Геннадий Ангелов - Без права на жизнь [СИ]

— У тебя будут проблемы, если я не вернусь? Менты знают, где я, правильно?

— Боюсь, что ментам не до тебя. Официально, ты пропал без вести. Несколько дней тебя, как впрочем и меня, искали и… Не нашли. Потом бунт и про нас забыли. Мой тебе совет, послушай. Начни новую жизнь. У тебя есть шанс всё изменить. Семья, дети, работа. Ну как? Ольга нравится тебе? Сельская учительница.

— Не могу её забыть, Дёма, не могу. Как засыпаю, так она стоит перед глазами. Я хотел с тобой на эту тему поговорить, но боялся, что не поймёшь и не отпустишь.

— Идём, наверняка Ольга заждалась тебя, вон и её дом.

Мы подошли к калитке и тихонько приоткрыли. Собака нас узнала и не стала лаять, жалась к ногам и виляла хвостом. Я толкнул Михо в бок и кивнул на огород. Там Ольга, с сапкой в руках, полола грядки.

— Хозяйка! Гостей не ждёте?

Ольга замерла и, вытирая пот со лба, бросила сапку и помчалась к нам. Михо вышел навстречу и обхватил Ольгу двумя руками. Целуя в глаза, губы, волосы, нежно гладил по спине.

— Ждала тебя, ночами не спала, выглядывала, — шептала Ольга, вытирая слёзы. — Почему так долго? Ты что, ранен?

Она вскрикнула, когда увидела под рубашкой Михо повязку.

— Пустяки, до свадьбы заживёт.

Ольга светилась от счастья, и я тоже улыбался, понимая, что именно такая женщина нужна моему другу. Добрая, нежная и заботливая. Мария… Я совсем забыл о ней и, стараясь не мешать влюблённым голубкам ворковать, пошёл в дом. Хороший будущий отец, ничего не скажешь. Усевшись на стул, в последний раз обводя взглядом простое жилище Ольги, и выглядывая в окно, вернулся обратно, так и не простившись с Михо. Не хотелось видеть их грустные лица при расставании, и навсегда терять дорогих для моего сердца людей.

Вторую неделю я лежал в больнице, со всевозможными переломами. Только чудо спасло мне жизнь, по-другому и сказать нечего. Без ошибок в моменты перемещения не обойтись, и в который раз оператор вернул меня не в исходную точку отправления. С одной стороны это было хорошо, что я снова не оказался в тюрьме, с другой, очутившись на оживлённом перекрёстке в центре города, угодил под колёса огромного внедорожника. Тот даже не успел притормозить. Меня снесло словно пушинку на бордюр, и я ударился в столб. От удара были поломаны рёбра, нога и рассечена голова. Водитель ничего не мог понять, и когда прибыла полиция, таращился, словно идиот на полицейских и чудака в военной форме времён Второй мировой войны.

— С неба он свалился, с неба, — орал он на полицейских и прохожих, которых к тому времени собралась приличная толпа. Потом побежал к машине и вытащил видеорегистратор. Уличные зеваки с полицейскими смотрели бесплатное кино с разинутыми ртами. Приехавшая скорая оказала первую помощь, и я попросил врача набрать номер Ткачёва. Лёжа на носилках, я держал портфель и второй раз объяснял полицейскому, что снимаюсь в военном фильме.

— Актёр я, актёр. Так получилось, что не успел переодеться. Сейчас приедет мой начальник, главный режиссёр, и он вам всё пояснит.

Чёрный мерседес с мигалкой на крыше возник из ниоткуда, словно гордая птица Феникс из небытия. Документы Ткачёва устроили всех, даже водилу джипа. Он тихо заткнулся и, глядя на треснувший бампер, махнул рукой и уехал восвояси. Претензий я не имел, и не собирался писать на него заявление. Мне выделили в больнице отдельную палату, и я после процедур спал сном младенца. Ткачёв портфель забрал, и сообщил радостную новость, что я стал отцом, Мария родила мальчика.

Было грустно, что я не сдержал слово и не присутствовал при родах. Но ещё в больнице я придумал имя для мальчика. Николай. В память об убитом в застенках НКВД, танкисте, капитане Пескове. Надеясь, что Мария возражать не станет. Дни тянулись мучительно долго. Однообразие и скука действовала на нервы. Ткачёв не появлялся, и я уже грешным делом подумал, что он забыл обо мне. И на этом мои приключения закончились. Меня навещала мама, Мария пока ещё лежала в больнице, возникли небольшие осложнения после родов. Мама хвасталась новеньким телефоном, с памятью в тридцать два гигабайта, уже всю память забила фотками внука. Жаловалась, что нужно покупать новую, дополнительную карту памяти. Она снимала роды, и я практически весь процесс имел возможность увидеть. Я смотрел на мальчугана с красным личиком, счастливое лицо жены и понимал, вот оно настоящее счастье. Вечерами Мария выходила в скайпе на связь, и мы болтали до полуночи. Со дня на день её должны были выписать домой, где её ждала счастливая моя мама, уже бабушка, с приготовленными для малыша подарками. Через три дня и меня должны были выписать. Врач почти ежедневно навещал меня, и давал положительные прогнозы. Я медленно передвигался на костылях, по пустым больничным коридорам, и вспоминал Михо с Ольгой. Ткачёв явился с радостными известиями, ранним утром, чем несколько меня озадачил, хотя весьма приятно.

Он сидел на стуле с серьёзным лицом, и видно волновался.

— Ты стал богатым человеком, Михаил.

— С чего бы это вдруг.

— Мы нашли клад в том месте, где тебе пришлось побывать. Карта помогла. А как известно, по гражданскому кодексу, тебе полагается двадцать пять процентов от общей суммы клада.

— Это шутка?

— Такими вещами не шутят. Правда возникли сложности, и не получилось взять для тебя все двадцать пять процентов.

— Так что же там нашли?

— И золото, и украшения, общая сумма не разглашается. Однако она огромна.

— Ну, я вообще-то имею к этому кладу косвенное отношение.

— Почему? Это после твоей информации мы отправили туда группу учёных. Стены были разобраны, и клад увидел свет через двести лет. Вот сам погляди.

Он протянул мне свой телефон. Я листал фото и глазам не мог поверить. Слитки золота лежали на деревянных ящиках и сверкали на солнце. Дух захватывало при виде несметных сокровищ. Ещё больше поражали воображение старинные колье, кольца, серёжки, оружие, доспехи.

— Вывозили не одной машиной. В городе откроют музей, в котором большую часть экспонатов выставят на всеобщее обозрение. На твоём счету больше ста тысяч. Это с вычетом всех необходимых налогов. Вот твоя карточка. В эту сумму входит и золото с шахты «Юбилейная». Не забыл?

Я повертел в руках золотую карту, и аккуратно положил на тумбочку.

— Хорошие деньги, ничего не скажешь. Нам сейчас с Марией они лишними не будут.

— Купите машину, дачу.

— Боюсь, что ста тысяч не хватит на машину и дачу.

— Это почему?

Ткачёв удивился и с хитринкой в глазах улыбнулся. Вся его напыщенность слетела, и передо мной сидел простой парень. Чуть старше меня по возрасту, года на два, три.

— Новая машина стоит триста тысяч и больше.

— Миша, ты наверное меня не понял. У тебя на счету сто тысяч долларов, не гривен.