Дмитрий Распопов - Клинок заточен [litres]

– Виконт, – жалобно произнесла она, – я вас так ждала, но не прибыли ни граф, ни вы, и я подумала, что всё же докучала вам дорогой.

Меня стала тяготить эта встреча, девушка была молода, божественно красива, и находиться рядом с ней, вдыхать запах цветущей груши, который от неё исходил, было слишком большим испытанием для меня.

– Баронесса, приношу свои извинения, если вас чем-то задел, но причину я назвал, другой у меня нет. – Я поднялся с дивана, давая понять, что встреча подошла к концу.

Она встала и просительно на меня посмотрела.

– Вы можете хотя бы пообедать у меня? Я не знаю, как ещё вас отблагодарить, – умоляюще попросила она.

Я мысленно сплюнул.

– Только если вы подождёте и я переоденусь.

– Конечно же! – воскликнула она и вцепилась своими узкими и горячими ладошками в мою руку. Меня словно кипятком обожгло это касание, я освободил руку из её объятий и поспешил к себе, попутно приказав Инге принести мой выходной костюм.

«Странно, что такая красавица сама ко мне пристаёт… – Пока я переодевался, разные мысли лезли мне в голову. – Это мои деньги или статус тому причина? Не помню я такого, чтобы когда-нибудь за мной очередь красоток выстраивалась».

Пока я переодевался, всё больше приходил к пониманию, что я для чего-то ей нужен: я не местный герой или Казанова, чтобы за мной гонялись красивые незамужние женщины.

«Нужно вести себя с ней сдержаннее и осторожнее», – решил я.

Тот же вечер, дом баронессы Шелонье

– Вильям, я пыталась! – Глаза девушки, едва не метали молнии. – Но твой виконт словно холодная рыба! Он вообще любит женщин? Или больше по мальчикам?

– Плохо старалась. – Паладин задумчиво рассматривал бокал с вином, не понимая, где могла произойти осечка. Спасение девушки из рук бандитов, её благодарность, ужин при свечах, совместная ночь, и вот благодарный мужчина превращается в мягкое и податливое тесто в руках опытной интриганки.

– Вильям, я разве что платье не сняла в гостиной и не легла на стол, сколько можно было ещё намекать?! – Девушка была зла и от того, что её отвергли, и от того, что провалила задание, за которое теперь никто не заплатит.

– Надо было снять и отдаться, – отрезал паладин, – столько сил и средств потратили, чтобы устроить твоё спасение, и всё зря. Придётся вычесть их из твоего жалованья, думаю, ещё месяц воздержания пойдет на пользу твоему телу и уму.

Девушка упала и обняла колени графа.

– Вильям, ну пожалуйста, дай мне ещё один шанс, я сделаю всё, что ты хочешь, пожалуйста!

Её рука пробиралась тем временем к промежности мужчины, уловила его возбуждение от прикосновения, но затем уже его рука отмела её поползновения.

– Думаю, будет лучше, если сегодня тебя отвергнут двое мужчин, – хмыкнул граф и поднялся с кресла. – Завтра он уезжает, и, если вернётся с женой, ты станешь бесполезна нам.

– Но… – Девушка в отчаянии заломила руки, потеря денег убивала её больше всего в этой ситуации. – Если бы ты сказал сразу, что он настолько важен, я бы штаны с него сорвала в тот же вечер, когда вы меня «спасли»!

– Похоже, тебя раскусили, – внезапно паладину пришла в голову очевидная мысль. – Мы с ним хорошо развлекались прежде, и он всегда был не против общества красоток, думаю, ты или прокололась в чём-то перед ним, или насторожила его, виконт умён, и если заподозрит ловушку, вряд ли в неё попадётся.

Девушка, пытаясь привлечь внимание собравшегося уходить мужчины, старалась хоть чем-то уговорить его остаться. Паладин был отходчив, и если остановить его сейчас, можно было смягчить наказание, она не хотела снова ложиться под толстых, противных стариков, лишь бы оплатить свою светскую жизнь.

– Почему он так важен, что в нём такого? Он ведь обычный мужчина? Расскажи, может, я лучше пойму и справлюсь с ним, ну пожалуйста, Вильям.

Девушка прекрасно понимала, что, если начнёт умолять или плакать, он сразу же уйдёт, а вот если она проявит участие к делу и энтузиазм в исправлении возможной ошибки, паладин останется. Так произошло и в этот раз. Мужчина внимательно посмотрел в её глаза, увидел, что хотел, и вернулся в кресло, занявшись вином, а девушка облегчённо вздохнула, обрадовавшись, что для неё ещё может быть не всё потеряно.

– Помнишь того дворянина, которого твой любимый Нумед обещал казнить, если не привезёт ему достойного подарка?

– Он не мой любимый, – поморщилась она, – но да, конечно, тот барон исхитрился как-то порадовать короля, его ещё наградили, но меня уже не было рядом с ним в это время, сам помнишь, у короля появилось новое увлечение.

– Также надеюсь, что ты вспомнишь очень богатого протеже герцога Валенсы, за которого тот даже отдал свою падчерицу, когда дела в королевстве пошли совсем туго.

– Максимильян!!! – вскрикнула она. – Как я сразу не вспомнила! Он стал виконтом?! Он богат?!

– Никто не знает точно насколько, но говорят, богаче самого короля, просто очень хорошо притворяется бедным.

– Да уж, по его дому и не скажешь, что он богач. – Она задумчиво накрутила на палец локон. – Хотя одет со вкусом, этого не отнять.

– Его кинжал на поясе, – паладин даже смутно не представлял цену, которую можно запросить за оружие, которое без труда режет плоть сильных ведьм, – думаю, потянул бы на графство. Не говоря про копьё и остальные вещи. Так что, если он не сорит деньгами, совсем не означает, что он беден.

– Жаль, ты сразу мне не рассказал этого. – Девушка сама начала сожалеть, что не затащила этого дворянина себе в кровать, такой человек ей явно бы пригодился, пусть бы и уезжал на поиски своей жёнушки, но средств бы ей наверняка оставил за пару горячих ночей.

– Потому что ты думаешь совсем не головой, – усмехнулся паладин, подзывая её к себе, после выпитого вина и спокойной беседы он окончательно успокоился и теперь вовсе не был так зол на девушку, как вначале. Она с радостью села ему на колени и потянулась губами за поцелуем.

– Если мы просим тебя охмурить короля, то явно следующая твоя цель должна быть не менее важной, не находишь?

– Вильям, прости меня, – девушка стала стаскивать с графа одежду, одновременно с этим целуя его и прижимаясь всем телом, – я постараюсь всё исправить.

– Ладно, может быть, ты и не так плоха, – сдался он под стремительным натиском и утонул в объятиях опытной обольстительницы.

Недолгие утренние сборы, письма в руки Ирмы, часть из которых нужно отправить, часть сохранить, и вот я снова в дороге. Я специально выехал рано утром, к самому открытию ворот, чтобы поменьше народу видело мой отъезд. Вчерашнее посещение баронессы вспоминалось смутно, лишь как вполне осознанный отказ от её тела, слишком уж хотела она затащить меня в койку, настолько сильно, что я решил свалить, пока она не начала при мне раздеваться, тогда бы я точно не смог сдержаться.