Фрэнсис Хардинг - Остров Чаек

Джейз вскочил, закидывая Арилоу на плечо.

Томки набросил плащ на костер, погружая стоянку во тьму.

Феррот схватил Хатин за руку и помчался прочь. Она обернулась и успела только заметить, как в центр стоянки врывается темная стройная фигура. В плотной тьме было невозможно различить синеву кожи и одежды, но Хатин знала: это пеплоход. Проглоченный Скорбеллой, он все же не остановился. Ничто его не остановит.

Позади раздавались крики и ружейные выстрелы. Хатин с Ферротом бежали во весь дух, а потом земля ушла из-под ног, и она провалилась в канаву. Джейз, Томки и Арилоу уже сидели на дне; Томки изо всех сил тянул за поводья птицу, чтобы та не высунула наружу голову. Джейз сжимал в руке арбалет и выглядывал из-за кромки канавы.

– Там сущий хаос, – прошептал он. – Половина даже не поняла, что это пеплоход, и начали пальбу… тш-ш! – Он прислушался. – Похоже, торгуются. Выясняют, не назначена ли за нас награда, и нельзя ли урвать кусок за то, чтобы помочь выкурить нас…

Охотникам отвечал спокойный голос. Легким, как касание дождевых капель, тоном. Хатин с трудом представляла пеплохода говорящим.

– Он говорит, что ему нужен только прах, – прошептал Джейз. – А им разрешает забрать в Гиблый Город нашу одежду и зубные украшения и получить награду. – Осмотрев попутчиков, он остановил взгляд на Ферроте. – Как думаешь, доведешь их до города?

– Я могу выиграть для вас время, – быстро проговорил Томки, но его рвение было отмечено страхом.

– Нет, Томки. Это пеплоход. Даже Феррот не сумел бы замедлить его хоть на сколь-нибудь подходящий срок. Но ради меня он прервется. – Джейз не храбрился и не хвастал. Он тихо передал Ферроту янтарные монокли, запасной нож, все самое ценное свое имущество. Он разобрал положение на мельчайшие составляющие и понял, что больше ничего из этого ему не пригодится.

– Нет, – сказала Хатин. – Джейз…

С потемневшей стоянки по двое и по трое выходили люди; шли, низко пригнувшись и пронзая саблями особенно жуткие с виду кусты.

– Феррот, присмотри за Хатин, – пробормотал Джейз, начиная подниматься из канавы. – Томки, посади Арилоу на спину птице и бегите что есть мочи.

– Джейз! – вполголоса окликнула Хатин и тот удивленно обернулся. – Ты… ты нужен нам. Хотя бы Арилоу нести, – она ни за что не станет на птице ездить, сам знаешь.

– Я бы мог понести… – сказал Феррот.

– Нет! – отрезал Джейз. – Ты присматривай за Ха-тин. – Он снова поглядел на нее. – Времени на нежности нет. Тебя воспитывали так, чтобы самым важным человеком в твоей жизни была Арилоу. Что ж, твоя деревня мертва, и все, что тебе говорили, уже не истинно. Мне даже кажется, что Арилоу – полноценна лишь у тебя в голове. Важна теперь ты. Это твой поиск мести.

– Да мой, мой поиск, – сжав кулаки, Хатин сделала глубокий вдох, – и ты не пойдешь на это, Джейз, потому что я тебе не позволю. – Она дрожала, но сама не заметила, как перешла на холодный и уверенный тон, каким говорила все эти годы за Арилоу. – Ты должен помогать мне, но как – решать буду я, а не ты.

Она поспешила отвернуться, пока не увяла под удивленным взглядом Джейза.

– Томки, – сказала Хатин, – ты ведь можешь быстро скакать на птице? У меня к тебе будет поручение. Правда… это очень опасно.

На лице Томки отразилось почти не скрываемое восхищение.

– Ты сейчас поскачешь в тот большой лагерь, где остановились местные охотники за головами, и скажешь, что тут семью хитроплетов собираются взять в плен люди из Гиблого Города. Только про пеплохода не говори, и будь…

Птица подскочила на месте, и Томки запрыгнул ей на спину. Миг – и они унеслись, оставив на земле лишь следы и несколько перьев.

– …осторожен, – договорила Хатин.

Джейз некоторое время пристально смотрел на нее, затем снял болт с ложи арбалета и присел со вздохом рядом с Арилоу.

– Когда они придут… – пробормотал он.

– Начнется неразбериха, – закончила Хатин. – А мы побежим в город. Все вместе.

Раздались крики и возмущенно зашуршали кусты, ломаясь под ногами бегущих. Похоже, Томки заметили. Засвистели пращи. Потом надолго воцарилась тишина, и наконец издалека послышался высокий, пронзительный, полный задора голос.

– Томки, – шепнул Феррот. – Думаю, добрался до людей из Города Зависти.

Костер соседнего лагеря внезапно породил россыпь огоньков поменьше – зажглись факелы, за которыми темнела дюжина фигур. Началась перекличка, послышались разные акценты. Затем колонна факелов скакнула вперед, и разразился хаос: смешались крики, стук камней из пращей и выстрелы во тьме.

– Пора, – прошептал Джейз. Прозвучало как команда, но он будто ждал согласия.

Хатин кивнула.

Никто, похоже, не заметил, как они вылезли из канавы и побежали: Феррот справа от Хатин, слева – Джейз с Арилоу на руках. Они мчались через кустарники, и тут Феррот резко ахнул, и вот уже справа никого не было.

Хатин запнулась, остановилась и обернулась. Феррот лежал лицом вниз. Хатин подбежала, принялась тормошить его, коснулась чего-то влажного на затылке. Тщетно попыталась оттащить Феррота в ближайшие кусты, но тут из тьмы, пыхтя и с азартными криками, выбежали факельщики, окружив ее.

Факелы. Это местные. Вдруг они решат, что она заодно с ловчими из Гиблого Города?

– Хитроплет-я! – прокричала на просторечи Ха-тин. – Смотри! – Сорвав с головы шляпу, она взъерошила короткие мягкие волосы на лбу там, где было выбрито. – Смотри! – Обнажила верхние зубы и провела по ним пальцем. – Ошибка хоти убей и я без пользы-вы! Хватай нас плен и веди-город. Ошибка ищи-мы-убивай! – Она покровительственно опустила руки на спину Ферроту. – Хитроплет-мы…

Хатин и оглушенного Феррота тащили по ночным улицам Города Зависти, и Хатин невольно вспоминала слова Джейза: «Твоя задача – не попасться и не быть убитой…»

Что будет, когда пеплоход сообразит, кто их поймал, и заявится в дом градоначальника с лицензией на руках? Вдруг она завела Феррота в ловушку, из которой нет выхода? Она с тревогой наблюдала, как ловчие осматривают его.

Затем пара охотников подняла Феррота с земли и, закинув его руки себе на шеи, поволокла прочь. Остальные факелоносцы повели Хатин; за плечи ее взяли тяжелые руки. Когда она случайно встретилась взглядом с одним из конвоиров, уголки ее губ невольно поползли вверх. Она слишком устала, чтобы сдерживать улыбку, а он вздрогнул и поспешил отвернуться, будто коснулся неприятного склизкого существа.

Хатин провели через массивные ворота и дальше по площади до́ма правосудия, где повсюду на темной лужайке спали белые самки павлинов.

Лишь когда Хатин втащили в освещенный свечами коридор, она поняла, что это не больно-то похоже на тюрьму.