Фрэнсис Хардинг - Остров Чаек

Перед военным советом предстал новый и бодрый градоначальник: в руке свиток, голос гремит, заглушая дождевую дробь по крыше.

– Хотелось бы знать, – без вступления начал он, – что мне, как мертвецу, положено ответить вот на это. – Он взмахнул листом богатого пергамента абрикосового цвета и с вызовом взглянул на совет, лишь затем сообразив, что советники понятия не имеют о содержании. – Кхм-кхм. Это письмо только что прибыло из Гиблого Города, от Минхарда Прокса, Чиновника по исправлению ущерба, посланника с Чрезвычайными полномочиями по Особому делу хитроплетов и прочая… Знаете, ребятушки, мне правда жаль, что вы оказались столь неосмотрительны в выборе врагов. Могли бы избегать тех, кто наделен властью издавать чрезвычайные законы.

Как бы там ни было, в этом письме мне напоминают, что согласно недавним указам, всех хитроплетов положено разместить на новых, постоянных Фермах-убежищах, дабы оградить их и остальное население острова друг от друга. Всякий, кто укрывает хитроплетов или помогает им припасами, подлежит аресту, а его имущество – конфискации. – Градоначальник будто не заметил, как встревоженно переглядываются члены совета, понимающие язык знати. – Одна из таких Ферм уже обустроена возле Гиблого Города, и от меня требуют переправить туда мой личный Резерв, отдать моих хитроплетов в распоряжение властей на Ферме. Тут даже карта прилагается.

– Фермы-убежища… – Один из помощников откашлялся и подозрительно вкрадчивым взглядом посмотрел сперва на градоначальника, затем на собравшихся в комнате хитроплетов. – Звучит не так уж и плохо, господин. Может, так даже будет лучше… чем провоцировать дальнейшие бунты… ведь тут и дети, которые могут пострадать… У подобного решения определенно есть свои плюсы… – Он умолк, когда Джейз перевел все для своих, и несколько человек молча уставились на него.

– Можно взглянуть на карту? – внезапно попросил Джейз. Помедлив немного, градоначальник все же протянул ему свисток, и Джейз, надев янтарные монокли, развернул его. Он ничего не сказал, но легонько вскинул голову. Затем без слов передал карту Плясунье. Та оставалась совершенно неподвижна, однако всем своим видом выдавала некие перемены в настрое, и Хатин, глядя на нее, представила темнеющие под налетевшими тучами горы.

Свиток пошел по кругу, словно огонек по запальному шнуру, пока не достиг пороховой бочки в лице Феррота. Когда тот взорвался бранью на собственном наречии, помощника градоначальника, что высказывался до этого, всего передернуло.

– Убежище? – сплюнул наконец на просторечи Феррот. – Убежище? Ферма-убежище тут. – Он повел свитком вокруг себя и вскинул его над головой. – Гляди, тут. Копьеглав. Высоко-склон Копьеглав. Рядом жерло. – Хатин настороженно проследила за его пальцем. Да, вот оно, прямо под красным пятнышком кратера, зеленое – аккуратно очерченное ровными линями. Четкая штриховка напомнила Хатин о картах, найденных в мастерской Объездчика, однако вспомнить точно, что такого грозного отпечаталось тогда в уме, не получалось.

– Но, – пытался оправдываться советник, – ваш народ всегда утверждал, будто умеет ладить с вулканами…

– Наш юный друг служит его светлости градоначальнику, – ледяным тоном напомнил Джейз, указав на Ха-тин, – однако не вламывается к нему в опочивальню с барабанным боем. Владыки не любят, когда вторгаются в их владения, а господин Копьеглав не прощает. Это, – он указал на карту, – не ферма. Это горнило. Рано или поздно сотни мужчин, женщин и детей обратятся там в белый пепел.

Повисла наполненная ужасом тишина.

– А прочие Фермы-убежища… – нарушил ее градоначальник. – Их тоже обустроят на склонах вулканов, следуя этому весьма своеобразному пониманию о сохранности? – Вопрос был риторическим, да никого и не нашлось, кто бы на него ответил.

– Если я сообщу об отказе, у нашего порога тут же объявится ополчение, – коротко сказал градоначальник, – но раз уж я в настоящий момент мертв, ради своего же здоровья, могу хотя бы потянуть время. Посланника Прокса с удобствами устроят во дворце, передав ему, что мне «нездоровится». – Коротышка подобрался. – Я раскусил их игру. Они хотят ослабить мою бдительность и настроить против меня мой же город, запугать и страхом вынудить отдать Резерв. Но я им не трус и не дурак, я герцог Седролло. – Он, похоже, и сам заметил, что простое величие этого утверждения несколько разбавлено тем, как утопают его руки в длинных манжетах векового платья. – Ну, будет, есть дела поважнее, не так ли? Эта женщина, подстрекательница… Джамбли?.. Ее так и не поймали?

Слухи о том, как Джимболи сбежала от разгневанной толпы, достигли дворца. Томки пересказал историю, не скрывая удовольствия и умеренной гордости.

– Залегла на дно, значит? – сказал градоначальник. – Это хорошо, юноша, но не совсем. Она по-прежнему на воле и в моем городе, ее надо изловить.

Собравшиеся забормотали, как, дескать, будет трудно обыскать каждый дом, как легко будет одной женщине укрыться, и как они рискуют вызвать очередной бунт, если в двери к горожанам начнут ломиться вооруженные гвардейцы.

– Да что вы несете? – Градоначальник резко взмахнул рукой, которая тут же снова утонула в рукаве. – Выламывать двери? С ума сошли? Так ведь вся соль нашего положения, причина всех дилемм в том, что у нас есть Скиталец. Скиталец! Кто еще может послать свой разум в любое место в городе! – Он оглядел круг удивленных лиц. – Разве нет? Или я чего-то не понимаю?

– Нет… – Испуг на лице Джейза непроизвольно сменился широкой хитроплетской улыбкой. – Нет. Скорее это мы кое-что упустили. Может… может получиться, господин.

– Вот и славно. Пусть леди Арилоу немедленно принимается за дело. И… пришлите мне портного! – Градоначальник в нетерпении подхватил волочащиеся полы дедовского платья. – Давно пора ушить этот наряд.

Было бы глупо посылать к кислякам незнакомцев, и потому час спустя Хатин, Феррот и Джейз осторожно шли по тропе в их деревеньку.

По пути Хатин размышляла, как вообще привыкают к жизни в опасности. В то время как взбалмошный Камнелом вселял священный трепет во всех жителей города, Хатин примирилась с судьбой. Камнелом, если ему докучать, мог погубить их, а мог и помиловать. К этой мысли Хатин привыкла, как и к постоянному серному духу.

– Ледирилоу проверяй иди? – рядом появилась Джелджех. Она, видимо, сделалась почетным членом «второй семьи» Арилоу. Хатин кивнула, и старшая девочка, взяв ее за руку, повела вперед, к каменному карнизу, на котором, свесив ноги, сидела другая девочка в окружении пяти-шести малышей.

Хатин сперва решила, что неверно истолковала вопрос Джелджех. Где же Арилоу?