Сергей Гросс - Корса. Дорогой вора

Соседнюю очередь, в которой стоял я, также проверяли два стражника и писец, записывающий что-то в книгу после нескольких заданных вопросов и предъявленного ему документа, имеющего вид куска кожи с какими-то надписями, разглядеть которые с такого расстояния не удавалось; правда, предъявляли такой не все. Беспокоясь о том, что за вход будут взимать деньги (после прочтения кучи книг, в которых так или иначе действие шло в Средние века), я с облегчением вздохнул. Денег с людей, входящих без товаров, не брали. Зато начало беспокоить отсутствие местного паспорта, но, взглянув на бедно одетого старика с посохом в руке, который не предъявлял документы, но все-таки вошел, немного успокоился.

– Сальян нара миск? – задал мне вопрос чиновник, поднимая усталый взгляд от книги. Посмотрев внимательно в мое лицо, которому я постарался придать максимально глупое выражение, и осмотрев одежду, он брезгливо хмыкнул.

Реакция в очередной раз удивила. На старика, одетого не намного лучше меня, он так не реагировал. Я внутренне напрягся от такого предвзятого отношения, но взял себя в руки.

– Сальян нара миск? – повторил чиновник, а двое стражников в это время взялись за рукояти мечей, не сводя с меня настороженных взглядов.

Изобразив на лице самую дружелюбную и глупую улыбку, на которую был способен, и про себя приговаривая: «Улыбайся, Макс, люди любят идиотов…» – я вытянул руку и показал на проход в город.

– Мм!.. – Лучше пусть принимают за блаженного. Иностранец, не знающий ни одного слова на местном наречии, будет вызывать больше вопросов, особенно когда поймут, что говорит он на языке, который не понимает ни один местный полиглот.

Через мгновение стража расслабилась и, посмеиваясь, стала что-то обсуждать. Судя по тому, что в это время они поглядывали на меня, создавалось впечатление, что обсуждали мою персону. Взгляд чиновника стал менее злым, но брезгливое выражение лица не поменялось. Что-то записав в книгу, он махнул рукой. Приняв этот жест за «Проходи!» и почувствовав, как расслабилась моя пятая точка, я, не убирая с лица глупого выражения, зашел в город и двинулся по центральной улице. Стражники сзади весело посмеивались.

Город, прямо скажем, не поражал воображение, что не слишком удивительно. Современный человек привык к более фееричным зрелищам, чем кварталы с одно– или двухэтажными каменными и – в редких случаях – деревянными зданиями. Вокруг ощутимо попахивало фекалиями и помоями. Запах доносился из выгребных ям, тянувшихся вдоль дороги. Мимо сновали люди, спешащие по своим делам. Немного зазевавшись, разглядывая дивный новый мир, я не услышал приближающийся шум и поплатился за это.

– Варра каса форс! – раздался злобный рык за спиной, а в следующее мгновение правое плечо вспыхнуло болью.

Я отскочил в сторону. Мимо проехала повозка с товарами, закрытыми рогожей, а возница, не останавливаясь и больше не обращая на меня внимания, охаживал плетью бок лошади.

– Гнида… – процедил я сквозь зубы, потирая плечо, по которому прошлась плеть. – Добро пожаловать в феодализм, Макс.

Помассировав пострадавшее место, я еще раз выругался и двинулся дальше, в этот раз более внимательно следя за дорогой. Есть и плюсы. Лучше уж плеть, чем нож…

Пройдя бедные кварталы, я миновал очередные ворота, разграничивающие внутреннее пространство города. Возле них стоял скучающий наряд стражи. За воротами располагались более чистые и ухоженные кварталы. Останавливать меня никто не стал; проводив мою персону неприязненным взглядом, стража продолжила нести службу.

Этот квартал радовал больше, чем расположенные рядом с первыми воротами. Все сточные канавы были более глубокими и закрыты каменными плитами, и судя по журчанию, доносившемуся из-за редких решеток, от которых поднимался неприятный запах, все нечистоты выносились потоками воды куда-то за черту города. Крупные плоские камни мостовой, расположенные как попало, сменились аккуратной брусчаткой. Часто встречались участки зеленых насаждений. У большинства домов был маленький сад на заднем дворе, но больше всего начинали удивлять стекла, вставленные в окна. Стекло было прозрачным и однородным, что совершенно не клеилось с моими представлениями о развитии техники в Средние века, которые царили вокруг. Забавный факт надолго в сознании не задержался, отложившись где-то в глубине, а мозг продолжил анализировать окружающий мир.

По первым впечатлениям, в городе жило тридцать – сорок тысяч населения. Если сравнивать со средневековыми городами на Земле, то это настоящий мегаполис. По улицам сновали люди. Игнорируя взгляды прохожих и стараясь составить более целостную картину жизни обитающих здесь людей, я размышлял о своих перспективах.

Первая перспектива, которая вырисовывалась, это получить перо под ребра в ближайшей подворотне. Так что в бедные кварталы лучше не соваться, да и вообще не особо шляться по улицам после наступления темноты. Район портов тоже, по идее, должен быть более опасен, чем центральные. Короче, до наступления ночи нужно найти какой-то угол, в который можно будет забиться и спокойно переночевать.

Также в полный рост вставала проблема денег. Как я уже успел убедиться, они тут есть. Местное общество, насколько можно судить, уже давно миновало эпоху первобытного коммунизма, и главным инструментом товарно-денежных отношений являлись деньги. Свой провиант, две запеченные тыквы и небольшой запас уже приготовленных улиток, я смогу растянуть не более чем на два, максимум три дня. Значит, нужно найти работу. Вспоминая про методы казни в Средние века, пробовать себя в качестве карманника совершенно не хотелось. Да и сложно лазить по карманам людей, когда ты настолько выделяешься в толпе. Но как искать работу в средневековом городе неизвестной планеты, не то что не понимая жизни местного общества, но даже не зная языка, хотя бы на базовом уровне, представления не было совершенно.

Побродив по городу и так и не попав в центральные богатые кварталы, куда меня не пустила стража, в довольно невежливой форме отправив назад при попытке пройти очередные ворота, я к полудню вышел на рынок.

Похоже, все рынки во всех мирах одинаковы. Вокруг царил шум толпы. Между торговыми рядами бродили разномастно одетые люди. На разные лады надрывали глотки продавцы, стоящие за прилавками с товарами. Идя между рядами, я разглядывал ассортимент, глотая слюну. Нормальной еды мой желудок не видел уже давно.

Большинство торговцев меня игнорировали, да и не мудрено: на платежеспособного клиента я был совершенно не похож, особенно одеждой, которая явно была тесновата и кое-как заштопана во множестве мест. Довершало картину исхудавшее небритое лицо, несущее на себе следы измождения.