Лей Бардуго - Крах и восход

Он поднял руку, и меня пронзил разрез. Расщепившись надвое, я с ледяным рывком вернулась в свое тело.

Ощупала торс; сердце колотилось в груди от воспоминания, как тело пронзает тень, но я была цела и невредима. С трудом встав с кровати, я попыталась отыскать лампу, затем сдалась и нащупала пальто и ботинки.

За моей дверью дежурила Тамара.

– Где Давид? – осведомилась я.

– Чуть дальше по коридору, в комнате с Адриком и Хэршоу.

– Мал и Толя спят?

Девушка кивнула.

– Разбуди их.

Она скользнула в комнату стражи, а через секунду из нее уже вышли Мал с Толей, бодрые и обутые, как и предписано солдатам. Мал прихватил пистолет.

– Он тебе не потребуется, – кивнула я. – По крайней мере, я надеюсь.

Я подумывала послать кого-то за Николаем, но сперва мне хотелось узнать, с чем мы имеем дело.

Мы двинулись по коридору. Дойдя до комнаты Давида, Тамара быстро постучала в дверь и открыла ее.

Судя по всему, Адрика с Хэршоу выселили на одну ночь. Заспанные Женя и Давид моргая уставились на нас из-под одеяла с узкой койки.

Я указала на Давида.

– Одевайся. У тебя есть две минуты.

– Что… – начала Женя.

– Просто выполняй.

Мы вышли обратно за дверь.

Мал прокашлялся.

– Не могу сказать, что я сильно удивлен.

Тамара фыркнула.

– После его небольшой речи в оперативном штабе даже я подумывала хватать этого быка за рога.

Через несколько секунд дверь приоткрылась, и взъерошенный, босой Давид пригласил нас внутрь. Женя сидела, скрестив ноги, на койке, ее рыжие кудри торчали во все стороны.

– Что такое? – спросил фабрикатор. – Что случилось?

– До меня дошла информация, что Дарклинг намерен использовать Каньон против Западной Равки.

– А Николай… – начала Тамара.

Я подняла руку.

– Мне нужно знать, возможно ли это.

Давид покачал головой.

– Без тебя – нет. Ему нужно войти в Неморе, чтобы расширить его.

– Он заявляет, что способен на это. А еще, что ты оставил какие-то тайны в Малом дворце.

– Погоди минутку, – перебила Женя. – Откуда у тебя такая информация?

– Из надежных источников, – коротко ответила я. – Давид, что он имел в виду? – Мне не хотелось верить, что Давид мог нас предать. По крайней мере, умышленно.

Тот нахмурился.

– Когда мы бежали из Ос Альты, я оставил там свои старые блокноты, но они едва ли опасны.

– Что в них было? – поинтересовалась Тамара.

– Да всякое, – ответил он, его беспокойные пальцы комкали и разглаживали ткань штанов. – Проект разработки зеркальных тарелок, линза для фильтрации различных волн спектра. Ничего такого, что он мог бы использовать для проникновения в Каньон. Но… – тут он слегка побледнел.

– Что еще?

– Это была лишь теория…

– Что еще?!

– Там был набросан план стеклянного скифа, который придумали мы с Николаем.

Я нахмурилась и посмотрела на Мала, потом на остальных. Все выглядели такими же озадаченными, как я.

– Зачем ему стеклянный скиф?

– Его каркас может выдержать люмию .

Я раздраженно всплеснула руками.

– Что такое люмия?

– Вариация жидкого огня.

Ради всех святых …

– О, Давид… Ты этого не сделал.

Жидкий огонь был одним из творений Морозова. Липкий, легковоспламеняющийся, он создавал такое пламя, которое почти невозможно потушить. Он был настолько опасен, что Морозов уничтожил формулу всего через пару часов после создания.

– Нет! – Давид быстро поднял руки в знак защиты. – Нет, нет. Эта вариация лучше, безопаснее. Реакция создает только свет, но не жар. Я придумал ее, пока мы пытались найти способ улучшить фотобомбы для борьбы с ничегоями. Ее нельзя было применить, но мне понравилась идея, и я оставил ее… на потом. – Он беспомощно пожал плечами.

– Огонь горит без жара?

– Это просто источник искусственного солнечного света.

– Но его достаточно, чтобы сдержать волькр?

– Да, но для Дарклинга он бесполезен. Огонь горит ограниченное количество времени, и ему нужен солнечный свет, чтобы активироваться.

– Сколько?

– Немного, в этом и был весь смысл. Мы просто думали, как бы усилить твое могущество, как в случае с тарелками. Но в Каньоне нет света, так что…

Я вытянула руки, и по стенам зашевелились тени.

Женя вскрикнула, Давид осел на кровать. Толя с Тамарой потянулись к оружию.

Я опустила руки, и тени вернулись к своей привычной форме. Все уставились на меня.

– У тебя есть его сила? – прошептала Женя.

– Нет. Лишь ее отголоски. – Мал считал, что я забрала ее у Дарклинга. Возможно, он тоже кое-что у меня забрал.

– Вот как ты заставила тени прыгать в котельной, – понял Толя.

Я кивнула.

Тамара ткнула пальцем в Мала.

– Ты солгал нам!

– Я храню ее секреты, – ответил он. – Ты бы поступила так же.

Она скрестила руки. Толя опустил тяжелую ладонь ей на плечо. Все выглядели расстроенными, но не настолько напуганными, как могли быть.

– Вы поняли, что это значит, – сказала я. – Если у Дарклинга есть хотя бы остатки моей силы…

– Хватит ли ее, чтобы сдержать волькр? – спросила Женя.

– Нет, – покачала головой я. – Не думаю.

Я нуждаюсь в усилителе, прежде чем смогу управлять достаточным количеством света, чтобы безопасно попасть в Каньон. Конечно, нет никакой гарантии, что Дарклинг не забрал больше моей силы, когда мы сражались в часовне. И все же, если бы он действительно мог орудовать светом, то начал бы действовать раньше.

– Это не имеет значения, – расстроенно прошептал Давид. – В Каньоне ему хватит и тоненького лучика света, чтобы активировать люмию.

– То есть у него достаточно света для защиты, – начал Мал. – Хорошо вооруженный скиф с гришами и солдатами…

Тамара помотала головой.

– Это слишком рискованно, даже для Дарклинга.

Но Толя вторил моим собственным мыслям.

– Ты забываешь о ничегоях.

– Теневые солдаты против волькр? – в ужасе произнесла Женя.

– Святые, – простонала Тамара. – Вы за кого будете болеть?

– Проблема всегда заключалась в ограничении, – сказал Давид. – Люмия разъедает все. Единственное, что ее выдержало, это стекло, но оно ставило перед нами другие инженерные проблемы. Мы с Николаем так их и не решили. Все это было… потехи ради.

Если Дарклинг еще не решил этих проблем, то скоро это произойдет.

«У тебя не будет убежища. Не будет покоя».

Я схватилась за голову.

– Он разгромит Западную Равку.

И тогда ни одна страна не осмелится встать ни на мою сторону, ни на сторону Николая.

Спустя полчаса мы сидели на кухне, сгрудившись за столом, на котором стояли опустевшие стаканы из-под чая. Женя предпочла вскоре уйти, но Давид остался – склонил голову над кипой чертежных бумаг и пытался воссоздать схемы постройки стеклянного скифа, а также формулу люмии по памяти. Как бы там ни было, я не верила, что он осознанно помогал Дарклингу. Преступлением Давида была жажда знаний, а не власти.