Кристель Дабо - Тайны Полюса [litres с оптимизированной обложкой]

Офелия вдруг поняла, что если бы Арчибальд не навязал себя в качестве крестного отца, то эта роль могла бы принадлежать Торну.

– Но я считаю, что вам надо отклонить ее предложение, – прибавил он после некоторого размышления. – Вы никогда не жили при Дворе, и вам там не место.

«Мое место там, где я сама решу», – чуть было не возразила Офелия, порядком раздраженная, но вместо этого сказала:

– Я встретила вчера вашу мать.

Сказала и тут же испуганно подумала: господи, что я делаю?! Конечно, сейчас не время для таких разговоров, но она чувствовала, что в этой запретной теме заключалась разгадка поведения ее жениха.

Если бы ей удалось распознать глубинную природу его связи с матерью, она, вероятно, смогла бы наконец его понять. И может быть, даже ему помочь.

– Беренильда рассказала мне, что с ней случилось, – продолжила она уже менее уверенным тоном, увидев, как потемнело лицо Торна. – Я спрашивала себя… если вы действительно унаследовали память вашей матери до того, как она ее утратила, то, вероятно, могли бы… когда-нибудь… вернуть ей ее? Я не имею в виду, что она заслуживает такого благородного поступка с вашей стороны, – поспешно добавила она, видя, что лицо Торна на этот раз каменеет. – Я знаю, что от вашей матери вы ничего хорошего не видели. Просто у меня возникло ощущение, что ее память стала для вас дополнительным грузом.

– Вы ничего не знаете.

Он произнес эти четыре слова с ледяным спокойствием. Вокруг него воздух был наэлектризован; чувствовалось, что стальные когти, безжалостные, как и его взгляд, готовы растерзать жертву.

Столь враждебная реакция произвела на Офелию такой же эффект, как холодный дождь, который продолжал струиться сквозь дырявый навес.

– Действительно, – неохотно призналась она. – Я ничего не знаю.

И однако, она кое-что начинала понимать. Мать Торна входила в ближний круг Фарука и владела каким-то секретом; не потому ли Торн так упорно хотел расшифровать Книгу? Связь между этими двумя обстоятельствами казалась очевидной.

Торн достал из кармана связку ключей от интендантства и, перебрав их все, вставил один в замочную скважину. Внутри караульная будка выглядела так же, как все Розы Ветров, которые Офелия уже видела: круглая комната со множеством дверей, и каждая из них вела в какое-нибудь отдаленное место. Некоторые Розы Ветров часто доставляли людей в другие Розы Ветров, что давало широкий выбор маршрутов.

– Больше не выходите из отеля, – приказал Торн, обернувшись на пороге. – До моего приезда будьте крайне осторожны с теми, кто посещает вас, с едой, которую едите, даже с воздухом, которым вы дышите. Невидимка вас охраняет, постарайтесь не усложнять ей работу. Если станете точно следовать моим инструкциям, с вами ничего не случится.

Офелия огляделась, думая, что Владислава тоже здесь, вместе с ними, но не увидела ничего, кроме сплошной стены дождя. Ветер облеплял девушку намокшей одеждой, и она всем телом дрожала от холода. Сейчас она не могла разглядеть ни собственную сестру, ни бездну под ногами, и у нее начала кружиться голова.

– Подождите, – пробормотала Офелия, вынимая часы из кармана пальто. – Прежде чем вы уедете, я хочу их вам вернуть. Вам они нужнее, чем мне, и в любом случае я не буду их читать . Я решила доверять вам – вам, а не вашим часам.

Разумеется, эти слова произвели бы больший эффект, если бы голос Офелии не замер на последних словах. Она увидела, что секундная стрелка не движется.

– Я… не понимаю… – пролепетала она, глядя, как Торн с каменным лицом берет у нее с ладони часы. – Я только сегодня утром завела их… Наверное, в них попала песчинка.

Офелия чувствовала себя полной идиоткой. Она хотела его задобрить, а в результате разозлила окончательно.

– Мой крестный может починить любую вещь, – неловко сказала она. – Позвольте мне оставить их ненадолго у себя.

Торн наклонился к ней с высоты своего роста, но не для того, чтобы вернуть часы. Вместо этого он прижался губами к ее губам.

Офелия широко открыла глаза, у нее прервалось дыхание. Поцелуй был такой неожиданный, что она остолбенела. Думать она не могла, зато с особенной остротой почувствовала все, что происходит вокруг: дождь стучал по камням, ветер раздувал ее платье, очки вдавились ей в переносицу, мокрые волосы Торна касались ее лба, и его губы неловко прижимались к ее рту. Внезапно осознав, что с ней происходит, она почувствовала сильнейшее головокружение.

Ее охватила паника, и рука сама взлетела вверх.

Впервые в жизни Офелия дала мужчине пощечину, и хотя ее движение было скорее инстинктивным, чем агрессивным, собственная реакция ее потрясла. Однако Торна, похоже, это не слишком смутило. Он быстро выпрямился, задумчиво потирая щеку и глядя в сторону, как будто заранее приготовился к такому повороту.

– Послушайте, – пробормотала Офелия, нарушая напряженное молчание. – Я не хотела… Вам не следовало…

– У меня оставались сомнения, – перебил ее Торн, по-прежнему глядя в сторону. – Вы развеяли их.

Шарф Офелии пришел в страшное волнение, его невозможно было унять. Что, если она действительно повела себя нелепо? В полном замешательстве девушка смотрела, как большое тело Торна сложилось при наклоне почти пополам, чтобы пройти в дверь караульной будки.

– До свадьбы я позабочусь о вашей безопасности, – пообещал он во второй раз, по-прежнему не глядя в ее сторону. – Потом возвращайтесь к своей семье. А посмешищем я стать не боюсь.

С этими словами Торн закрыл за собой дверь. Лязгнул замок. С горящими ушами, сквозь побагровевшие стекла очков Офелия неотрывно смотрела на полустертые буквы, вырезанные на старой деревянной табличке: «ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА», словно ожидая, что Торн вот-вот вернется как ни в чем не бывало и отдаст ей часы, как она ему предложила. Ее раздумья прервали истерические крики Агаты:

– А-а-а, сестренка! Вернись не-мед-лен-но!

Выйдя из-под навеса, Офелия быстро поняла, что же произошло. Сестра, возбужденно жестикулируя, указывала ей куда-то вниз, и это выглядело очень странно при ее боязни высоты. Вдобавок пушки на стене дали еще один залп. Офелия наклонилась над парапетом. Ливень прекратился так же внезапно, как и начался; солнце пробилось сквозь облака, освещая солончаки Опалового побережья. На улицах царила необычная суматоха, и Офелия сначала подумала, что дикий зверь все-таки прорвался в город.

Но, подняв глаза к горизонту, девушка побледнела: над морем, среди несущихся облаков, парило гигантское, хаотичное переплетение башенок, лестниц, витражных окон и дымовых труб. Канониры возвестили не о нападении зверя; это было пришествие Небограда.

– Госпожа Владислава, вы здесь, со мной? – позвала Офелия.