Гай Орловский - Ричард Длинные Руки. Удар в спину

– Доброе утро, – сказал я, – как спалось?

– Превосходно, – ответила она стесненно, – спасибо, ваше величество.

– Вы даже не храпели, – похвалил я. – Во всяком случае, не настолько громко, чтобы я проснулся.

– Спасибо, ваше величество, – повторила она скромно.

Она присела в поклоне, получилось очень смешно, пеньюар растопырился, обнажая белое, как у сома брюхо, голые ноги, а верх распахнулся до талии, удерживаемый лишь поясом. Показалось настолько примитивно эротично, что зачесалось снова распластать на постели и надругаться, но строго одернул себя, напомнив, что ночью было не сексуальное доминирование, а политический акт демонстрации мощи и влияния империи, а я лишь выразитель ее светоносного облика, тоже бренд и символ в какой-то степени.

Когда была уже у двери, я сказал вдогонку:

– Кстати, герцогиня… забыл вчера спросить ваше имя.

Она торопливо оглянулась, глаза расширились в испуге.

– Улиссандрия, ваше величество…

– Мне нравятся ваши, – сказал я милостиво и медленно покрутил в воздухе, обозначая округлости, – ваши земли и все герцогство. Встретимся за столом!

Пока натягивал брюки, здесь вульгарно именуемые штанами, из коридора заглянул Келляве, морда любопытная, явно прислушивался к нашему началу ночи.

– Сэр Ричард, – сказал он по-свойски, – люди Норберта прибыли, кормежка здесь хорошая, герцог не лютует, а больше своих рыбок кормит, чем делами занимается… У него там на той стороне дворца немалых размеров пруд, самолично карпов разводит! Говорят, больше ничего ему не интересно.

– Спасибо, Гастон, – сказал я. – Сам не знаешь, насколько ценные сведения принес.

Он довольно ухмыльнулся, исчез, а я продолжил одеваться, в очередной раз подумал, что пора упрощать моду, а вместо этих завязочек и шнурков придумать хотя бы пуговицы.

Когда вслед за местным церемониймейстером вошел в зал для завтрака, стол на четверых уже накрыт, герцог Гондиний Эсторианский и его супруга герцогиня Улиссандрия чинно сидят рядышком, а слуги церемонно и с поклонами усаживают Жанну-Антуанетту в кресло с высокой спинкой.

Маркиза выглядит выспавшейся, посвежевшей. Хотя перелет на Маркусе и длился пару минут, но кто-то и за полминуты успевает поседеть, так что Жанна в самом деле сперва сияющий бренд, а уж потом испуганная или неиспуганная женщина.

Герцогиня в этот раз ничуть не опускает глаза, смотрит прямо и чисто, словно обычное дело при живом муже лечь в постель с гостящим у них императором. Правда, визит не совсем обычный, вообще-то мягкий вариант военного захвата города, когда всех грабят, насилуют, все рушат, потому жена герцога в моей постели всего лишь наглядная демонстрация, кто в городе и герцогстве хозяин.

Возможно, подумал я, герцогство и выбрано таинственными заговорщиками именно потому, что правитель здесь не лезет в бутылку, амбиций ноль, карпов разводит, видите ли, таким легко руководить, если доступно объяснили на пальцах расклад сил.

То есть либо пообещали что-то особенное, либо пригрозили большими бедами, если не подчинится. И не просто пообещали, а могли и продемонстрировать, чтобы убедился и не артачился. Ладно, разберемся.

Слуга торопливо отодвинул передо мной кресло, а когда я подошел к столу, ловко придвинул мне под зад.

Я сказал величественно:

– Всем доброго утра и… приятного аппетита! Можете сесть, кстати.

Они синхронно опустились в кресла, герцог сказал торопливо:

– Ваше величество, на рассвете все каменщики города уже отправились восстанавливать причальную башню. За этим лично проследил ваш соратник…

– Герцог Дарабос, – подсказал я. – Норберт Дарабос. Никогда ничего не упускает, очень строг с теми, кто не выполняет или просто запаздывает с выполнением его приказов. Хорошо, я рад, что не пришлось применять более… убедительные меры.

– Там рабочих даже больше, – заверил герцог, – чем нужно.

– Будут работать в три смены, – сказал я, – чаще подменять уставших. Приобщение к цивилизации требует жертв! А уж к культуре так и вовсе.

Слуги вошли в зал цепочкой, на вытянутых перед собой руках несли широкие блюда, это чтоб не осквернять своим дыханием все жареное, печеное, источающее вкусные запахи только что приготовленного мяса с горькими травами и прочими специями, а центральное блюдо, целиком запеченного молодого оленя, так внесли целиком. Только рога украсили цветами.

Далеко здесь до веганства, подумал я одобрительно, что хорошо для разжигания азарта в человеке, впереди еще долгий путь…

Жанна-Антуанетта с величественным видом общепризнанного бренда восседает рядом со мной и тоже в кресле с тронной спинкой, настоящая королева всего, что мы хотим видеть в женщине.

Мелькнула мысль, что ей уже могли сообщить, как жена герцога убеждала меня ночью в их лояльности, но тут же отогнал, как муху. При чем тут жена герцога, речь шла о государственных интересах, о сохранности их владений. Жена герцога, как и ее муж, старается сохранить их в наибольшем объеме, для этого императора нужно умасливать всеми способами, выказывая ему покорность и готовность служить всем прихотям. Ничего личного, просто политика. Я же со своей стороны тоже не имел права выказывать мягкость, иначе на шею сядут.

Так что уверен, когда некие действия и поступки вызваны государственными интересами, Жанна-Антуанетта понимает необходимость присутствия разных женщин в моей постели, у нас это в первую очередь укрепление связей, а случка на втором-третьем плане, а то и на четвертом.

Сама она тоже на службе интересов империи, это ни в коей мере не контрарит с ее верностью мужу Антуану.

Заметив мой несколько отстраненный взгляд, шепнула тихонько:

– Да, ваше величество…

– Что? – спросил я.

– Я вижу разницу.

Настоящая женщина, подумал я. Не видит разницы в мужчинах по постели, там они одинаковы, как и женщины вообще-то для нас, а вот в делах и поступках у нас все-таки разнообразия побольше. Особенно у нас, самцов.

Герцог торопливо закончил с завтраком, я видел, как мнется и пытается что-то сказать, но не решается, однако помогать ему не стал, неторопливо разделывался с рябчиком и уже заканчивал, когда герцог преодолел себя и проговорил с заминкой:

– Ваше величество, мой советник усиленно добивается аудиенции вашей милости.

Я с интересом взглянул на его взволнованное лицо, вот оно начало, клюнуло, заговорщики начинают действовать.

– У вас один советник?

Он ответил с заминкой:

– Ваше величество, у нас крохотное герцогство.

– Все понятно, – сказал я, – советник у вас один, но у того советника есть свои подсказчики. Разного ранга. В том числе и те, кого нельзя ослушаться.

Он смолчал, я же не вопрос задал, можно не отвечать, герцогиня заботливо ухаживает за мной, перекладывая из общего блюда в мою тарелку самые лакомые куски, на что Жанна-Антуанетта абсолютно не реагирует.