Игорь Конычев - Душа наизнанку [litres]

– Кто они? – спросил я, разглядывая восставших мертвецов, в чьих глазах плясало голубоватое пламя ледяной смерти. Их было больше двух десятков, и я чувствовал ярость каждого из них.

– А это имеет значение? – удивился Чернобог. – Но если хочешь знать – это те, кто не оправдал моих надежд. Те, кто подвел меня. Они тоже просили силы, но оказались недостойны ее. И если ты проиграешь – займешь место в этой мертвой дружине. Победишь – получишь ее под свое начало!

Чернобог снова опустился на трон и стал с интересом наблюдать за происходящим.

– Начинайте! – зычный голос владыки Пекельного царства прогремел на всю залу.

В тот же миг павшие воины разошлись в стороны, формируя вокруг меня правильный круг. На месте остался лишь один боец – высокий, в глухом закрытом шлеме, из-под которого торчала только седая борода, он глядел на меня исподлобья, сжимая в сильных руках огромный зазубренный топор.

Взяв нас в широкое кольцо, остальные воины подняли щиты и ощетинились мечами да копьями так, что если бы я хотел отступить, то непременно напоролся бы на чье-то оружие. Это же было справедливо и для моего противника.

Мы замерли друг против друга.

Воины с лязгом ударили оружием по щитам, и схватка началась!

Я и глазом моргнуть не успел, как на меня обрушился целый шквал молниеносных атак! Мой противник мало того что обладал силой и натиском обезумевшего быка, так был еще и достаточно ловок, чтобы двигаться быстро и непредсказуемо. Его страшный топор раз за разом мелькал в сантиметрах от моего лица.

Обескураженный столь яростным натиском, я пятился и отступал. С трудом успевая уклоняться от града ударов, я все же пропустил пару, поплатившись рваной раной на ноге и широким порезом вдоль груди.

Но я все же вскрикнул от неожиданности и обиды, когда болью обожгло еще и спину. Вот и граница отведенного для нас поля боя!

Затравленно обернувшись, я увидел нацеленное точно на меня копье ближайшего воина. Ржавый наконечник окрасился моей кровью. Из-под шлема теснящего меня воина донесся глухой смешок, после чего он отступил обратно в центр круга и встал на прежнее место, ожидая меня.

Этот полный пренебрежения поступок вкупе с тупой болью в ранах заставили меня заскрежетать зубами. От приступа лютой злобы меня затрясло, кровь гулко застучала в висках, взгляд подернулся алой дымкой.

– Не больно-то тебе нужна сила, да? – подлил масла в огонь Чернобог, со скучающим видом подперев подбородок кулаком. – Или приглянулась тебе моя дружина? Желаешь остаться?

С глухим рычанием я бросился в бой. Но мой пыл не напугал противника. Он встретил меня во всеоружии! Сделав обманное движение, без сомнения опытный воин поймал меня на противоходе и зарядил рукоятью топора точно в челюсть.

Но теперь настал мой черед удивлять! Сила моей злости была столь велика, что, даже дернувшись в сторону от резкого удара, я продолжил движение и ударил врага по лицу тыльной стороной ладони, да так, что тот отлетел назад на пару метров.

– Да! – воскликнул Чернобог, хлопнув в ладоши. – Вот так!

Подскочив к не успевшему подняться на ноги врагу, я схватил его за руку и за ногу, рывком поднял над головой и ударил о землю. Из-под шлема донесся глухой стон, а я, подавив в себе желание скорее расправиться с поверженным врагом, отступил в центр круга, возвращая ему долг чести.

Этот поступок мертвые дружинники встретили одобрительными ударами оружием о щиты, а мой противник, встав и подняв топор, коротко кивнул в знак благодарности.

– Скучно, – заявил Чернобог и щелкнул пальцами. По этому сигналу воины подались вперед, сужая круг из щитов и ржавой стали.

Минуло всего несколько секунд, а круг стал у́же еще на один шаг.

Воин взмахнул топором и бросился на меня. Мы обменялись несколькими атаками, и в этот раз не только он застал меня врасплох. Мои когти оставили на нагруднике противника глубокие борозды, впившись в его плоть и разорвав ее. Но и сам я едва не лишился головы, в последний момент успев пригнуться и пропустить над головой со свистом рассекший воздух топор.

Воспользовавшись позицией, я пружинисто выпрямил ноги и нанес удар снизу вверх. Шлем слетел с головы моего соперника, а сам он вновь растянулся на полу с рассеченным подбородком. Топор звякнул о пол.

Пошатываясь, упрямый воин вновь поднялся на ноги и выхватил из-за пояса короткий меч. Брови на суровом, иссеченном старыми шрамами лице нахмурились, зубы обнажились в хищном оскале.

Мы вновь сошлись. Отведенное для поединка пространство стало еще у́же, да и сам рисунок боя изменился: противник существенно прибавил в динамике, а мне пришлось перестраивать оборону, чтобы не стать жертвой стремительных выпадов и колюще-рубящих ударов. Определенно этот ратник сражался за гранью человеческих возможностей.

Если бы не толика силы Чернобога, то безымянный воин легко одержал бы надо мною верх. Но мои нечеловеческие скорость и сила позволяли нам биться практически на равных. Мы кружили друг против друга, безостановочно атакуя и защищаясь.

Когда мои когти сорвали с противника наплечник, его клинок поразил меня в левый бок, скользнув по бедру. Ржавый меч царапнул щеку и ухо, но и ответ не заставил себя долго ждать – ударом кулака я смял нагрудник и отбросил врага. Кажется, под броней хрустнули ребра, но воин остался на ногах, как и я.

Неизвестно, как долго мы могли бы биться, но круг сузился еще сильнее. Мы оба понимали, что все должно закончиться скоро, поэтому одновременно сорвались с места и бросились в последнюю атаку. Он обрушил на мою голову холодную сталь, никак не ожидая, что я решусь на безумный шаг и попытаюсь поймать лезвие голой рукой.

Но я именно так и сделал. Сейчас для меня не существовало ничего, кроме желания победить любой ценой. Ржавая сталь рассекла мою плоть, но я все же сумел остановить ее ход, тогда как сам ударил когтями в незащищенное горло противника.

Брызнула густая кровь. Моя неожиданная атака достигла цели. Выпустив рукоять своего оружия, воин упал на колени, держась руками за распоротое горло. Но кровь, вместе со странной, противоестественной жизнью, выливалась сквозь его пальцы и капала на пол.

Но, к моему удивлению, круг не прекратил сужаться, и вот уже копья и мечи оказались почти вплотную к нам.

– Добей его! – велел мне Чернобог. Вновь поднявшись со своего места, он вытянул руку и сжал ее в кулак. – Докажи свою решимость!

В моем затуманенном боем рассудке человечность боролась с жаждой крови всего несколько мгновений, по истечении которых я вырвал чужой меч из своей изувеченной руки и вонзил его в грудь поверженного витязя.

Как только воин рухнул на пол, его товарищи замерли. Их длинные копья едва не касались моего носа и затылка. Тяжело дыша, я поднял взгляд на Чернобога.