочку-другую никотианы. Уж перед важными совещаниями – так точно.

Договорился бы. Не дали. Вмешался протопоп Аввакум. Мягко так, ласково.

– Дозволишь ли слово молвить, государь?

– Разумеется, отче, – тут же согласился Алексей. Это заморский гость не обратил внимания, а государь со своего места видел, как Аввакум скрылся за потайной дверкой – и минут через пять вышел обратно. Интересно, что хочет передать сестрица?

Сама Софья старалась присутствовать на таких приемах как можно меньше – разве что понадобится впечатление произвести. А так – ни к чему. И бояре недовольны, и времени отъедает, и этикет, будь он неладен, – приходится на себя кучу тряпок наматывать… Нет уж! Она из-за занавески послушает, а потом что надо на ушко шепнет. Или просто с братом обсудит…

Но в этот раз медлить она не стала. Аввакум добродушно улыбнулся, надвигаясь на Пауля всем своим немаленьким ростом. С возрастом протопоп не утратил боевитости, разве что огрузнел, раздался вширь, но это была мощь не пуховой подушки, а скорее матерущего медведя. Ох, не стоит у него попадаться на пути…

– А чтобы рога отращивать али хвост чертячий у тебя травок нет, гостюшка заморский?

Дернулись все, включая патриарха. А Аввакум уже гремел на всю залу Кремля:

– Что ж вы – не помните, кто дымом дышит, изо рта его пускает, смраден и черен?!

Бояре ахнули. А ведь и верно… Лукавый?! Ой, не иначе!

Аввакум несколько минут цитировал Священное Писание, перечисляя дымовые привычки Сатаны, а потом вообще предложил голландца отправить на покаяние на Соловки. Ясно же, что мужик не виноват, его бес попутал…

Алексей Алексеевич решил развлекаться до конца – и предложил торговцу самому испробовать свой товар. Вот прямо здесь и сейчас.

Пауль бледнел, краснел, потел и чуть ли не писался, но отказаться не посмел.

От вонючего дыма расчихалась половина присутствующих. Вторая половина брезгливо сморщила носы, унюхав, чем пахнет от торговца.

Вывод был прост.

Торговца гнать с Руси, чтоб не тащил пакость на землю православную. Товар конфисковать и сжечь, лучше – за пределами Москвы, чтобы не воняло. Компенсацию ему выплатить, хоть и небольшую. Все же старался, вез, может, и из лучших побуждений.

Траву никотиану на Руси воспретить отныне и навеки. Кто будет дымоглотствовать – брать в батога и выбивать желание Сатане подражать. А потом, когда после батогов отлежится, – в монастырь. На год. На трудовое покаяние.

А нечего! [34] Петр Первый в этом году как раз разрешил торговать табаком на Руси. Прошу прощения у курящих, но все знают, как негативно относятся к этой привычке староверы, не говоря уж о реальном вреде для здоровья ( прим. авт. ).

– Ты зачем торговца загрызла?

Брату и в голову не пришло, что Софья могла ошибиться, он просто ждал объяснений.

– Потому что вредная это трава, люди от нее мрут. У них внутренности становятся как закопченными, понимаешь? Нам строже надо быть с теми, кто попробует Европе подражать. Много у них там плохого, не тащить же сюда всякое…

– Не тащить. Что у нас с политической обстановкой, кстати?

Софья с радостью выбросила из головы торговца. Указ подпишем, покаяние назначим, и пусть только кто попробует табак на Русь завезти! Показать бы тем умникам пульмонологическое отделение – мигом бы поняли, как здоровье ценить надо!

– По последним данным… Не возражаешь, если я начну с того, что поближе?

– Соня!

– Так. Ну, в Швеции у нас один Карл умер, второй воцарился. По данным разведки – причина смерти естественная. Его сын собирается править самостоятельно. Его мать, Мария, в девичестве Стюарт, отбывает домой, в Англию. Сильно разругалась с сыном и свекровью. Окончательно, я думаю. Ее сестра собирается выделить вдовствующей королеве симпатичный домик, возможно, Виндзор. Что-нибудь из королевских замков, одним словом. Кстати, королева Анна ждет уже третьего ребенка.

– Да вроде как не третьего?

– В том смысле, что троих последних она прижила не от мужа. И получились вполне здоровые, так что нашему Карлуше мало что светит в Лондоне.

– А от кого она?.. Ты вроде как говорила, но я не брал в мысли.

– Есть там такой адмирал, сэр Эдвард Рассел.

– Она никого поприличнее не могла найти? Из Стюартов, например? Есть же там какие-то двоюродные, кузены, племянники дяди тестя…

– А зачем ей? Внешность у нее самая типичная, у сэра Рассела тоже, так что дети определенно удадутся в мать, в крайнем случае – в деда или бабку по материнской линии. А что не Стюарт – так в ней королевской крови хватит. Зато мужик умный и надежный, мы это ценим.

– Тогда Карл может это тоже знать. Да и Людовик…

– Карл – не может. Уж если даже адмирал не знает…

– Это как?

– Вот так. Наши люди знают, потому что королеву не выпускали из вида. А случилось важное дело наследникозачинания на маскараде, в платье с чужого плеча и с закрытым лицом.

– М-да, английский адмирал – герой. Я бы не решился. Вот так снимешь маску, а там – страшила. Или, того хуже, королева.

– И все. Не мужчина на всю оставшуюся жизнь, – хмыкнула Софья. – Хрупкий вы народ, мужики.

Алексей мимоходом взъерошил сестре волосы, на миг сбрасывая груз забот. Кто бы сказал, что можно вот так дурачиться, подшучивать над сестрой – и слышать ответное сердитое шипение. Царь ведь, и года немалые…

– А Карлушу тогда куда?

– В Шотландию или Ирландию. У него там уже вполне крепкие позиции. Наша леди Снегурочка – Софья в свое время прозвала так Анну де Бейль, а потом сообщила об этом Алексею – все больше прирастает к Людовику. Ей не жалко венценосного супружника, но о его планах она знает все. Даже то, кому он доверит подать левый носок на следующий день.